Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - Игорь Зимин

Императора Павла I в ночь с 11 на 12 марта 1801 г. убили в Михайловском замке. А. С. Пушкин в оде «Вольность» (1817 г.) писал о событиях той ночи:

Тогда официально объявили о смерти императора от апоплексического удара. Лейб-медики императора подписали соответствующий документ. Но их услуги понадобились только для приведения в порядок изуродованного тела императора.

Ели обратиться к состоянию здоровья Александра I, то следует иметь в виду, что Екатерина II старалась с детства заложить основы крепкого здоровья своего первого внука. В его комнате всегда был свежий воздух, с мальчиком много гуляли, стараясь не кутать его. Все это являлось реализацией постулатов, изложенных в «Бабушкиной азбуке» – руководстве для педагогов, написанном Екатериной II. Императрица желала, чтобы юные князья как можно чаще бывали на свежем воздухе, на солнце и на ветру. Зимой она рекомендовала поддерживать температуру в комнатах внуков не более 13–14 градусов тепла. Летом им дозволялось купаться столько, сколько они захотят, лишь бы перед купанием они не вспотели. Императрица надеялась, что мальчики сами научатся плавать. В те годы это было довольно редкое умение среди аристократической молодежи. Если мальчики начинали играть, воспитателям рекомендовалось не мешать детям и «малых неисправностей при игре не унимать», поскольку, по мнению императрицы, «дав в игре детям совершенную свободу, можно узнать нрав и склонности их».

Отвечал за жизнь и здоровье великих князей Н. И. Салтыков. Конечно, дети болели всеми «положенными» болячками. При серьезных случаях окончательные решения принимала сама императрица. Когда в марте 1787 г. Александр и Константин заболели корью, последовало немедленное распоряжение: «…опасаюсь для великих княжон и для того желала бы, чтобы скорее их вывезли из Зимнего дворца, понеже в покоях воздух верно заражен, и после еще долго будет, по крайней мере, дондеже окошки раскрыты будут»[694].

Гимнастикой с детьми не занимались, но их с раннего детства усаживали в седло, обучая верховой езде. Обычным и почти обязательным видом досуга становились длительные верховые и пешие прогулки, требовавшие от их участников хорошей физической формы. Военные игры не только знакомили великого князя с различными образцами оружия, но и закаливали. Регулярные, с юных лет, занятия кавалерийской ездой воспитывали в будущем Александре I силу и ловкость.

Портрет баронета Я. В. Виллие. 1840-е гг.

Но имелись и «издержки» воспитательного процесса. Например, тугоухость Александра Павловича стала следствием очень раннего знакомства с артиллерией[695]. Имелись и проблемы наследственного характера. Как и его мать, императрица Мария Федоровна, Александр I был близорук и постоянно носил лорнеты, привязанные шнурком к правому рукаву мундира. Также известно, что следствием постоянных юношеских простуд стал ревматизм, беспокоивший Александра I на протяжении всей его жизни.

Придворная медицина претерпела серьезные изменения при Александре I. В декабре 1801 г. лейб-медик Яков Виллие регламентировал деятельность придворных медицинских чинов, включив их в «Штат медицинских чинов, непосредственно состоящих при Высочайшем дворе». По этому штату предполагалось иметь 33 медиков, ключевые роли играли четыре лейб-медика и четыре лейб-хирурга[696]. Тогда же расширили штат придворной аптеки[697].

Лечащим врачом Александра I на протяжении всего его царствования оставался баронет Яков Васильевич Виллие (1765–1854). Шотландец, изучавший медицину в Эдинбурге и Абердине, он в 1799 г. получил место лейб-хирурга, которое сохранил и при Александре I. Именно он был в числе тех, кто приводил в «порядок» тело убитого Павла I. В отличие от Роджерсона, у Я. Виллие в Зимнем дворце имелась квартира, совмещенная со служебными помещениями Придворного медицинского ведомства.

Баронета Виллие и Александра I связывало многое. Например, во время Аустерлицкого сражения лошадь Виллие, находившегося поблизости от императора, ранило картечью. А после того как началось бегство от французов после поражения, рядом с Александром I остались, как ни странно, только его врач – Я. Виллие, берейтор и два казака. И в последнем путешествии в сентябре 1825 г. Александра I сопровождали только генерал-адъютант Дибич и лейб-медик Я. Виллие.

Судя по документам, в 1817 г. у Александра I появились признаки чахотки (туберкулеза). Естественно, рядом с императором немедленно засуетились различные доброжелатели, предлагавшие самые модные методы лечения. Отголоском этого является архивное дело 1817 г., поименованное «О высылке устриц для составления лекарства». Судя по документам, лекарство из устриц применялось как «питательное средство в изнурительных болезнях». Из устриц предполагалось готовить особый «сахарный бульон». Впрочем, возможно, это лекарство предназначалось для внебрачной дочери императора Софии, которую ему родила М. А. Нарышкина. 16-летняя София умерла в июне 1824 г. именно от туберкулеза легких.

В качестве альтернативы устрицам предлагалось использовать для приготовления бульона «влагу садовых улиток и сахар». Рецептура приготовления лечебного бульона предполагала следующие манипуляции: «По малому кусочку дать во рту разойтись или с молоком пить»[698]. Детальная рецептура питательного бульона предполагала наличие следующих убойных ингредиентов: «Фунт черного хлеба, три фунта говядины, одну курицу, сто улиток, три пары телячьих ножек, 12 золотников оленьего рогу, три горсти разваренного в вине сала, по одной гости сладкого корня сельдерея, ревеня и щавеля, два лимона. Из оного сварить бульон, прибавив несколько столового вина или малинного сиропу». Трудно даже представить вкус этого лечебного «бульона», но, судя по всему, идея с улитками не пришлась императору по вкусу, поэтому из Либавы в Петербург срочно доставили три бочонка привычных устриц, обошедшихся в 1010 руб. Ко времени их доставки болезнь отступила, и бочонки отправили обратно.