Всё будет по-моему! Арка 3 - Wing-Span

Также мастер попросил его выяснить, насколько «широка» душа у девушки. Странное, расплывчатое задание, из-за которого ему отныне придётся проводить с ней большую часть своего времени.

Итак, его визиты продолжались.

Лавр сам не заметил, как стал зависим от постоянных встреч с Юноной. Каждый раз, когда она рассказывала об экспериментах над собой, ему до боли в сердце становилось жаль её. Временами он пытался обнять её, но она не давалась. Каждый раз, когда она улыбалась или смеялась, ему казалось, что он живёт ради этих моментов. Как он понял — она уже изучила его биографию и знает, кем он является в местной иерархии. В связи с этим она начала смотреть на него с интересом и иногда даже проявляла признаки симпатии. Каждый день эгоистичная леди напоминала ему о том, как хочет вернуться назад, чтобы превзойти сестру и отомстить Кёну…

В её глазах тот злой Кён никак не сочетался с нынешним Лавром. «Совсем» разные люди.

Прошло несколько месяцев.

Лавр засыпал и просыпался с мыслями о Юноне. Их встречи становились всё дольше. Теперь их без преувеличений можно было назвать друзьями. Они регулярно играли, веселились, болтали, тренировались друг с другом… Девушка, правда, всегда выигрывала спарринги и победоносно занимала почётное место на поверженном Лавре (оказывается, все прошедшие годы мастера обучали её сражаться).

Однажды, во время очередной беззаботной беседы, речь зашла о том, что из себя представляют люди и как на них влияет социальное положение.

Юнона всеми силами пыталась избежать этой темы, но Лавр почти насильно заставил её выслушать его. Он с несгибаемыми упрямством и уверенностью осторожно менял её мировоззрение. Постепенно, шаг за шагом, неделя за неделей, он менял её отношение к тем, кто ничего не добился в этой жизни (или всё потерял по независящим от них обстоятельствам). Он создал новый оплот в её голове. Теперь она смотрела на людей иначе, без презрения к каким-то определенным слоям общества.

В качестве награды за успехи парень погладил её по голове и нежно обнял, а она заехала ему по лицу, хоть и вполсилы… Но через пять минут настойчивый Лавр таки добился своего, все же обняв недотрогу.

В этот момент между ними промелькнула искра, давшая начало новому витку отношений. Отныне они смотрели друг на друга уже не как друзья…

Мысль о том, что нельзя заходить дальше, сводила Лавра с ума. Стоит ему нарушить правила мастера, как их встречам придёт конец. Парень впадал в пучину любовной депрессии всё глубже. Чувства требовали выхода… Другие девушки уже казались серыми и неинтересными, одноразовыми секс-куклами…

Тем временем Юнона постепенно теряла надежду вернуться в свой мир, где её ждёт ублюдок Кён, скорый развал семьи, сучка Эльза, демон Кара и другие неприятные моменты. По крайней мере теперь она знает ответ на многие вопросы, ранее не дающие ей спать: в основе всего — Синергия и наука сего мира. Также её очень мучал вопрос — почему она чувствовала эмоции Кёна. Мастера, желая наладить отношения, утолили её желание узнать ответ — оказывается дьявол Кён захватил её душу! Они, конечно, сказали иначе, более деликатно, но факт остаётся фактом! Её утихшая за долгие годы ненависть вспыхнула вновь.

В этом мире девушке было уютно и хорошо только рядом с Лавром. Обаятельный, уверенный в себе, всезнающий, умеющий удивить и рассмешить, с ним ей не было скучно. Он был лучиком солнца в этом мрачном ящике, полном зачастую болезненных экспериментов и испытаний. Он умело играл на любом музыкальном инструменте, хорошо пел, делал приятные символические подарки.

Юнона позволяла Лавру ухаживать за собой. Весёлые рассказы и игры в карты на щелбаны постепенно сменились объятьями под приятную романтичную музыку, воркования и перешёптывания на пикантные темы, неловкие, но приятные ласки и поглаживания. Любое расставание сопровождалось чуть ли не трагедией для них обоих.

Однажды Лавр поведал ей, что уже давно бы сделал следующий шаг в их отношениях, если бы его мастер не установил свод правил. Этот старый дурак никогда не нарушает своё слово, поэтому стоит ему хоть разок поцеловать её — и больше они не увидятся.

В тот день у Юноны пропало всё настроение…

В последующие дни Лавр заметил радикальные перемены в поведении Юноны. Она словно перестала быть самой собой. По утрам её глаза были красными от слёз, в них при взгляде на юношу постоянно сквозили опустошение и отчаяние. Постепенно она становилась все более равнодушной и отрешённой. Между ними словно появилась невидимая стена.

Целый месяц парень сходил с ума. Её холодное отношение разрывало ему сердце. Единственное предположение заключалось в том, что она понимала, что их отношения ни к чему не приведут, поэтому пыталась отстраниться от него, но Лавр никогда не приемлет такого исхода… И пусть хоть весь мир ополчится против него, он заберёт любимую себе!

И Лавр решился. Он отключил все защитные системы, блокирующие возможность телепортироваться, попал к ней в номер и создал портальной пушкой дыру в пространстве, в которую запрыгнул вместе с Юноной, схватив её за руку.

Они оказались на зелёной планете. Парочку озарило первыми лучами утреннего солнца. Кругом цвели живописные цветочные луга, вдали возвышались горы с белоснежными пиками и сверкали чистейшие озёра.

Юнона беззвучно заплакала. Она смотрела на юношу с трепетом и сомнением, не зная, как ей быть.

«Юнона, ты для меня важнее всего на свете. Никакие мастера мне не указ. Ты будешь только моей, поэтому я… Я просто нагло взял и украл тебя, вот!» — договорив, он приподнял её голову за подбородок и нежно поцеловал в губы, желая запечатлеть этот краткий момент на целую вечность.

Юнона ответила взаимностью, крепко обняв его за шею. Она никак не могла сдержать слёз…

Глава 220

«Вестерн, как ты считаешь, мы могли допустить ошибку?» — задумчиво спросил худощавый старик в белом халате, откинувшись на удобном парящем полиморфном кресле и вращая в руке дорогой хрустальный бокал с изысканным белым вином.

Рядом висел экран с изображением целующейся парочки.

«Могли, вполне. В любом случае мы сделали всё возможное, чтобы помочь нашему ученику. Если всё пойдёт по заданному сценарию, то мы жили не зря.»

Хьюберт покачал головой. — «Я всегда любил старый культовый фильм «Матрица», однако никак не могу смириться с тем, что я, ты, да и мы все — всего лишь проекция предбожественной области Синергии. Грустно осознавать, что скоро мы бесследно исчезнем…»

«Старина, выше нос, зато мы всегда