Елена Троянская - Маргарет Джордж

— Так научи нас!

Меня поразила неприкрытая мольба в голосе Приама. Он пекся о благополучии Трои, а не о славе.

— Все, что я перечислил, — детские штучки. Есть вещи посерьезнее. Вы знаете о зараженной одежде?

— Ты имеешь в виду одежду, пропитанную ядом? — уточнил Приам.

Геланор засмеялся.

— Нет, не совсем. Я имею в виду одежду, которая соприкасалась с людьми, больными чумой и другими болезнями. Она обладает способностью передавать заболевание здоровым людям.

— Ужасно! — воскликнула я.

Я не могла допустить, чтобы так поступили с моими соотечественниками.

— Ты предпочитаешь стрелы Аполлона, да?

Впервые в голосе Геланора послышалась непримиримость.

— Пусть они летают куда попало, без толку и смысла? Жестокий бог, насылающий чуму! Если люди умирают от чумы, пусть делают это с пользой. Почему нам не привлечь себе на службу и Аполлона?

— Ты богохульствуешь! — испугался Приам.

— Сама мысль о том, чтобы заставить бога служить людям, является дерзостью, — присоединился к отцу Гектор. — Возьми свои слова обратно.

Геланор рассмеялся.

— Хорошо. Наводящий ужас лучник, бог с серебряным луком, я не хотел тебя оскорбить.

Геланор прищурился, глядя на солнце, и добавил:

— Взгляни на нас, смертных. И укажи дорогу в твой храм.

— Зачем указывать дорогу туда? Храм Аполлона находится в Трое, — возразил Деифоб.

— Я слышал, неподалеку есть другой храм, храм Аполлона Сминфейского. Вот где я хотел бы побывать.

— Храм, в котором живут большие священные мыши? — уточнил Приам.

— Он самый. Мне кажется, в этом храме мы нашли бы ответы на важные вопросы.

В тот же день, убедившись, что греки не поджидают с юга, мы выехали в повозке через Дарданские ворота в сопровождении солдат. Какое наслаждение — оказаться за пределами городских стен, на природе! Когда Троя осталась позади, я оглянулась на сияющие стены, гордые башни, на дворец, который построили мы с Парисом, — самое высокое здание в Трое. Он возвышался над окрестностями, заявляя всем о нашем существовании, о нашей любви.

— Пусть Агамемнон видит! — прошептала я Парису на ухо. — Это сведет его с ума!

Про Менелая я не упоминала, этого имени мы оба избегали из-за чувства неловкости.

После тряской поездки по неровной дороге мы добрались до храма к середине дня, когда яркое солнце выбелило его каменные колонны. Храм окружала священная роща, в жарком неподвижном воздухе деревья не шелестели. Сначала нам показалось, что в храме никого нет: этот знойный час — не время для паломников. Но, поднявшись по высоким ступеням, мы увидели жреца в темном одеянии, который поджидал нас, сжав руки.

Заговорил Гектор, как предводитель троянцев.

— Мы приехали, чтобы почтить Аполлона, в честь которого построен этот храм. — Гектор слегка склонил голову.

— Я рад вашему приезду. До нас дошел слух, что армия греков высадилась под Троей.

С этими словами жрец шагнул в мою сторону и впился глазами мне в лицо.

— Всему причиной ты? Ты и есть та самая Елена?

Не дав Гектору ответить за меня, я сказала:

— Да, я и есть Елена. Со мной вместе в твой храм приехал мой друг из Спарты, а также мой муж с братьями и отцом.

— Вот как. — Жрец по-прежнему не сводил с меня глаз. — Может быть, ты прикроешь свое лицо, а то Аполлон…

Жрец замолчал, не договорив: нет необходимости перечислять, сколько мужчин и женщин, пробудив страсть Аполлона, затем пострадали от его безжалостного преследования. Дафне удалось спастись, превратившись в дерево, — если это можно назвать спасением. По крайней мере, у меня не было ни малейшего желания становиться деревом.

— Хорошо, — кивнула я и накинула покрывало.

— Я знаю, у вас в храме содержатся священные белые мыши, — заговорил Геланор, оглядываясь. — А какие еще реликвии у вас есть?

— Мыши, да… — замялся жрец. — Они обитают за статуей. Вы знакомы с историей? Некогда полчища мышей в соответствии с пророчеством Аполлона погрызли кожу на щитах, перевязи мечей у воинов Скамандра. С тех пор и до сего дня мы почитаем мышей.

— Но ведь у вас есть и другие реликвии? — настаивал Геланор.

— Да, есть. Они хранятся в подземной комнате, для безопасности.

Жрец провел нас мимо статуи Аполлона, за которой находилось ограждение. В нем было темно. Но запах сразу выдал присутствие животных. К сожалению, даже священные животные пахнут. Меня затошнило, я не выдержала и закашлялась.

В клетках кишели мыши, карабкались друг на друга, воевали за место.

— А что, если их выпустить на врага? — спросил Геланор.

— Эти мыши имеют символическое значение, — объяснил жрец. — Это правда, что когда-то они погрызли всю кожу на амуниции. Но у нас нет возможности управлять их поведением. Отвечая на ваш вопрос, скажу: если открыть клетки и выпустить мышей, они разбегутся по окрестностям и попортят поля. Они грызут все подряд.

— Тогда, умоляю вас, смотрите за ними как следует! — воскликнул Приам.

— Покажите, что хранится в подземелье, — попросил Гектор. — Нам важно знать.

Жрец издал недовольное ворчание и попросил подать факел. Младший служитель вручил ему сосновую ветвь.

— Хорошо, пойдемте вниз, — вздохнул жрец.

Следом за ним мы спускались по влажным ступеням.

— Это все такое старье, — бормотал жрец. — Не понимаю, какой вам в нем прок.

Мы оказались в подземелье, сыром и зловонном, таком непохожем на солнечный зал храма. Дрожащий свет факела выхватывал грубые, неотесанные доски и камни, покрытые зеленым мхом. Тишина обступила нас, только откуда-то снизу доносилось журчание подземного источника.

— Вот, например, — наконец произнес жрец, подходя к запертому деревянному сундуку. — Говорят, это платье сняли с царя и царицы, умерших от чумы. Здесь оно и хранится.

Жрец попытался открыть сундук.

— Не надо, — вмешался Геланор. — Не открывай. Я могу и не смотреть, если ты поклянешься, что все на месте.

— Клянусь!

— Вот и хорошо. А еще что тут есть? Вдруг пригодится для защиты Трои.

Жрец посмотрел удивленно.

— Да тут много одежды, которая осталась после умерших от ужасной заразы. Тут она и хранится, никто ее не трогает. Некоторые болезни косят человека внезапно, в расцвете лет. Другие предпочитают дождаться заката, когда человек ослабеет. Но любой мор насылает на людей Аполлон, поэтому пожитки после умерших сносят сюда, в его храм.

А как вы думаете, если достать эти платья, можно вызвать ту же самую болезнь? — спросил Геланор.