Искушение временем. Книга 3. Соблазны бытия - Пенни Винченци

Это ей удавалось плохо. Можно сказать, почти не удавалось, Барти было тяжело находиться рядом с Чарли. Было тяжело заниматься с ним сексом. Она старалась, подлаживалась, делала вид, добросовестно пытаясь почувствовать хоть какое-то удовольствие, хоть как-то ответить на его ласки. Очень часто эти попытки давали обратный результат. Барти захлестывал поток мысленных картин, напоминавших виденный-перевиденный фильм: вот она узнает о его истинном происхождении… вот она слушает его сбивчивые объяснения… а вот они ссорятся.

Бо́льшую часть времени Барти находилась в мрачном расположении духа: подавленная, неспособная погасить внутреннюю неприязнь к Чарли. Но ее буквально добивало, что Чарли никак не мог понять, чем все это вызвано.

Возможно, она скверно играла свою роль, однако играть по-другому не могла. В основном этот театр предназначался для Дженны и Кэти. На понимание Чарли она уже не рассчитывала.

За раздумьями Барти не заметила, как подошел поезд и откуда-то появилась раскрасневшаяся Дженна.

– Привет, мама! – Она обняла Барти. – Чувствую, ты меня уже давно ждешь.

– Ты же знаешь: я всегда ужасно боюсь опоздать. Дорогая, как у тебя дела? Выглядишь ты просто фантастически.

– У меня все прекрасно. С учебой – полный порядок. Мне там очень нравится. Правда, я жутко скучаю по тебе… Да и по Чарли. Но там так здорово. Я постоянно занимаюсь спортом. И девчонки попались хорошие.

– А как Кэти?

– Ей тоже нравится.

Обычно Дженна очень охотно и подробно рассказывала о Кэти. Неужели они поссорились?

– Пожалуй, мы с тобой сейчас возьмем такси и поедем прямо в аэропорт. Зачем дергать Кларка?

– Да. Я согласна. Во сколько мы вылетаем?

– В четыре.

– Есть какие-нибудь новости о Селии?

– Нет, пока никаких. Ты понимаешь: это может означать что угодно.

– Понимаю.

* * *

Такси везло их по Манхэттену. Дженна смотрела в окно и иногда улыбалась матери. Она была молчаливее обычного. Наверное, у них с Кэти все-таки что-то произошло.

– У тебя ничего не случилось? – осторожно спросила Барти.

– Ничего. Все в полнейшем порядке. Мама, не поднимай шума.

Рано или поздно она сама расскажет. А пока придется ждать. Характером Дженна все больше походила на Лоренса, становясь себе на уме и не допуская никакого вмешательства в свой мир.

Рейс отложили на час. Барти и Дженна, расположившись в зале ожидания для пассажиров первого класса, заказали кофе и сэндвичи. В ожидании заказа обе листали журналы.

– А приятно снова оказаться вдвоем. Правда? – бросила пробный шар Барти.

– Да, – ответила Дженна. – Но я не хочу, чтобы мы снова были только вдвоем. Мне очень нравится Чарли.

«Что ж, мой театр вполне оправдан», – подумала Барти.

– Миссис Паттерсон, просим вас подойти к стойке регистрации, – послышалось из динамика у них над головой. – Миссис Чарльз Паттерсон, вылетающая в Лондон самолетом компании «Пан-Америкен», рейс ноль семь… Миссис Паттерсон, просим подойти к стойке регистрации.

– Боже мой! – воскликнула Барти.

Она схватила руку Дженны и встала. Ее сердце похолодело от ужаса.

– Наверное, это связано с Селией. Должно быть… она умерла.

– Дорогой! Больше не надо цветов! Ты меня балуешь. Какие замечательные розы! Белые, красные. Банни, тебя не затруднит поставить их в воду? По-моему, тебе стоит немного прогуляться. Смотрю, ты совсем бледный, да и вид у тебя усталый. Подойди, поцелуй меня. Мы скоро увидимся. Можешь не торопиться. Я в превосходном состоянии. Кстати, почему бы тебе не съездить в свой клуб? Там бы и пообедал… Прошу тебя, будь осторожен. Ты чуть поднос не своротил. Увы, моя палата вмещает лишь одного посетителя.

– Согласен, – сказал явно обрадованный лорд Арден.

– Вы ничуть не мешаете, останьтесь, – без особого энтузиазма предложил Кит.

– Кит, не говори глупостей. Банни просидел здесь не один час. Ему обязательно нужно сделать перерыв. Правда, Банни?

– Наверное. Но я обязательно вернусь.

– Можешь не спешить. Ранним вечером меня навестят девочки, а потом я вконец устану и буду спать. Кит, садись и угомони свои руки. Веди себя прилично. Сестра, проводите моего мужа, а потом, прошу вас, принесите моему сыну чашку чая. Заранее благодарю.

Лорд Арден покорно удалился. Селия хмуро посмотрела ему вслед:

– Он стал меня раздражать. Сидит сиднем. Ни новостей не расскажет, ничего. Настоящее изваяние.

– Мама, я уже и забыл, что у тебя дрянной характер, – сказал Кит.

– Ничего подобного. У меня вполне сносный характер. Мне нужны развлечения, а не смертная тоска… Дорогой, как я рада, что ты снова рядом. Я так ужасно по тебе скучала.

– И я тоже рад.

Кит неловко улыбнулся. Он вообще неловко чувствовал себя в присутствии матери и не мог привыкнуть, что они снова вместе. Сначала его упорное нежелание встречаться с ней, полный разрыв. Потом внезапная новость, что его мать при смерти. Все это всколыхнуло душу Кита. Он до сих пор не мог прийти в себя.

К тому же Киту было стыдно за то, как он повел себя вначале, когда ему сообщили о болезни Селии. Он подумал, что она сильно простудилась, и не более того, а простуду использовала как удачный повод заставить его приехать. Ехать он не собирался. Через некоторое время ему позвонил лорд Арден и тихим, дрожащим голосом сообщил, что Селия очень серьезно больна. Врачи определили у нее двустороннее воспаление легких и поместили в кислородную палатку. Лорд Арден ни о чем его не просил. Сказал лишь, что мать постоянно спрашивает о нем. Только после этого звонка, и то с явной неохотой, Кит согласился поехать в больницу.

Он продолжал сомневаться даже в больнице, пока шел с Венецией по коридорам. Палата, где лежала его мать, оказалась пуста. Дежурная медсестра сообщила, что леди Арден перевели в палату интенсивной терапии. Вот тогда Кит наконец поверил, что никто его не разыгрывает и что его мать действительно балансирует на грани жизни и смерти. Киту стало невыразимо стыдно. И не только стыдно. Его охватил ужас, ставший для него полным откровением. Его мать может умереть! Только сейчас Кит понял, как он любит мать, как он скучал по ней все эти годы и какой невыносимой будет жизнь без нее. Легко говорить, что не желаешь знаться с матерью, когда она здорова и выбор принадлежит тебе. Сейчас судьба лишила его выбора.

Им с Венецией предложили уйти. О посещении Селии не могло быть и речи. Исход ее сражения с болезнью станет ясен не раньше чем через двенадцать часов. Кит заявил, что никуда не уйдет. Он остался в комнате ожидания и сидел там, пытаясь молиться. Для такого завзятого атеиста, как Кит, это было крайне непросто. В половине шестого утра медсестра сообщила, что леди Арден стало немного лучше. Тогда Кит попросил немедленно отвести его к матери. В его голосе звучало облегчение вперемешку со страхом.