Вечный sapiens. Главные тайны тела и бессмертия - Александр Никонов

Вас, быть может, заинтересовал вопрос, как загипнотизировать такую непонятную субстанцию, как осьминог? Да точно так же, как курицу, морскую свинку или жука – переворотом вверх ногами (в случае с осьминогом – щупальцами) и фиксацией на некоторое время с прикрытыми глазами. Стресс, потеря ориентации в пространстве плюс частичная сенсорная депривация сделают свое дело. Универсальный прием. Говорят, так можно и медведя завалить…

Но самое любопытное – гипнотизировать обезьян, они же наши ближайшие родственники! Если шимпанзе приятно почесывать голову и шею, а потом неожиданно запрокинуть или повернуть голову, зафиксировав так на долгое время, а потом осторожно опрокинуть животное на спину, его можно обездвижить, загнав в транс.

Еще в позапрошлом веке было замечено, что однажды побывавшее в глубоком трансе животное потом загоняется в это состояние гораздо легче, чем в первый раз. Поэтому удивляться тому, что человек, едва сев в кресло, провалился в транс и забыл свое имя, не стоит.

– Он забыл свое имя, и ему тревожно, – улыбается Кучеренко. – Потому что это ненормально. Он старательно вспоминает, но вспомнить не может. Ему подсказывают: «Наполеон тебя зовут. Фамилия Бонапарт». – «А-а-ах, да…» Ему прекрасно знакомо это имя и эта фамилия, и человеку так хорошо сразу делается: он вспомнил, что он Бонапарт. Или здоровый парень мучительно вспоминает, как его зовут, не может вспомнить. Ему подсказывают: «Да Светой тебя зовут!» И он сразу успокаивается: проблема ушла, его зовут Света…

Итак, мы лишили человека главного – имени. Он не знает, кто он такой, он потерялся в социальной системе координат, выпал. Точно так же его можно лишить биографии или придумать другую. Что у него останется? Тело. Отлично, лишаем тела…

Есть в психотерапевтических практиках такие приемы, с помощью которых можно лишить сознание тела. Для этого после погружения человека в транс нужно заставить его представить себя застывшей солевой скульптурой. Которую постепенно, слой за слоем размывает вода. И человек постепенно остается без тела. Другой прием называется «тело из песка».

– Человек представляет, что он в пустыне – синее небо, желтый песок, яркое солнце. Его тело сделано из песка, он сфинкс, – делится секретами технологии Кучеренко. – Но песок постепенно начинает рассыпаться – рассыпаются руки, ноги, туловище, рассыпаются черты лица, рассыпается голова. И в какой-то момент человек отделяется от тела, смотрит со стороны, как оно рассыпается и сливается с барханами, исчезая без следа. Я часто спрашивал испытуемых: а где вы находитесь, когда вашего тела нет? Им очень трудно ответить на этот вопрос. Кто-то говорит: а у меня только глаза были! А почему, спрашиваю, глаза были, вы их чувствовали? Нет, отвечает, я ими видел!.. В общем, мы не можем не помещать свое Я куда-то. Обычно мы его осознаем в своем теле. Но если тело не ощущается в результате внушенной анестезии или вовсе размывается, тогда образ Я помещается в схему текущей ситуации. Если это пустыня, барханы, Я помещается в движение воздушных потоков над песком под голубым небом, например… Не далее как сегодня у меня был лечебный сеанс, на котором присутствовала раковая пациентка. У нее рак молочной железы с метастазами. Ну, сейчас метастазы вроде бы ушли после сеансов. Так вот, она у нас сегодня летала в виде ветра над землей. Однако все чувства, испытываемые человеком, она могла испытывать, хотя не имела тела. Пролетая возле крестьянина, она чувствовала запах пота. Потом увидела своего дедушку, который косил траву, и стала дедушкой, увидела птицу – стала птицей. То есть наблюдается тенденция опредмечивания. Образ «Я» мы всегда стремимся куда-то поместить.

– Прекрасно, – я потер руки. – Мы на верном пути! Тогда такой вопрос. Вот эта тетка, которая представляла себя в виде ветра и летала над пустыней, она видела все вокруг так, как будто у нее было тело, то есть как бы глазами из головы? Я имею в виду, у нее был определенный ограниченный угол обзора или она могла все видеть на 360 градусов или даже по всей сфере?

– Как правило, словно из тела, то есть привычный угол зрения. Но образы могут быть очень сложными, симультанными. С одной стороны, человек видит перед собой как будто со стороны ленту своей жизни, как бы кино. С другой, он мог находиться во всех эпизодах сразу, одновременно. На глубинных уровнях репрезентации, как писал Леонтьев, образ всегда симультантный. Это потом, во время записи музыки композитор пишет ее последовательно – нотами, но рождается вся эта мелодия в его голове целиком и сразу – как голограмма, там есть и начало, и конец, и середина одновременно. Менделеев, который в состоянии транса (во сне) увидел свою таблицу, он ведь тоже увидел ее целиком, всю сразу.

– То, что образы могут быть сложными, понятно. Даже муравейником можно себя вообразить. Но получается, что человек все-таки без схемы тела может существовать, раз он летает бесплотным духом по пустыне или распределяет себя на миллионы муравьев?

– Не бывает такого! Просто тело может быть неосязаемым и невидимым. Без тела в той или иной форме никак. Более того, схема тела напрямую связана с самооценкой. Можно проводить сеансы психотерапии, то есть вроде бы работать с сознанием, а при этом очень сильно улучшается состояние тела, соматика. Элементарный прием: человек в депрессии, низкая самооценка. Начинаешь в трансе выращивать ему руки – по полтора метра, по два. И человек расцветает! Он счастлив! Ему нравятся его руки! Куда делась депрессия? У него совсем другое самоощущение, другая физиология, потому что физиология напрямую связана с сознанием.

– Это мы уже проходили. Но ведь вы, постепенно растворяя тело, именно это и делаете – оставляете человека без схемы тела.

– Но он остается в нарисованной ему картинке, видит ее так, как если бы смотрел глазами, то есть существует определенный угол обзора.

– Да-да, я понял, постепенно ситуация заменяет ему тело, и он носится бесплотным духом по пустыне, как вы изволили выразиться, «в схеме текущей ситуации». Но что будет, если постепенно, вслед за телом убрать синее небо, теплый ветер, яркое солнце и желтый песок? Где останется человек, точнее его сознание – без биографии, тела и обстановки?

– Такие состояния бывают. Но, как вы понимаете, человек потом не может описать своих ощущений – ему нечем. Слов таких нет. Человек в этом состоянии переживает отсутствие чего бы то ни было. Он ничего не видит, ничего не слышит, ничего не чувствует, как будто время остановилось и есть только бесконечное ничто.

Я щелкнул пальцами:

– Вакуум. Но если вокруг есть только бесконечное ничто, то возникает вопрос, КТО его переживает. Откуда человек знает, что он – это он? И КТО он?

…Я люблю Кучеренко, как Ахмад Кадыров Путина – крепкой мужской любовью. Он хороший человек. Грамотный специалист. Когда я с ним встретился в первый раз, он был еще одинок. Но потом женился. На коллеге – психологе. Симпатичная девушка с ногами. Во время этого разговора мы втроем сидели на кухне, и ни Кучеренко, ни его грамотная жена, которая порой вставляла какие-то поясняющие мысль Кучеренко слова, не понимали, куда я клоню. Они настолько привыкли оперировать этим самым загадочным «Я», как константой, что не очень задумывались о его сущностном содержании. Им было достаточное того, что оно есть. Они с ним работают!