Не угрожай боссу, опасно! - Маргарита Светлова

— Привет, — произносит негромко, и бережно берет мою руку. — Ты как?

— Еще не поняла… — прислушалась к себе, ничего сверхъестественного, ноет внизу живота и грудь. Но, так и должно быть.

— Тебя скоро переведут в другую палату, — подносить мою руку к губам, и нежно целует каждый пальчик, и так…проникновенно смотрит мне в глаза, словно прикасается к душе. — Спасибо за дочку… — и опять этот взгляд.

— Без тебя ее бы не было… — улыбаюсь и зарываюсь свободной рукой в его густые волосы. — Он прикрыл веки, казалось, что мой зверь, от удовольствия сейчас урчать начнет. — Как она? — Он открывает глаза, и сейчас в них плещется нежность.

— Все хорошо с нашей звездочкой, она же Беркутова. Примерно через две три недели, сможем, наконец, взять наше чудо на руки. А пока, будем с ней разговаривать, чтобы она чувствовала — мы рядом, и любим ее.

— Да… — выдохнула я, и души коснулось тоска. Пусть все плохое в прошлом, но боль не прошла, она еще долго будет терзать нас с мужем.

— Люд, все пойдет…

Поднимаю, на него взгляд, и тут же навернулись слезы.

— Надеюсь. Но пока сложно в это поверить, ведь каждый день рождения дочери, мы будем вспоминать этот кошмар.

Теперь у нас с мужем одна радость на двоих, и боль.

— Мы заменим другими воспоминаниями — счастьем звездочки в этот день. Забыла? Мы Беркутовы, значит, справимся.

Я вспомнила, как он меня поддерживал вчера. Мой раненый зверь, и в то же время такой сильный, если бы не его уверенность, что все получится — не справилась.

— Спасибо, что был вчера со мной… — молчит. — Глеб, правда, спасибо, твое присутствие мне придало силы.

— Ошибаешься, ты сама по себе сильная. Я горжусь тобой, правда. А сейчас мне нужно идти, вернусь к обеду, не скучай.

Оставляя легкий поцелуй на губах, уходит. Не так я думала, будем мы праздновать день рождения дочери. Но, так вышло. Ничего, при рождении второго ребенка оторвемся.

Меня перевели в другую палату, где меня уже ждала Любовь Валерьевна и Глеба отец. Они пытались делать вид, что вчера ничего страшного не случилось, за это я им благодарна, не хочу вспоминать. Потом меня навестила мама Глеба, и рассказал со слезами на глазах, что сын вчера поблагодарил ее за подаренную жизнь, и первый раз обнял. Понятно, мои роды мужа потрясли, раз он так поступил. Сейчас я гордилась им. Не каждый мужчина, готов сделать первый шаг к примирению.

Утром примчался в клику, мне жизненно было необходимо было увидеть жену, коснуться ее, почувствовать, что жива и рядом. Полчаса сидел и молча смотрел. Какая же она у меня красивая, нежная и родная. И не будет никого ближе ее, мы с ней срослись на атомном уровне: одно сердце на двоих, одна душа. Спросите дочка? Это совсем другое, это частичка нашей любви, которая со временем будет согревать своим светом сердце другого мужчины. Выпорхнет рано или поздно из нашего гнездышка звездочка. А мы с женой всегда будем вместе, идти по жизни рука об руку, разделяя на двоих: любовь к детям, горести и радости, так заложено природой. И это правильно.

Она проснулась, еще бледная, и ее глаза красные из-за лопнувших капилляров, душа взвыла, вспоминая ее мучения вчера, но я вида не подал. Распрощавшись с ней, поехал ставить точку в главе боли и отчаянья. Пора воздать по заслугам тварям, чуть не убившим моих родных.

Тимура привезли к десяти часам и сразу отвели в бункер. Мы с

Яном и Горынычем, молча наблюдая за ним, ждали, когда подойдет Лютый, он по душу Пустовалого приехал. У того есть свои причины, ненавидеть эту тварь.

— Привет, Сатана. — Протянул он мне руку, я невольно поморщился, от своего прозвища.

— Ян, пошли за Пустоваловым, пора приговор вынести. Лютый извини, но сдать его властям, как вариант не рассматривается, опять может улизнуть.

Не прошло и трех минут, мы увидели эту падаль, тот нервно озирался, когда вели.

— Надеюсь, за эту ночь крыса понервничала достаточно, думая, что мы с ней сделаем! — не удержался я от комментария, этот гад за вознаграждения сливал информацию врагам, да и кормился от работорговли, у них целая схема была разработана. Но суть одна: люди едут на работу, или на отдых, и бесследно пропадают.

— Крыса говоришь… — протянул Лютый, с прищуром смотря на своего врага. — А что, это идея! — Его зеленые глаза вспыхнули, словно адово пламя.

— Колись, что задумал? — Тут же влез Ян.

— Знаю я одно место, где много голодных крыс. Вот я думаю, не покорми ли их?

— Может сбежать, или криком своим на помощь позвать… — тут же указал на брешь в его плане.

— Ну так, мы сделаем, чтобы он этого не смог. — Резко поворачивает лицо ко мне, и в его глазах лютая ненависть. — Из-за этой падали много пацанов полегло, матери не дождались своих сыновей, жены потеряли мужей, а дети отцов. Да, мы знаем, на что идем, одно дело погибнуть в честном бою, другое терять жизнь из-за алчности предателя. Хочу, чтобы он умирал мучительно и долго, вспоминая каждого, кого сгубил.

— А что с останками делать собрался? — Лютый зло усмехнулся, и наклонивши корпусом ко мне, чуть слышно произнес:

— Растворятся в небытие.

Понятно, воспользуется методом Шотландского ученого Сэнда Салливэна, у него и аппаратик имеется, ну а что останется, в пустыню. Ну и кто из нас Сатана? Хотя… прозвище Лютый ему тоже подходит. Жесткий, действуем молниеносно, никогда не щадит врагов. Глупые девушки при виде его голову теряют. Ну а как тут им остаться равнодушными? Жгучий брюнет с изумрудными глазами, он завоевывает их сердца одним только взглядом, им же убивает. Глупые, даже не осознают, что перед ними беспощадный зверь, у которого вместо души ледяная стужа, а сердца, осколок льда. Одно слово — Лютый.

— Глеб, могу и твоего прихватить. — Выдернул он меня из анализа его личности. — Тимур еще та падаль, да и жену твою покушался, чем не еще один кандидат на корм крысам? А ты езжай к своей, нечего тебе сейчас руки об этих нелюдей марать, я все сделаю сам. Будем считать, что теперь мы в расчете, терпеть не могу в должниках ходить. Как все свершится, дам знать. — И ведь прав, не хочется к жене ехать, с обагренными кровью врагов руками.

— А что с поджигателем делать будем? — влез Ян.

Ах да, об этом-то я и забыл.

— А он у нас, сыграет роль свидетеля, — вновь принялся выдвигать свои идеи Лютый, — мол видел, как Пустовалов Тимура вызволял из каталажки, а потом что-то не поделили. Короче, я все сделаю красиво.

— Договорились. — Пожал ему руку. — Только перед уходом, сделай ему больно.

— Жить в постоянном страхе, что один из его дружков может явиться с претензиями, мало? Ведь по моей по легенде, один другого пришил. Вот кто из них придет, пусть голову ломает.

— Устраивает.

— Вот и отлично. — Ответил он мне на рукопожатие, и обратился к моему почти родственнику. — Ян, махнем сегодня в мой клуб, телочек снимем, и как оторвемся…