Дорога на Землю - Марик Лернер

Доцент скривился.

— А чем ты лучше меня? — с вызовом спросил он.

— А ничем, — легко согласился Рафик. — Гном вначале как раз на тебя виды имел. Все-таки от бывшего мента больше пользы может быть. Он ходы и выходы должен знать, где документы купить и как легенду слепить для бдительных патрульных. Опять же ты имеешь понятие о методах слежки и тому подобной лабуде. А потом они все переиграли. Что-то там по паучьей части про предсказания. Не то нарвался бы ты на знакомого, моментально бегущего стучать, не то еще что-то не слишком приятное со стрельбой. Я толком не знаю, от таких, как Койот, прямого ответа в жизни не добьешься, но меня спросили: «Андрюша, ты хочешь миллион? А еще кучу приключений на то место, что ниже спины?» И я, не падая со стула, сказал: «Да!» «А что можно и не вернуться к жене и дочке — это тебя не смущает?» — спрашивают. «Никто не знает, что нас ждет на другом конце портала». Если честно — не очень. Даже интересно. Оттуда сюда приходят, а наоборот — такого еще не было. Первооткрыватели, блин. Исследователи неведомых земель, где можно собирать разное полезное добро прямо на улицах. Гном еще ходит и старательно выбирает, — хохотнул Рафик, — состояние шин, пробег и марка грузовика. Что попало не возьмет — например, легковушки ему ни к чему. Все должно работать и приносить максимальную пользу. Я подозреваю, что у него весь нижний этаж в подземелье забит ворованными машинами, а милиция роет носом землю, разыскивая большую банду угонщиков. Очень долго искать будут. Он опять хохотнул.

— Так зачем все-таки понадобился я?

— Есть там такой дядечка на должности Вождя. Очень ушлый тип, хоть и выглядит как божий одуванчик. С ним все перетерто, и лишних вопросов не будет. Вот только он не в вакууме проживает. Вокруг разные родственники и подрастающее поколение трется. Кто-нибудь узнает нашего любимого Гнома при посещении племени, и пойдут совершенно нелепые слухи. Кому это надо? Поэтому ты все вопросы будешь решать за трубкой мира.

— Только не это! — воскликнул испуганно Доцент.

— Ну покашляешь немного для пользы дела, — отверг возражение Рафик, — нечего было так резко бросать… Это твоя работа — связь и торговля с общинами в Федерации и вообще со всей котловиной. Придется потрудиться, ничего не поделаешь. А я все равно только сосед и от лица Клана говорить не могу. Да и отправляюсь на днях на Левую. Там еще неспокойно, но уже требуется пройтись и карты уточнить, чтобы потом разборок не было. Приходишь, — объяснил он, — вежливо просишь проводить к Охотнику на гуков. Не ошибешься, такой старый пень с бельмами на глазах. Говоришь ему на чистом американо-аглицком языке: «Я от ходящего в шкуре наалоши, и черного языка у них нет». Хоть недаром учил в свое время — пригодится. Этот самый «наалоши» вроде тот, кто ходит на четырех ногах. Остальным этого слышать и знать не положено.

— То есть он знает про оборотней? — настороженно спросил Доцент.

— Если еще не знает, то скоро услышит. Я тебе просто пароль даю, и все. Вполне могли бы и без меня обойтись, по «Телефону» отдав приказ, да некому. Твой начальник пропадает неизвестно где, а мой сильно занят разборками на реке. Даже домой не выбирается. Больше никто не только права не имеет, но остальные без понятия о происходящем. Не в курсе, что они там с Гномом терли и кто чего знает. С чужаком Вождь говорить не будет и имущество просто так из рук не выпустит. Очень дорого оно ему как память о прошлом. Так что тянуть со знакомством не надо, осмотрится и поймет, что изрядно продешевил. Кроме того, остались у дедушки хорошие контакты на Земле и, возможно, сотрудничество продолжится. Походишь еще к нему в гости неоднократно.

Темной полосой блестело вдалеке озеро. Вдоль дороги, петляющей между холмами, на склонах попадались отары овец. Местные, так называемые домашние свиньи, тощие и со злым взглядом, неторопливо убирались с дороги. Колеса оставляли сзади пыльное облако, и снижать скорость даже на ухабах не стоило, все равно моментально догонит, и дышать будет нечем. Нормальная дорога появится не раньше чем часа за два до города. Асфальт с неба не падает, и люди вовсе не стремились облагодетельствовать всех и каждого бесплатным строительством. Тем более что многие общины и прямо этого не хотели, запрещая прокладывание нормальных дорог по своим землям. Догадаться, что они прекрасно подходят для переброски войск, совсем несложно.

Зато можно не дожидаться, пока стадо неторопливо пройдет, лениво подгоняемое пастухом, и освободит путь. Джипы для того и сделаны, чтобы ездить по бездорожью, огибая мычащие и просто лежащие препятствия. Перевернуться можно, только если тупо ехать прямо в гору. Машины специально сделаны очень широкими и устойчивыми.

— А как тебе вообще… Россия? Земля? — спросил Доцент после долгого молчания. Неудобства при паузах в разговоре они не испытывали, слишком давно друг друга знали, чтобы что-то изображать перед зрителем.

— Я только Москву и видел, — ответил Рафик. — Ну еще чуток Питер и трассу. Так что про Землю не скажу, а город вроде бы родной, но нет… как в чужую страну по туристической приехал. Смотреть интересно, а постоянно жить не хочется. Все более-менее знакомое, никаких проблем с общением, язык родной, но не то… Уже не мое… Месяц прошел — и хочется домой. К знакомым рожам, к собственной семье и к тем, с кем можешь нормально говорить, не боясь, что с языка что-то лишнее сорвется или брякнешь что-то, отчего посмотрят как на полоумного. Одеваемся не так, ходим по-другому. Гному на Земле и то проще, ему не надо изображать, он прекрасно знает, что косит под местного, а я должен думать, как себя вести, чтобы не обратить на себя внимание.

Доцент слушал с интересом, не прерывая Рафика. А тот продолжал:

— В Клане не лгут прямо и не станут обманывать, заключив договор. Никто после этого не будет иметь с тобой дело. Моментально слух пойдет, да и в морду можно легко огрести. На Земле все держатся за карман и непременно подозревают собеседника в попытке «кинуть на бабки». Это… неприятно. И мы незаметно для себя подстраиваемся под общее поведение в Клане. Неважно, чем ты занят, все должно быть сделано в срок и качественно. «Я приду в интервале от двенадцати до четырнадцати» — так сказать немыслимо, а сдать халтуру вместо работы никому в голову не придет. Так, как здесь работают, наверное, нигде увидеть нельзя. Уж не знаю, как это назвать… культура воспитания, что ли… Спать не будут, пока не выполнят задачу. А в мастерских ужас… Каждый обязан знать все смежные работы и безжалостно загоняется на соответствующие курсы в нерабочее время. Станочник должен уметь разобраться в любом станке. Сам себе готовит место и инструмент, не постесняется спросить у начальника подробности и тонкости, и потом даже не смей ему мешать, хоть ты кто. Когда надо, начальники к станку становятся и ничего зазорного в этом не видят. У них производительность труда выше любого человека намного — и не за счет силы и выносливости, а исключительно из добросовестного отношения. Мне уж как-нибудь на побегушках с ненормированным рабочим днем… И жизнь интереснее, и жопу рвать не надо. Иногда убить могут, но это привычно. Помнишь, как дома ставили?

Доцент усмехнулся.