Последний рай. Черные острова - Милослав Стингл

видел. Вероятно, местные арава посчитали неудобным демонстрировать перед белыми людьми подобные заведения. И тем не менее Ротовио широко раскрыло передо мной все разнообразие маорийской архитектуры.

Но еще больше, чем умение строителей, меня поражал талант резчиков по дереву, чья работа украшает не только столбы и окна «домов племени», но практически и каждую маорийскую постройку.

Причем все маори считают, что арава — самые искусные мастера из всех новозеландских племен. А среди самих арава особенным умением отличаются представители рода Нгати Тараваи. Резчик из этого рода — Араха считается лучшим мастером резьбы.

Главный герой изображений резчиков арава — это человек и его дела. А самый распространенный орнамент — спираль. Должен сказать, что спиралевидный мотив меня поразил, так как нигде в других частях Полинезии, в том числе и на Раиатеа, откуда пришли предки первых новозеландцев, он совершенно неизвестен. Вершина искусства маорийского орнамента — двойные спирали, особенно те, что были созданы резчиком Арахой.

Репутация здешних резчиков так высока, что правительство Новой Зеландии приняло решение создать в Ротовио центр, который сохранял бы и развивал самобытное национальное искусство.

Посещение этого центра — маорийской школы резчиков по дереву — относится к самым ярким впечатлениям моих полинезийских путешествий. Я был искренне обрадован, увидев, как много молодых маори, съехавшихся сюда с обоих новозеландских островов, с горячим увлечением постигают тайны резьбы по дереву.

С восхищением о-сматривал я в Ротовио и скульптуры Тики. В большинстве своем это человеческие фигуры выше нормального роста, изображающие, по представлениям маори, первого обитателя земного шара. Здесь, в школе резчиков, ученики вырезают Тики для различных маорийских деревень.

Так как школа субсидируется новозеландским правительством, то ни учителям, ни ученикам не приходится заниматься «серийным» производством и выпускать безвкусные сувениры. В наше время произведения резчиков арава из ротовийского центра пересекли границы Новой Зеландии и заняли достойное место на различных художественных выставках во многих странах. Повсюду они вызывали заслуженное восхищение.

Уважение, с которым и в наши дни маори относятся к резьбе по дереву, коренится, вероятно, в том, что оно было «благословлено богами». Раньше резчиком по дереву мог быть лишь тохунга, жрец, точнее, человек, знающий религиозные обряды и обладающий талантом художника.

Первый резчик получил для занятия этим ремеслом якобы согласие богов. Произошло это еще на Гаваики, где местный житель Мутуваитеко взял в руки резец и украсил великолепной резьбой внешние и внутренние стены своей хижины. Замечательная работа Мутуваитеко заинтересовала Тангароа — бога морей. Он без приглашения вошел в его хижину и сразу же заметил, что у стены стоит вождь, тело которого покрыто богатой татуировкой.

Бог приблизился и по маорийскому обычаю, приветствуя человека из знатного рода, прижался к нему носом. Но как же он удивился, когда обнаружил, что великолепно разукрашенный человек вырезан из дерева! Бог не хотел поверить своим глазам: неужели простой смертный, каким был Мутуваитеко, способен совершить такое чудо? В конце концов он повелел мастеру продемонстрировать свое искусство родственникам и соседям.

Так, среди будущих маори начала распространяться резьба по дереву. Изображения Мутуваитеко постоянно встречаются на маорийских резных портретах. У него будто бы на руках было всего по три пальца. И до наших дней у маорийских статуй и изображений на столбах «домов племени» всего лишь по три пальца.

Резчиков и строителей домов «благословляли боги». И древесина, материал, которым они пользовались, была «священной». Ведь деревья — это дети бога Тане. Поэтому и на строителей, и на сами постройки распространялись различные табу. Снять табу и «освятить» дом можно было лишь с помощью особого обряда, который маори называли каванга варе — «сделать дом доступным». Это очень сложный ритуал, которым руководили самые опытные тохунги. Здесь, в Роторуа, Охинемуту Уакаревареве, арава считают самым лучшим «открывателем домов» нашего века тохунгу Тауа Тутенакеиэ Хаэрехуку.

Маорийский ритуал каванга варе состоит из трех частей. Сначала тохунга обращается к лесным птицам, которые, как считают маори, являются стражами «священных» деревьев бога Тане. Потом он, исполняя «священные» песни каракиа, отменяет табу, распространяющееся на все предметы, которыми пользовались строители и резчики по дереву при возведении дома.

Во время третьей, самой важной, части обряда жрец «освящает» сам дом. И так как под страхом самых суровых наказаний в еще не «открытую» хижину не могли входить женщины, то тохунга первым вводил в дом женщину знатного происхождения — жену или дочь вождя… После этого в хижину могли войти и другие женщины… Обряд на этом заканчивался.

Я не знаю, «открывают» ли этим торжественным ритуалом свои дома маори в наши дни. Но я уверен теперь — и поездка к племени арава меня окончательно убедила, — что маори и до сих пор живут во многих украшенных прекрасной резьбой домах. Эти хижины, шедевры народной архитектуры, — лучшие образцы тех, которые я где-либо видел. Они помогают познать и понять жителей маленьких деревянных дворцов этой «деревянной страны».

ЗА НЕФРИТОВОЙ ВОДОЙ

Я пробыл в стране арава немало времени. Я считаю это племя самым замечательным на острове Северный Новой Зеландии. Однако маори жили — хотя и в меньшем количестве — и на острове Южный, который они назвали Те Ваи Поунаму — «Страна нефритовой воды». Здесь, в реках и фьордах, первые маори нашли удивительный камень, который у себя на родине, Гаваики, никогда не встречали, — благородный нефрит.

На Те Ваи Поунаму я переправился из Веллингтона, расположенного прямо на берегу пролива Кука, который разделяет оба новозеландских острова. Чтобы попасть туда, я вернулся из Роторуа в Уаиракеа, затем последовал еще дальше на юг, к крупнейшему новозеландскому озеру Таупо, берега которого населяет другая ветвь потомков экипажа «Ара. вы» — те, что ведут свое происхождение от великого тохунги Нгато Рои Ранги. Они тоже арава, однако к федерации остальных аравских групп не присоединились.

От Таупо на юг через Тонгариру, Нгаурухоэ и Раупеху и далее по сужающемуся южному мысу острова Северный до пролива Кука идет живописнейшая дорога в столицу Новой Зеландии — Веллингтон.

Из Порт-Николсона — гигантской бухты, вокруг которой. на крутых склонах раскинулись жилые кварталы Веллингтона, я хотел переплыть на остров Южный, воспользовавшись теплоходом, который ежедневно перевозит пассажиров и грузы через пролив Кука. Корабль этот носит звучное маорийское название — «Арамоана» («Морская дорога»). Я видел его на открытках и рекламных изданиях новозеландского туристического бюро — грациозный белый корабль, скорее увеселительный прогулочный лайнер, чем прозаический паром.

Приехал я в Веллингтон вечером, а на следующее утро отправился в порт посмотреть на «Арамоану» и увидел ее лежащей