Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане - Агата Кристи

— Кто-то собирается здесь остановиться? — спросил он.

Мэри Доув улыбнулась ему. В отличие от Эллен, которая была угрюма и мрачна, как фурия, Мэри хранила обычную непроницаемость.

— Я бы сказала, — ответила она, — что наоборот.

Нил вопросительно взглянул на нее.

— Эта гостевая комната была приготовлена для Джералда Райта.

— Джералд Райт? Кто это?

— Знакомый мисс Элейн Фортескью. — Мэри постаралась, чтобы голос ее звучал как можно бесстрастнее.

— Он собирался приехать сюда? Когда же?

— По-моему, он поселился в гостинице «Гольф» на следующий день после смерти мистера Фортескью.

— На следующий день?

— Так сказала мисс Фортескью. — Голос Мэри звучал совершенно нейтрально. — Она попросила меня приготовить комнату, хотела, чтобы он остановился в доме. А теперь, после еще двух… трагедий… уж пусть лучше живет в гостинице.

— «Гольф»?

— Да.

— Ясно, — сказал инспектор Нил.

Эллен собрала простыни и полотенца и вышла из комнаты.

Мэри Доув вопросительно взглянула на Нила.

— Вы хотели со мной о чем-то поговорить?

Нил дружелюбно начал:

— Хочу внести полную ясность в вопрос о том, когда что произошло. У всех членов семьи представление о времени оказалось слегка нарушенным — это можно понять. Вы же, мисс Доув, исключительно точно указывали время событий.

— Это тоже можно понять!

— Да… пожалуй… безусловно, я должен поздравить вас с тем, как вы управляете этим домом, несмотря на… панику… которую наверняка вызвали эти последние смерти. — Он смолк, потом полюбопытствовал: — Как вам это удается?

В этом вопросе крылось легкое коварство, ибо он уже понял: если в кольчуге, которую носила Мэри Доув, и есть слабое звено, то это довольство собственной деловитостью. Отвечая, она даже распрямила спину.

— Крампы, разумеется, хотели сразу же уйти.

— Мы не могли этого допустить.

— Знаю. Но я также сказала им, что мистер Персиваль Фортескью проявит… щедрость по отношению к тем, кто не оставил его в трудную минуту.

— А Эллен?

— Эллен никуда не собирается уходить.

— Эллен никуда не собирается уходить, — повторил Нил. — У нее крепкие нервы.

— Она обожает катастрофы, — объяснила Мэри Доув. — Как и миссис Персиваль. Катастрофа для нее — возможность лишний раз пощекотать себе нервы.

— Интересно… так вы считаете, что миссис Персиваль от всех этих трагедий… получала удовольствие?

— Нет… нет, конечно. Это было бы чересчур. Я бы сказала, что они дали ей возможность… встряхнуться, что ли.

— А как эти трагедии восприняли вы, мисс Доув?

Мэри Доув пожала плечами.

— Без приятных ощущений, — сухо ответила она.

У инспектора Нила снова возникло неуемное желание разбить ледяную корку, которой окружила себя эта женщина, и выяснить, что же скрывается за этой просчитанной деловитостью, за этой недосказанностью всего ее облика.

Он круто перешел к делу:

— Итак, время и место: последний раз вы видели Глэдис Мартин в холле перед чаем, и часы показывали без двадцати пять, верно?

— Да, я велела ей подать чай.

— А вы сами шли откуда?

— Сверху. Мне показалось, что за несколько минут до этого я услышала телефонный звонок.

— Видимо, трубку сняла Глэдис?

— Да. Кто-то ошибся номером. Спрашивал прачечную в Бейдон-Хит.

— И после этого вы Глэдис не видели?

— Минут через десять она внесла поднос с чаем в библиотеку.

— После того как туда вошла мисс Элейн Фортескью?

— Да, минуты через три или четыре. Тогда я поднялась наверх сказать миссис Персиваль, что чай готов.

— У вас так принято?

— О нет. Все выходят к чаю когда хотят, но тогда миссис Фортескью спросила меня, куда все подевались. Мне показалось, я слышала, как вниз спускается миссис Персиваль, но я ошиблась…

Нил прервал ее. Это было что-то новое.

— Вы хотите сказать, что слышали наверху чьи-то шаги?

— Да, как мне показалось, у лестницы. Но никто не спустился, вот я и поднялась наверх. Миссис Персиваль была в своей спальне. Она только что вернулась. С прогулки.

— С прогулки… Понятно. А времени было…

— По-моему, около пяти часов.

— А мистер Ланселот Фортескью появился… когда?

— Через несколько минут после того, как я снова спустилась… Я думала, он приехал раньше, но…

Инспектор Нил снова перебил ее:

— Почему вы решили, что он приехал раньше?

— Мне показалось, что я мельком уже видела его через окно, когда спускалась по лестнице.

— В саду?

— Мужская фигура мелькнула за тисовой изгородью, и я решила, что это он.

— Вы спускались вниз, позвав миссис Персиваль к чаю?

Мэри поправила его:

— Нет, не тогда. Раньше… мужчину я увидела, когда спускалась в первый раз.

Инспектор Нил внимательно посмотрел на нее.

— Вы в этом уверены, мисс Доув?

— Да, абсолютно. Поэтому я так и удивилась… когда мистер Ланселот Фортескью действительно позвонил в звонок.

Инспектор Нил покачал головой. Стараясь не выдавать волнения, он произнес:

— Видимо, вы заметили кого-то другого. Ведь поезд, на котором приехал Ланселот Фортескью, должен был прибыть в четыре двадцать восемь и опоздал на девять минут. То есть на станции Бейдон-Хит мистер Фортескью был в четыре тридцать семь. Несколько минут ему пришлось подождать такси — этим поездом всегда едет много народу. Со станции он уехал примерно без четверти пять (а человека в саду вы видели за пять минут до этого), ехать до «Тисовой хижины» не меньше десяти минут. Он расплатился с таксистом у ворот в лучшем случае без пяти пять. Нет, видеть Ланселота Фортескью вы никак не могли.

— Кого-то я видела, это точно.

— Да, кого-то видели. Уже темнело. Описать его не можете?

— О нет, его лица я, во всяком случае, не видела, но это был человек высокий и стройный. Поскольку мы ждали Ланселота Фортескью, я и решила, что это он.

— В какую сторону этот человек направлялся?

— Вдоль тисовой изгороди к восточной стороне дома.

— Там есть боковая дверь. Она заперта?

— Только на ночь, когда запираются все двери дома.

— То есть через эту дверь кто угодно может пройти в дом незамеченным?