Семена распада. Войны и конфликты на территории бывшего СССР - Михаил Жирохов

В 1998 году банда полевого командира Хаттаба произвела несколько нападений на российских военнослужащих в Дагестане.

При этом стоит отметить, что президент Масхадов всеми силами пытался бороться с втягиванием республики в новую войну. Так, 19 июня 1998 года он после столкновений между своими сторонниками и религиозными экстремистами в Гудермесском районе объявил ваххабизм в ЧРИ вне закона. Был выпущен указ о запрете всех проповедующих данное учение общественно-политических организаций, в том числе ряда работавших в Чечне саудовских и кувейтских религиозных фондов. Однако реализовать запрет не удалось, так как экстремистов поддержали влиятельные полевые командиры Шамиль Басаев и Зелимхан Яндарбиев.

В то же время и федеральное руководство проводило крайне невнятную политику в регионе. Фактически федеральный центр утратил возможности эффективного силового вмешательства в случае обострения ситуации. После дефолта 1998 года задача создания профессиональной армии была отодвинута на неопределенный срок. Работа правоохранительных органов и спецслужб также оставляла желать лучшего.

Самым слабым звеном в регионе оказался Дагестан. Именно здесь летом 1999 года возник очаг гражданской войны.

В Дагестане ситуация осложнялась противостоянием многочисленных этнических кланов, отстаивавших свои финансовые интересы в условиях повальной коррупции. Результатом обострения социально-экономической ситуации в республике стало усиление ваххабитов. Хотя это религиозное течение и было запрещено в республике, но ряды его сторонников продолжали пополняться, особенно за счет молодежи.

В мае 1998 года ваххабиты Кадарской зоны Буйнакского района республики (села Карамахи, Чабанмахи и хутор Кадар) изгнали местную администрацию, закрыли отделение милиции и выставили вооруженные блок-посты на въезде в населенные пункты. Официальная Махачкала была готова подавить «мятеж», но федеральное руководство, опасавшееся начала гражданской войны в Дагестане, предпочло решить спорные вопросы путем переговоров. В результате, местным джамаатам (исламским общинам) была гарантирована своеобразная «религиозная автономия», и власть обязалась не вмешиваться в их внутренние дела. Ваххабиты Кадарской зоны, в свою очередь, гарантировали свое неучастие в любых антиконституционных выступлениях. Стоит отметить, слово они сдержали.

Несмотря на серьезные опасения Кремля, война началась не здесь. 2 августа 1999 года в Цумадинском горном районе Дагестана произошли первые боестолкновения сотрудников правоохранительных органов с местными ваххабитами. Поначалу события не внушали опасений: противник явно не обладал серьезным боевым опытом, кроме того, в район срочно перебросили усиленный батальон внутренних войск (около 500 человек), который стабилизировал ситуацию.

Параллельно в расположенный севернее Ботлихский район был направлен усиленный батальон ВДВ (700 военнослужащих) с приданной бронетехникой. В его задачу входило прикрыть райцентр и единственную дорогу, связывающую Цумадинский район с Центральным Дагестаном. В случае захвата боевиками Ботлиха, она могла быть легко блокирована, а российский батальон внутренних войск в Агвали оказался бы отрезан от основных сил.

6 августа десантники прибыли в Ботлих, но граница с Чечней на этом направлении осталась неприкрытой. В результате отряды Басаева и Хаттаба численностью до 2,5 тысячи боевиков уже 7 августа без боя вошли в села Ансалта, Рахата, Тандо, Шодрода, Годобери. Непосредственной задачей боевиков было добиться от федеральной стороны вывода двух батальонов из Агвали и Ботлиха, чтобы ослабить военное давление на радикальных исламистов в приграничных районах Дагестана. По крайней мере, именно это требование в качестве условия вывода своих отрядов предъявил Шамиль Басаев на переговорах с главой районной администрации.

Другой, более глобальной целью, несомненно, был «взрыв» ситуации в республике посредством навязывания России затяжной партизанской войны. Однако расчет Басаева не оправдался.

В российских источниках боевые действия на территории Дагестана в августе-сентябре 1999 года отражены, как исключительно успешные и победоносные для федеральной стороны. Но если обратить внимание на детали событий, становится очевидным, что эффективность российской армии осталась на уровне конца первой кампании.

Ведь, даже действуя в довольно благоприятных условиях (отсутствие полномасштабной партизанской войны) и обладая явным преимуществом в живой силе и тяжелом вооружении, федеральные силы полтора месяца не могли справиться с противником!

Мало того, Басаев после длительных боев сумел отступить в Чечню, избежав разгрома.

Потери же федеральных войск были достаточно чувствительными, причем как в личном составе, так и в технике. Так, только за 3 дня (с 9 по 11 августа) российская авиация потеряла 3 вертолета. Причем они были не сбиты (у боевиков фактически не было эффективных средств борьбы с авиацией), а уничтожены на полевой площадке при помощи противотанковых управляемых ракет.

Фактически проиграв «молниеносную войну», российские генералы выбрали более легкую цель — ваххабитские села в Буйнакском районе Дагестана (так называемая Кадарская зона). Наверняка такому решению поспособствовало дагестанское руководство: анклав вооруженной исламской оппозиции, пусть и не поддержавший Ш. Басаева в начавшейся войне, давно раздражал официальную Махачкалу.

Но и здесь «образцово-показательной спецоперации» не получилось. Буйнакский район находится в Центральном Дагестане и не имеет общих границ с соседними республиками. Жители соседних населенных пунктов в своей массе не поддерживали ваххабитов. Таким образом, у исламистов Кадарской зоны не было шансов ни прорваться в Чечню, ни получить серьезную помощь извне. Тем не менее федеральные силы столкнулись с весьма серьезным сопротивлением. Оно в итоге было сломлено, но для разгрома группировки противника (до 1 тысячи боевиков по официальным данным) потребовалось 2 недели (с 29 августа по 12 сентября 1999 г.).

Российские генералы пытались объяснить столь длительную осаду наличием у оборонявшихся мощных подземных укреплений, возведенных заранее. Но журналист «Новой газеты» Ю. Щекочихин, побывавший в этих селах по окончании боевых действий, ничего подобного не обнаружил.

Пока российская группировка штурмовала Карамахи и Чабанмахи, «разгромленные» Басаев и Хаттаб нанесли повторный удар по республике. Отряды под их командованием численностью до 2 тысяч человек опять перешли границу с Дагестаном и заняли села Тухчар, Гамиях (Хасавюртовский район), а также Ахар, Чапаево (Новолакский район) и райцентр Новолакское. Чеченские отряды вышли на рубеж 5 км юго-западнее Хасавюрта (второй по величине город республики).

В райцентре Новолакское оказались блокированы более 60 сотрудников местной милиции и бойцов липецкого ОМОНа. Завязался бой, длившийся около суток. На помощь окруженным была отправлена бронегруппа, но остановленная чеченскими гранатометчиками пробиться она не смогла.

По официальным данным, липецкий ОМОН вышел из окружения самостоятельно с минимальными потерями — 2 убитых и 6 раненых. Общая официальная цифра российских потерь в ходе боя в Новолакском — 15 человек убитыми и 14 ранеными.[107]Вероятно, данная цифра не учитывает 15 погибших бойцов из состава бронегруппы, пытавшихся прорвать блокаду извне.