Секреты, скрытые в шрамах - Эстрелла Роуз

— Я знаю. — Ракель замолкает на пару секунд. — Я всегда буду благодарить тебя за то, что ты тогда для меня сделал. Хоть ты это и так знаешь, мне будет не трудно напомнить тебе, что я была безумно рада, что ты пришел мне на помощь и сделал все, чтобы защитить.

— Я бы точно не простил себя, если отказался тогда ехать куда-либо и позволил Рингеру покончить с тобой. И больше никогда не посмею бросить тебя в беде. Никогда, солнце мое.

— Кто знает, что со мной произошло бы, если бы там не было тебя. — Ракель тяжело вздыхает и на секунду бросает взгляд в сторону, с грустью и испугом на лице подумав о чем-то очень плохом. — Рингер бы точно заставил меня помучаться перед смертью. Когда я вспоминаю, как он рехнулся и начал приставать ко мне, так меня начинает колотить от страха.

— Нет, милая, не надо об этом думать, — уверенно говорит Терренс, мягко взяв лицо Ракель в руки и нежно погладив ей щеки. — Это уже в прошлом.

— Даже не знаю, когда мне было страшнее всего: когда его пистолет был в миллиметрах от моей головы, или когда он смотрел на меня бешеными глазами и пытался снять с меня одежду и полапать где только можно.

— Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Но ты не должна думать об этом ужасном случае. Просто забудь это и сделай вид, будто этого никогда не было.

— Я стараюсь, дорогой, но не могу… По крайней мере, сейчас… Не знаю… После прочтения этих писем мне в голову вдруг пришли воспоминания о том, что со мной хотел сделать Саймон. И мне становится страшно, понимаешь…

Ракель чувствует, как от волнения начинает дышать намного чаще и немного трястись, слегка склонив голову. Однако Терренс мягко приподнимает ее лицо за подбородок и заставляет девушку посмотреть на мужчину своими серыми, грустными глаза, что становятся влажными из-за ее желания расплакаться.

— Все хорошо, радость моя, не думай об этом, — тихо говорит Терренс и убирает с глаз Ракель некоторые пряди волос. — Все это уже в прошлом, а мы остались в живых и пережили тот ужас, который сплотил нас еще больше. И заставил понять, что кого-то ближе мы уже никогда не найдем.

Ракель с легкой улыбкой нежно дотрагивается до щеки Терренса, проводя по ней тыльной стороной руки, и мягко гладит ее, пока она смотрит ему в глаза.

— Это правда, — произносит Ракель, берет лицо Терренса уже обеими руками и нежно гладит его. — Я была бы полной дурой, если бы однажды упустила такого удивительного человека и не позволила себе стать любимой и счастливой. Никогда не простила себе такую ужасную ошибку, которая могла лишить меня счастья.

— То же самое могу сказать и про тебя, — намного шире улыбается Терренс.

— Ах, любимый мой…

Ракель нежно целует Терренса в щеку, заставив его скромно улыбнуться. А через пару секунд мужчина заключает девушку в свои нежные объятия, крепко обхватив ее талию обеими руками и положив ладони ей на спину. Та с большим удовольствием отвечает ему, уверенно обвив руками шею мужчины, уткнувшись носом в его плечо и пропуская пальцы сквозь его мягкие волосы на затылке. Иногда она издает тихие всхлипы и слегка трясется, а Терренс пытается успокоить свою невесту, нежно гладя по голове или щеке, проводя рукой по ее волосам или целуя в макушку, затылок или висок.

Через некоторое время девушка немного успокаивается и перестает трястись и издавать всхлипы. А спокойствие, которое она обретает благодаря своему жениху, чьи крепкие, но нежные руки прижимают ее теплому мужскому телу. Которое так же надежно, как и кирпичная стенка. Прикосновение его мягких ладоней позволяет ей немного расслабиться и всей душой насладиться близостью с этим человеком. Который без слов дает понять, что скоро все наладится.

Глава 23

Наступил новый день. Время около двух часов дня. Эдвард решил навестить свою маму Ребекку, чтобы провести с ней немного времени и узнать что-то, что могло бы прояснить ситуацию со смертью его отца. Он не перестает об этом думать, пока едет по свободным дорогам на своей машине и внимательно следит за дорогой. И вскоре мужчина наконец-то пребывает в нужное место и заезжает на территорию, которая хорошо благоустроена и находится под отличной охраной. Ему не составляет труда проехать мимо охраны, ибо его же успели хорошо запомнить. А пройдя фейс-контроль, Эдвард останавливает свою машину напротив дома Ребекки, где есть несколько свободных машинных мест. Посидев в салоне некоторое время, мужчина выходит из нее, запирает на ключ и уверенно направляется ко входу в дом его матери, осматриваясь вокруг и не замечая вокруг никого, кроме мужчины и женщины зрелого возраста, определенно живущие в одном из дальних домов.

Спустя некоторое время Эдвард нажимает на дверной звонок и начинает ждать. А когда дверь открывается, мужчина видит на пороге Ребекку, которая приятно удивлена неожиданному, но столь приятному визиту ее младшего сына.

— Эдвард? — произносит Ребекка. — Надо же! Вот так сюрприз!

— Привет, мама, — со скромной улыбкой здоровается Эдвард. — Вот приезжал мимо и решил заглянуть. Узнать, как ты поживаешь…

Ребекка с широкой улыбкой заключает Эдварда в трогательные объятия и отстраняется от него после того как тот мило целует ее в щеку.

— Я так рада, что ты решил зайти ко мне, — дружелюбно говорит Ребекка. — Вижу, ты решил почаще заглядывать в гости и не забывать про свою маму.

— Да, стараюсь исправляться и как можно чаще навещать родных, — слегка улыбается Эдвард. — А то я совсем позабыл про вас.

— Твои слова греют мне душу. — Ребекка мягко гладит Эдварда по щеке. — Ну ладно, проходи в гостиную, не стесняйся.

Ребекка отходит от порога, и жестом приглашает Эдварда зайти. Он скромно улыбается матери и медленно заходит в дом. Пока женщина закрывает за ним дверь, мужчина проходит в гостиную и рассматривает все, что здесь находится, и в очередной раз восхищаться красотой этого дома. Он настолько сильно увлекается разглядыванием различных предметов, что не замечает, как его мать подходит к нему и мягко дотрагивается до его плеча, дружелюбно спросив:

— Кстати, а ты приехал сюда один?

— Да, я приехал один, — отвечает Эдвард, развернувшись лицом к Ребекке.

— Вот как… Жаль… Я думала, Терренс тоже захочет навестить меня.

— Он бы и приехал, но Терренс сейчас разбирается с проблемами своей группы.

— Ничего не изменилось?

— Нет, но