Унесенные ветром. Том 1 - Маргарет Митчелл

— А если доктора нет, спроси у миссис Мид или укухарки, что нужно делать. Попроси кого-нибудь прийти.

Присси с грохотом скатилась с лестницы, и Скарлетт видела вокно, как она мчится по улице с совершенно неожиданной для этой нерасторопнойдевчонки быстротой. Отсутствовала она довольно долго и вернулась одна.

— Доктора нет дома целый день. Думают, может, он ушел ссолдатами. Мисс Скарлетт, мистер Фил преставился.

— Умер?

— Да, мэм. — Присси раздувалась от важности,сообщая эту весть. — Тальбот, ихний кучер, сказал. Его ранили…

— Ладно, давай по делу.

— А миссис Мид я не видала. Кухарка сказала, миссис Мидобмывает его и убирает, хочет похоронить, пока нет янки. Кухарка сказала: еслимисс Мелли будет шибко больно, надо положить нож под кровать, и нож разрежетболь пополам.

Скарлетт едва удержалась, чтобы не закатить ей еще однуоплеуху в ответ на этот полезный совет, но тут Мелани открыла огромные,расширенные от страха глаза и прошептала:

— Дорогая… Янки подходят?

— Нет, — твердо сказала Скарлетт. — Приссивыдумывает.

— Да, мэм. Я выдумываю, — горячо подтвердилаПрисси.

— Они подходят, — прошептала Мелани, не поддавшисьна обман, и уткнулась лицом в подушку. Голос ее доносился теперь елеслышно. — Мое несчастное дитя… Мое несчастное дитя… — И после долгогомолчания она пробормотала: — Ох, Скарлетт, тебе нельзя оставаться здесь. Уходии возьми с собой Уэйда.

Мелани лишь произнесла вслух то, о чем думала сама Скарлетт,но Скарлетт это взбесило — ей было стыдно, словно Мелани прочла трусливые мыслина ее лице.

— Не будь идиоткой. Я ничего не боюсь. Ты же знаешь,что я тебя не оставлю.

— И напрасно. Все равно я умру. — И она сновазастонала.

Медленно, словно старуха, Скарлетт спустилась ощупью потемной лестнице, цепляясь за перила, чтобы не упасть. Ноги у нее одеревенели иподгибались от усталости и напряжения, и ее трясло от холодного липкого пота,насквозь пропитавшего одежду. Кое-как добралась она до веранды и опустилась наступеньки. Прислонившись спиной к столбу, она дрожащей рукой расстегнулапуговки лифа на груди. Теплая, мягкая тишина ночи обступила ее со всех сторон,и она полулежала, отупело, словно больная буйволица, глядя во мрак.

Все было позади. Мелани не умерла, и крошечный,попискивавший, как котенок, младенец мужского пола получил свое первое омовениеиз рук Присси. Мелани уснула. Как могла она спать после всего этого кошмара,после этих страшных криков, страданий, неумелого акушерства, большепричинявшего мук, чем приносившего пользы? Как могла она все это выдержать и неумереть? Скарлетт ни минуты не сомневалась, что, будь она на месте Мелани, еебы уже не было в живых. А Мелани, когда все было кончено, даже нашла в себесилы пролепетать еле слышно, так что пришлось наклониться к самому ее лицу:«Спасибо». И уснула. Как могла она уснуть? У Скарлетт совсем стерлось в памяти,что она тоже, родив Уэйда, сразу уснула. Она вообще забыла все. В голове у неебыла странная пустота, и мир вокруг был пуст. Ничего не было прежде — до этогобесконечного дня, — и ничего не будет потом. Только тяжелый, теплый мракночи, только звук рвущегося из груди хриплого дыхания, только холодные,щекочущие струйки пота, сбегающие из подмышек на талию, с бедер на колени —холодящие, клейкие, липкие.

Она почувствовала, как ее громкое ровное дыхание перешло всудорожные всхлипывания, но глаза были сухи, их жгло, и казалось, что имникогда уже не пролить ни одной слезы. Медленно, с трудом она наклонилась и,подхватив свои пышные юбки, задрала их до самых бедер. Ей было жарко, и свежийночной воздух был приятен телу, хотя от холодного липкого пота ее слегкапробирала дрожь. Тупо промелькнула мысль: что бы сказала тетя Питти, увидев ее,лежащую здесь, на ступеньках, задрав юбки так, что все панталоны на виду? Но ейбыло наплевать. Ей было наплевать на все. Время остановилось. Быть может,солнце только что село, а быть может, уже давно за полночь. Она не знала, ейбыло все равно.

Она услышала звук шагов на лестнице и подумала: «Чтобы чертунес Присси!» — глаза у нее слипались, она погружалась в тяжкое забытье.Пролетело мгновение черного провала в сон, и до ее сознания дошло, что Приссистоит возле нее и что-то лопочет, очень довольная собой.

— Как у нас здорово все получилось, мисс Скарлетт.Мамка и та, поди, не справилась бы лучше.

Скарлетт смотрела на нее из темноты и от усталости не моглани прогнать, ни выбранить девчонку, укорить за все ее бесчисленные грехи — заглупое бахвальство своими якобы познаниями, за трусость, неумелость,неуклюжесть, за полную никчемность в решающие минуты, за опрокинутый на постельтаз с водой, за засунутые куда-то ножницы, за то, что она уронилановорожденного, а теперь стоит и похваляется своими успехами.

И янки еще хотят освободить негров! Ну и на здоровье, беритеих себе!

Она молча прислонилась к столбу, и Присси, почувствовав еенастроение, неслышно растворилась во мраке веранды. Текли минуты, дыханиеСкарлетт стало ровнее, в голове прояснилось, и она услышала доносившиеся ссеверного конца улицы негромкие голоса и топот сапог. Солдаты! Она медленноприподнялась и оправила юбки, хотя и понимала, что никто не может увидеть ее вэтой тьме. Когда они — несчетная процессия теней — приблизились к дому, онаокликнула их.

Одна тень отделилась от общей массы, подошла к калитке.

— Вы уходите? Вы нас покидаете? Ей показалось, что теньсняла шляпу, и негромкий голос прозвучал из мрака:

— Да, мэм. Да, мы уходим. Наш отряд последним оставилукрепления — примерно в миле к северу от города.

— Значит, вы.., значит, армия в самом деле отступает?

— Да, мэм. Янки подходят.

Янки подходят! А ведь она об этом забыла! Спазма сдавила ейгорло, и она не могла произнести больше ни слова. Тень удалилась, слилась сдругими тенями, и стук сапог стал замирать во мраке. «Янки подходят! Янкиподходят!» — выбивали дробь их шаги, громко выстукивало ее сердце. Янкиподходят!

— Янки подходят! — взвизгнула Присси, сжавшись вкомочек возле Скарлетт. — Ой, мисс Скарлетт, они нас всех убьют! Выпустяткишки! Они…

— Замолчи! — крикнула Скарлетт. Это были ее мысли— облеченные в слова, произносимые дрожащим голосом, они становились ещеужасней. Снова ею овладел страх. Что же делать? Как спастись? К кому броситьсяза помощью? Все друзья покинули ее.

И тут она вспомнила про Ретта Батлера, и страх немногоотступил, от сердца отлегло. Как это она не подумала о нем утром, когданосилась по городу, точно курица с отрезанной головой? Пусть он ей ненавистен,но он сильный, ловкий и не боится янки.