Высшая для Демонов - Хелен Хайт

— А что происходит с демонами? — не смога удержать любопытство.

— Как я и говорил. Силы демонов возрастают, мало кто может себя контролировать в этот период. Суть демонов выходит наружу и те, кто не спрятался, подвергаются разного рода нападкам более сильных демонов, — повел плечом Темный. — Это может быть любое действие, смотря какова суть вырвавшегося демона…

— Все! — выставила дрожащую руку, останавливая Дарана. — Не хочу знать. Но, получается, если мы не найдем выход… Мне придется как-то в эту моаргу сбежать и прийти к Магистрам для слияния?

— Так и есть, — сочувственно ответил Гедеон.

— Но, — ошарашенная догадкой, пролепетала я. — Но их суть тоже выйдет?

— Выйдет, — подтвердили мои кошмарные мысли демоны.

Чуть не плача от нахлынувших перспектив, опустила голову и сжала ее руками.

Да-а-а, Ви, только ты могла так влипнуть.

— Эй, — обнял меня за плечи Дар. — Еще не все потеряно. Мы постараемся найти выход. Обещаю.

Благодарно посмотрела на друга, слабо улыбнувшись.

— Я так понимаю, вся информация в этих фолиантах? — спросила с возросшим энтузиазмом у Хранителя.

— Да. Только прошу, не прикасайся к ним. Это древние фолианты Тьмы. И ты, Даран, тоже. На всякий случай.

Хранитель серьезно посмотрел на скептически ухмыляющегося демона и недовольно нахмурился.

— Так я и есть Тьма! — фыркнул несносный демон, но, заметив полный холодной ярости взгляд хранителя, выставил ладони вперед. — Ладно-ладно. Я понял, не прикасаться… — весело пробурчал он, хищно поглядывая на мирно лежавшие на столе фолианты. Со стороны вообще казалось, что они не несут в себе никакой опасности. Ну, если не приглядываться, конечно.

— Давайте уже, наконец, посмотрим, что в этих книгах, — не выдержав напряжения, воскликнула я.

Сглотнув образовавшийся ком в горле, наблюдала, как хранитель подцепил первую книгу и аккуратно открыл ее.

В комнатке резко похолодало. Прижавшись к Темному, терпеливо ждала, что же скажет Гедеон.

И то, что он сказал спустя несколько часов томительного изучения древних книг, мне совсем не понравилось…

Н-да. Кто б сомневался, а?

Вивьесин эс Дрегомор.

Следующие несколько дней я ходила словно во сне.

В тот вечер в библиотеке мы просидели почти до утра, просматривая древние книги и свитки, но никакой толковой информации так и не нашли. В книгах говорилось, что разорвать порочный круг можно только со смертью носителя. То есть меня.

Но мы и так это знали… и больше ни-че-го!

Под утро я уже рыдала от безысходности, коря себя за свой необдуманный поступок.

Конечно, он был обдуманный, и я сделала бы снова точно так же. Но признать и сливаться в тройственном союзе не хотелось ― от слова совсем. Но еще больше не хотелось умирать, давая свободу двум ставшим такими мне родными демонам.

Да, да. За такой коротенький период времени, я должна была признаться хотя бы себе, Магистры стали мне по-настоящему дороги.

Нет, это была еще не любовь, но близко. Очень близко к этому.

И именно по этой самой причине мне очень не хотелось неволить Магистров собой.

Под конец вечера, а точнее ночи, Темный попросил не отчаиваться и смылся в неведомом направлении ― якобы искать то, что может помочь. А хранитель пообещал переговорить со своими собратьями-хранителями в других библиотеках. Вдруг они что-то знают об Узах Тьмы и смогут помочь.

На мой удивленный возглас о каких-то других хранителях Гедеон снисходительно на меня посмотрел, словно я сморозила какую-то несусветную глупость. Хотя, сам не так давно говорил, что запечатан в библиотеке академии, и буднично ответил:

— Да, это возможно.

Больше он ничего не пояснял, да и не до его секретов мне было. Со своими бы разобраться.

Договорившись встретиться в библиотеке за два дня до восхода моарги, мы разошлись по своим делам. Хранитель перенес меня порталом прямо в мои покои.

Оказалось, что он умеет и это, но я уже ничему не удивлялась.

В комнате застала умильную картину. Эриэн, свернувшись калачиком, спала на моей постели, выставив на обозрение розовые пятки.

Слабо улыбнувшись, не раздеваясь, улеглась вместе с ней, чтобы наутро проснуться от яростно-возмущенных криков сестры и допроса на тему: «Где это ее дорогая сестрица, ― то бишь я, ― шлялась всю ночь!»

От сестры я ничего не утаивала. Подробно, без утайки, рассказала ей о том, что мне удалось узнать об Узах и всех последствиях, предварительно поставив в комнате защиту от прослушивания. Я еще хорошо помнила, как на днях в мои покои кто-то проник, не оставляя следов, и боялась, что мой рассказ может быть услышан теми, кто знать вообще не должен.

Эри была в ужасе. Но, увы, ни я сама, ни тем более она ничего поделать не могли.

Мы, обнявшись, недолго поплакали, коря злую судьбу. Но затем Эриэн как бы невзначай сказала:

― Может, судьба-то и вовсе не злая. Может, именно эти демоны были тебе предназначены, и все идет именно так, как и должно было быть.

Рыжая, конечно, была все еще в шоке, что мне достались целых два демона, для ее мира это было не ново и такие союзы существовали, но крайне редко.

Я только пожала плечами, ничего на это не сказав. Мне было больно и грустно по понятным причинам, но больше всего меня раздражало бессилие и то, что я не могла ничем себе помочь кроме как ждать от хранителя весточку.

Также Эри рассказала про свои приключения с Дереком в таверне у Шейна и ее пляски с двумя, как бы это смешно ни звучало, демонами. Я тогда ее подколола, что она, видите ли, нос воротит от того, что мне нравятся Палач и Стартен, а сама сестренка заигрывает с Дереком и Шейном. О, сколько было криков и фырков: видите ли, Дерек и Андервэйн — для нее только друзья! И заверения рыжей, что данные вышеупомянутые демоны ей совсем-совсем не нравятся.

Ага. Угу. Так я и поверила. Особенно Дерек ей ни капельки не нравился. Да, да, я поняла.

В общем, мысли о личной жизни своей рыжей сестры я оставила при себе. И на ее совести.

Темный же так за эти несколько дней и не появлялся, как я его ни звала и ни угрожала. Он был глух к моим мольбам. Я старалась не думать, что он предал меня, бросил. Убеждая себя, что Даран не мог. Мне было обидно, и я всеми силами старалась, чтобы эта обида не проникла глубоко в сердце. Ведь глубоко-глубоко в душе я знала, верила: он тоже ищет выход.

За эти несколько дней от переживаний я превратилась в тень самой себя. До полной моарги оставалось немного ― всего три дня, и чем ближе были эти дни, тем сильнее меня тянуло к Магистрам.