Пруд двух лун - Кейт Форсит

Лахлан тоже покраснел. Его лицо стало угрюмым.

— Прости, Изабо, — сказал он сбивчиво. — Я не знал, кто ты такая... Мы слышали о твоей руке и... и обо всем остальном...

Изабо опустила глаза на свою перебинтованную руку, и в глазах у нее защипало. Она взглянула на него.

— Ты мог довериться мне. Если бы я только знала... все могло бы быть иначе.

Лахлан нахмурился.

— Я думал, так будет лучше для тебя же самой, понимаешь? Мне казалось, что ты простая деревенская девушка, которая по собственной глупости влезла в дела Оула. Я не знал, что они будут ловить тебя... Кроме того, я ведь не просил тебя спасать меня.

От возмущения Изабо стала малиновой. Она открыла рот, чтобы возразить, но Изолт с сарказмом произнесла:

— Лахлан, ты же знаешь, у нас нет времени на болтовню. Давай отложим это на потом, ладно?

У Изабо расширились глаза, когда она услышала акцент Изолт, который был ей совершенно незнаком. Ее сестра взглянула на нее, тоже покраснев, и сказала:

— Изабо.

— ... Изолт?

Та кивнула. Она глубоко вздохнула и сказала:

— Нам надо о многом поговорить. Я знаю, что тебя не было многие месяцы и ты ничего не знаешь обо мне и о том, как Мегэн нашла меня...

— Почему она мне не сказала? — Изабо захлестнула обида.

— Не знаю, — ответила Изолт.

Лахлан хрипло рассмеялся.

— Ты прожила с моей теткой всю жизнь и еще задаешь такие вопросы!

Изабо метнула на него быстрый взгляд.

— Она действительно держит все в секрете, — признала она. — Но ведь это же не одна из ее тайн? Она знает, как мне всегда хотелось иметь сестру... — ее голос прервался.

— Она не доверяет никому, — сказала Изолт. — Даже Лахлану и мне.

Теперь Изабо смотрела на сестру ревниво и обиженно.

— И даже мне, своей воспитаннице и ученице? — спросила она прямо. — Ведь она вырастила меня как свою дочь.

— Она не доверяет никому, — повторила Изолт, снова покраснев. — Думаю, ее предавали в прошлом, не все предательства совершаются намеренно. Я знаю, что доверяла тебе так же, как остальным.

— Даже тебе и... Лахлану? — Изабо нахмурилась, зная, что это имя должно что-то для нее значить.

Лахлан и Изолт переглянулись.

— Не так мы должны были встретиться, — сказала Изолт. — Мы столько всего до сих пор друг о друге не знаем и не понимаем. Но у нас нет времени разговаривать и рассказывать друг другу все то, что хотелось бы знать. Прежде всего, Ри все еще жив?

— Если он протянет ночь, это будет чудом, — ответила Изабо. — Я уже дважды помогала ему дышать, когда он не мог сам. Мегэн попросила меня не дать ему умереть до Самайна, и я сделала все, что могла.

— Мегэн! Ты видела Мегэн?

— Нет, не видела, а говорила. — Она быстро рассказала им о том, как случайно связалась о своей опекуншей.

— Я — брат Джаспера, — сказал Лахлан. — Я был заколдован Банри и не видел его тринадцать лет. Я должен увидеться с ним, прежде чем он умрет! Ты должна нам помочь.

Они услышали скрип открывающейся двери и тяжелые шаги. Лахлан отступил в темный угол, сделав знак остальным, и прикрыл концом плаща свое лицо. Изолт быстрее молнии метнулась к нему, обнажив кинжал, а Финн успела лишь накинуть на голову капюшон.

В комнату вошла неимоверно толстая женщина, позвякивая ключами, на поясе. Ее глаза были почти не видны за опухшими и покрасневшими веками.

— Изабо, боюсь... Ри угасает. У него такой слабый пульс, и мы едва разбудили его, чтобы он подтвердил все свои распоряжения. У тебя есть еще митан?

—У него может начаться слишком сильное сердцебиение...

— Изабо, он умирает! Теперь ничто уже не сможет спасти его! Мы просто должны позаботиться о том, чтобы все было в порядке. Совсем капельку митана - просто для того, чтобы он смог сказать то, что должен сказать, подписать бумаги и удостовериться, что с малюткой все будет в порядке. Ради малютки, Изабо!

— Мне надо еще приготовить, Латифа, я не собиралась больше давать ему митан. Это всего лишь несколько минут.

Кухарка кивнула, громко вздохнув.

— Торопись, девочка, мы боимся, что он умрет до того, как все будет улажено.

Она развернулась и вышла, не заметив Лахлана с Изолт, прижавшихся к стене, а Изабо видела их так ясно, как будто было светло — ее зрение всегда было сверхъестественно острым.

Лахлан стрелой вылетел из угла.

— Он объявляет наследницей дочь? Я так и знал! Так и знал!

— У нас всего несколько минут, расскажи мне, что можешь, — сказала Изабо. — Похоже, мне вообще ничего неизвестно. — Ее голос был резким. Лахлан возразил, и она сказал спокойно: — Здесь поблизости не меньше полудюжины стражников, Бачи. Если тебе нужна моя помощь, расскажи мне все, что знаешь, иначе я не стану тебе помогать. Я помню тебя только как человека, который украл мой кинжал.

Он поспешно поведал ей об их плане отыскать Лодестар и о том, что его песня стала такой слабой, что Мегэн сказала, что единственный способ воскресить его — это окунуть его в Пруд Двух Лун в час его рождения.

— Эйдан Белочубый выковал Лодестар во время полного затмения лун, — сказал он. — Мегэн убеждена, что такое затмение будет завтра ночью.

— Время слияния двух лун, — пробормотала Изабо.

Он кивнул и сказал, что только что услышал новость о рождении ребенка и пошатнувшемся здоровье Джаспера. Мегэн запретила ему идти против Ри и Банри до тех пор, пока не будет спасен Лодестар, но никто из них не ожидал, что Джаспер умрет так скоро.

— Он всего на десять лет старше меня, — сказал Лахлан. В его глазах стояли слезы. — Ему нет даже тридцати пяти.

— Ты хочешь увидеть Ри? — спросила Изабо, приняв решение. — Он лежит в соседней комнате, и там с ним Банри, канцлер и советники, а возможно и Главный Искатель. Единственный способ поговорить с ним, это если они не будут знать, что ты здесь — если разумеется, ты не хочешь, чтобы через минуту здесь все кишело Красными Стражами! Тебе придется закутаться в плащ-невидимку Финн. Понимаешь? Кровать стоит у стены — я проведу тебя...

— А как же я? Как ты спрячешь меня? — спросила Изолт.

— Тебе придется подождать здесь вместе с Финн.

— Нет! — воскликнула Изолт, потом поразмыслив добавила: — Я не могу подвергнуть Лахлана такому риску, я должна быть там, чтобы защищать его.

Изабо изумленно посмотрела на нее.

— Я — Шрамолицая Воительница, — объяснила та. — А Лахлан — мой муж.... — она невольно коснулась своего живота, и свободная рубаха обтянула заметную уже выпуклость.

Изабо перевела взгляд с нее на Лахлана и снова вспыхнула. Потом прикусила губу и начала снимать фартук, сказав Лахлану: