Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Проклятые короли: Лилия и лев. Когда король губит Францию - Морис Дрюон

Проклятые короли: Лилия и лев. Когда король губит Францию - Морис Дрюон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 121 122 123 124 125 126 127 128 129 ... 188
Перейти на страницу:
сбила его с толку. В нем лишь пробудилась общая для всех принцев семейства Валуа склонность к роскоши и транжирству. Воистину дырявые у них руки! Подавай им немедленно то, что им приглянулось. Хочу того, хочу этого. Покупать, приобретать все самое красивое, самое редкостное, самое занятное, а главное, самое дорогое – животных для своего зверинца, ювелирные изделия изысканной работы, роскошные книжки с рисунками; безудержно тратить, жить в покоях, обтянутых шелком и золотой кипрской тканью; разукрашивать свои одежды драгоценными каменьями, стоившими целое состояние, блистать – вот что для нашего дофина, как, впрочем, и для всех его родичей, признак власти и свидетельство величия в собственных своих глазах. И какая-то наивность, унаследованная ими от их предка – первого Карла, брата Филиппа Красивого, облеченного почетным титулом императора Константинопольского, этого неуемного шмеля, который перебаламутил всю Европу и одно время замахнулся даже на престол императора Священной империи. Таких расточителей еще свет не видывал… У них у всех это в крови. Когда кто-нибудь из Валуа заказывает себе обувь, ему подавай разом две дюжины, сорок или даже пятьдесят пар, для короля, для дофина, для его высочества Орлеанского. Правда и то, что их дурацкие башмаки, так называемые пулены, не приспособлены к грязи, заостренные носки, размокнув, теряют форму, шитье тускнеет, и всего за каких-нибудь три дня губится творение искуснейших мастеров, гнувших целый месяц спину в мастерской Гийома Луазеля в Париже. Я это знаю потому, что там шьют и мне красные кардинальские туфли, но я обхожусь всего восемью парами в год. И посмотрите сами, как я всегда аккуратно обут.

А так как тон задает королевский двор, сеньоры и горожане на последние деньги накупают себе галуны, меха, драгоценности, разоряются тщеславия ради. Идет настоящее соперничество тщеславцев. Вы подумайте только, на шапочку, в которой, как я вам уже говорил, дофин пировал в Руане, пошло 8 унций крупного жемчуга и 8 унций мелкого, и заплачено за нее было Бельоме Тюрелю триста, а быть может, и триста двадцать экю! Чего же после этого удивляться, что мошна у всех оскудела, коли каждый тратит больше, чем у него есть?

Ага, вот и мои носилки. Лошадей перепрягли. Ну что ж, сядем…

Впрочем, есть один человек, которому финансовые затруднения пошли на пользу и который здорово сумел нагреть себе руки на королевской казне, – я имею в виду мессира Никола Брака, первого мажордома, бывшего также казначеем и смотрителем монетного двора. Он создал небольшую банкирскую компанию, вернее сказать, жульническую компанию, которая скупала королевские долговые обязательства, а также долговые обязательства его родичей то за две трети, то за половину, а порой всего за одну треть их стоимости. Дело, в сущности, нехитрое. Какой-нибудь поставщик двора приперт, что называется, к стенке, потому что ему два года, а то и больше не платили ни гроша и ему нечем расплатиться со своими компаньонами или не на что купить сырье. Вот он и идет к мессиру Браку и размахивает у того под носом своими долговыми расписками. А мессир Брак держится важно, собой красавец, одет очень строго и слова лишнего не скажет. Нет и не было ему равных в умении сбить с человека спесь. Кредитор по дороге бушует: «На сей раз он меня выслушает, а я ему такое скажу, выложу все от начала до конца…» А глядишь, через минуту он уже лопочет что-то, просит. А мессир Брак цедит слова, и они, словно холодные дождевые капли из водосточной трубы, долбят голову просителя: «Заламываете слишком высокие цены, впрочем, как и все, кто работает на королевский двор… высокопоставленные клиенты дают вам множество заказов, и вы наживаетесь на них слишком крупно… если король затрудняется платить, это означает, что все финансы казны идут на военные нужды, пеняйте на горожан, таких, как прево Марсель, которые ропщут и не соглашаются платить налоги… Но коли вам нежелательно оставаться и впредь поставщиком двора, тогда больше заказов вы не получите…» И когда кредитор уже окончательно образумится, вдоволь навздыхается, вдоволь натрясется от страха, тогда мессир Брак ему скажет: «Ежели вы и впрямь находитесь в стесненных обстоятельствах, попытаюсь помочь вам. Могу нажать на одну меняльную контору, там у меня есть друзья, и, надеюсь, они возьмут у вас ваши долговые обязательства. Попытаюсь, слышите, только попытаюсь добиться того, чтобы они скупили их у вас, но лишь за две трети стоимости, а вы дадите расписку, что получили всю сумму сполна. Компании возместят, когда Господь Бог соблаговолит пополнить нашу казну… если Он вообще соблаговолит ее пополнить. Но смотрите никому ни слова, а то все в государстве бросятся ко мне с подобными просьбами. Помните, я делаю вам огромное одолжение».

После чего, спрятав свою треть в ларец, Брак при случае ввернет королю: «Сир, мне было тяжело при мысли, что этот неприятный долг может затронуть вашу честь и ваше имя, тем паче что кредитор попался несговорчивый и угрожал устроить скандал. Поэтому из любви к вам я погасил этот долг из собственных своих средств». И так, пользуясь своим положением королевского фаворита, он получал ото всех и каждого. Но так как, с другой стороны, именно он ведал всеми дворцовыми расходами, его приходилось подмасливать при каждом новом заказе и подносить дорогие подарки. Короче, сей честнейший муж не брезговал ничем.

В торжественный день пиршества он не так хлопотал о том, чтобы склонить Генеральные штаты Нормандии к уплате налогов, как вел переговоры с мэром Руана, мэтром Мюстелем, о выкупе долговых обязательств у руанских купцов. Ибо счета короля, которые накопились со времени его последнего посещения Руана и даже раньше, не были до сих пор оплачены. Что же касается дофина, то, став наместником короля в Нормандии, даже прежде чем стать герцогом Нормандским, он делал один заказ за другим и тоже не платил ни по одному счету. И мессир Брак занялся своим обычным делом – уверял мэра, что, мол, только по дружбе к нему и из уважения, которое он питает к славным жителям Руана, он намеревается положить себе в карман треть их дохода. Даже больше, ибо он собирался уплатить им теперешними франками – иначе говоря, монетой, ставшей гораздо тоньше, чем прежде, и благодаря кому? Только ему, коль скоро именно от него зависело изменение веса монет. Так давайте же говорить откровенно, если Генеральные штаты жалуются на королевских сановников, они имеют к тому кое-какое основание. Подумать только, что мессира Ангеррана де Мариньи некогда повесили за то, что он однажды «отгрыз» кусочек

1 ... 121 122 123 124 125 126 127 128 129 ... 188
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?