Когнитивная психология - Роберт Солсо

8. В модели Кинча понимание читателем текстового материала рассматривается с точки зрения пропозиций и целевых схем.

9. Исследования синтаксических конструкций указывают на культурные различия в предпочтении порядка слов (например, субъект-глагол-объект или глагол-субъект-объект), причем в большинстве случаев субъект предшествует объекту.

10. Память на повествовательную прозу обладает некоторыми функциональными особенностями: высказывания хранятся в памяти совместно, а не по отдельности; тексты, подобно предложениям, можно разделить на структурные компоненты; запоминание повествовательной информации зависит от ее структуры; суть текста с течением времени сохраняется, а конкретные детали забываются.

11. Нейроисследования языка показывают, что существуют специализированные области, ответственные за обработку языка, но поскольку язык включает множество различных подсистем, вероятно, что в обработке языка одновременно участвуют многие области мозга.

12. Нервные процессы в мозге изучались несколькими методами, включая использование электродов и ПЭТ-сканирования.

Превосходные давно изданные книги это: Р. Браун «Слова и вещи» (Words and things) — приятная книга, дающая общую информацию; Миллер «Язык и коммуникация» (Language and Communication) — несколько устаревшая классическая книга; Черри «О человеческой коммуникации» (On Human Communication).

Первоисточники идей Хомского очень специализированны, поэтому трудны для неспециалиста; более доступные книги: Е. Бах «Синтаксическая теория» (Syntactic Theory); Слобин «Психолингвистика» (Psycholinguistics); Kecc «Введение в психолингвистику» (Psycholinguistics: Introductory Perspectives); Дейл «Развитие языка: структура и функция» (Language Development: Structure and Function). Всесторонний отчет можно найти в книге X. Кларка и Е. Кларка «Психология и язык: введение в психолингвистику» (Psychology and Language: An Introduction in Psycholinguistics).

Также рекомендую превосходную книгу Дж. Миллера «Наука слов» (The Science of Words). Для дальнейшего изучения работ Кинча читайте статьи Кинча и ван Дейка в Psychological Review. Интересующимся нейроисследованиями языка предлагаю прочесть следующие книги: Колб и Уишоу «Основные принципы нейропсихологии человека» (Fundamentals of Human Neuropsychology); Кандел, Шварц и Джессел «Принципы неврологии» (Principle of Neural Science); Спрингер и Дойч «Левый мозг, правый мозг» (Left Brain, Right Brine). Есть несколько хороших глав в разделе VII книги Газзаниги «Когнитология» (The Cognitive Neuroscience). Интересна и легко читается книга Пинкера «Инстинкт языка» (Language Instinct), а также его бестселлер «Как работает разум» (How the Mind Works).

Почему когнитивные психологи проявляют интерес к словам и чтению?

Что такое объем восприятия?

Как ограниченное поле фовеального зрения влияет на чтение?

Какие методы использовались для изучения чтения?

Каковы паттерны чтения человека, страдающего дислексией?

Что такое понимание при чтении и как оно изучалось?

Какие части мозга связаны с обработкой языка?

Как чтение трудного отрывка влияет на зрительное восприятие и процессы, происходящие в коре головного мозга?

В одном из обзоров научных достижений человечества Иоганн Гутенберг ( 1397- 1468), изобретатель подвижной литеры, был назван самым влиятельным человеком последнего тысячелетия. Почему этот скромный немецкий печатник заслужил такой высокой оценки, ведь в этот огромный период жили такие великие люди, как Эйнштейн, Галилей, Леонардо да Винчи, Бетховен, Ньютон, Шекспир и Дарвин (не говоря уже об Элвисе и Билле Гейтсе). Гутенберг дал простым людям буквы, которые при соединении образуют слова, складывающиеся, в свою очередь, во фразы и предложения, из которых состоят параграфы, главы и книги; мы читаем и пытаемся осмыслить «Дон-Кихота», «Гордость и предубеждение», «Критику чистого разума», «Принципы математики», «Отверженных», Коран, «Преступление и наказание», «Моби Дика», «Гамлета», «Происхождение видов», «Коммунистический манифест» и «Кота в сапогах» (а также бесчисленное количество других книг). Печатное слово стало ценным вкладом в интеллектуальную историю мира; оно способствовало развитию человеческого разума, изменило цивилизацию, просветило массы, открыло нам неизвестное и укрепило дух всего человечества. Когда я пишу главу о словах и чтении, а моя книга посвящена познанию, это само по себе является неловким реверансом в адрес данной темы. Почти всеми нашими знаниями мы обязаны возможности иметь доступ к информации, содержащейся в словах. Давайте выясним, что удалось узнать психологам об этом мощнейшем средстве передачи информации.

Распознавание букв и чтение интересует психологов по двум причинам.

* Этот процесс, если посмотреть на него в масштабе микрокосма, представляет собой взаимодействие стимулов и памяти, отражающее познавательную деятельность человека, и поэтому его изучение способствует развитию теорий и моделей познания как взаимодействия между «тем, что снаружи», и «тем, что в голове». Это особенно справедливо для чтения, где физический стимул, лишенный всякой самостоятельной ценности, приобретает значение в абстрактной системе памяти. Соответствующие теории разрабатываются в ходе экспериментов со словами и буквами, поскольку нам многое известно и о природе стимулов, и о том опыте, который испытуемый привносит в воспринимаемую ситуацию.

* Изучение процесса идентификации букв и чтения может предоставить нам новую информацию, непосредственное применение которой, возможно, окажется полезным для улучшения обучения чтению. Что именно мы усваиваем, когда учимся читать, — это один из наиболее актуальных вопросов образования. Некоторые ответы на него можно найти, изучая процесс формирования навыков чтения, опознания букв и слов, а также психофизиологические основы чтения.

В этой главе основное внимание будет уделено распознаванию букв и слов с целью выявления конкретных детерминант перцептивно-когнитивного процесса; к прикладному аспекту — как учить чтению — мы будем обращаться изредка. В конечном итоге наша цель — построить модель обработки информации, применимую ко всей совокупности человеческого опыта.

В ходе одного из этапов изучения процесса идентификации букв и слов, имевшего целью определить, какое количество единиц мы можем воспринять за время одной зрительной фиксации — своего рода моментального снимка, — были получены данные о том, как структура зрительного паттерна (например, слов) влияет на его идентификацию.