Разреженный воздух - Ричард К. Морган

– Я думал, мы говорили о Малхолланде.

– Фактор Малхолланда, да. Но наш уважаемый губернатор дает регионам достаточно свободы, ему все равно, чем они занимаются, пока поступает дань. Ты это знаешь. Но что-то настолько значимое? Я прямо вижу, как он проделывает весь путь по Долине, словно сам Супай пробудился. Я вижу, как головорезы из Партии Процветания сами устраняют пробоины в переборках, наводят порядок в доме, как они это делали после того, как КОЛИН отменил предыдущий аудит в 95-м, – аресты и исчезновения, показательные суды и неглубокие могилы, ну сам понимаешь.

– Эти обвинения так и не были доказаны, Вейл. Никто так и не нашел связи с официальным каналом Партии Процветания. Тогда здесь действовали только местные преступные группировки.

– Разумеется. И ты хочешь продать мне подлинную окаменелую печатную плату марсианской ур-культуры – и она стоит миллионы. Не грузи мне вакуум, Сакарян. Мы все знаем, что тогда произошло, и Аллаука, скорее всего, стояла к действу ближе большинства. Она знала, к чему может привести крах «Седж». Она думала, что с Торресом покончено, и тут вдруг появляюсь я, преследуя его призрак. Она, наверное, чуть не обделалась. И попыталась пресечь происходящее любым возможным способом.

Сакарян ответил не сразу.

– Ну, хорошо. Но я все еще не понимаю, почему тебе по-прежнему не дает покоя Чанд. Если ты прав, то он скорее всего был сопутствующим ущербом.

– Вероятно, но мне не дает покоя эта история с независимым подрядчиком. Что-то не стыкуется. Чанд работал по всему Разлому. Если он был хорош в своем деле, то завел целую сеть связей помимо «Седж» и Аллауки. И мне хочется выяснить, что это были за связи. – Я сделал паузу, а затем задал тщательно продуманный вопрос: – А может, мы что-то упустили? Какие-то нежелательные последствия, о которых мы понятия не имеем? Ты когда-нибудь видел какие-нибудь открытые материалы по его делу?

– Нет. Я же говорил тебе, что никогда не имел дела с «Седж».

Я мрачно кивнул сам себе.

– Я не говорю о «Седж». Я говорю о любых других делах. Какая-нибудь хрень на Чанда, но не связанная с этой конторой.

– Такого тоже не видел, насколько я помню. – Еще один вздох… стоящая за ним усталость отчетливо передалась по связи. – Я был маршалом восемь лет, Вейл. За это время я видел слишком много дел. Целую кучу отморозков, которых приходилось запоминать.

Я уставился на темный силуэт дома в противоположном конце переулка, высматривая движение. Никого из маршалов я не видел, но там находился такой же мощный отряд, как и группа Таманга впереди. Сакарян привел с собой столько людей, сколько смог собрать, не проинформировав местный департамент полиции о нашем вторжении на их территорию.

– Отморозков везде полно, – тихо сказал я.

«Я был в „Седж Системс“, и ты не поверишь, что я раскопал. Есть один парень-силовик, чьими услугами они пользуются, зовут его Чанд».

Я слегка поежился, проверил оружие.

– Ты уже сообщил о чем-нибудь Астрид Гаскелл? – поинтересовался я.

– Нет. Как ты мне столь настойчиво твердил на прошлой неделе, Земной надзор разыгрывает свою партию и держит карты при себе. Нет никакого смысла сообщать им о каждой мелкой находке, как только мы ее раскопаем.

– Как-то внезапно и очень по-фрокерски с твоей стороны. Посредничество идет не так гладко, как вы надеялись?

– Это Земля, Вейл. Мы все можем притворяться, что держимся за руки и ладим, но, в конечном итоге, они – лишь кучка невежественных титулованных придурков, точно таких же, как и все остальные, кто прилетает с Матушки-Земли.

Пара сдавленных смешков на линии. Я сердито уставился на другие балконы.

– Без обид, – добавил Сакарян.

– О, не волнуйся, я бы не…

Шипение на линии связи.

– Задний переулок. Приближается машина. Похожа на вездеход.

– Ну хорошо. Тогда эта – за мной. Верно, комиссар?

Пауза. Затем послышался его голос, несговорчивый, словно труп, который тащат по земле.

– Верно. У Вейла все козыри. Действуйте по его команде.

– Спасибо. Снайперы, отключайте звук.

Мы прошли через ту же рутину, что и прежде. По переулку с грохотом проехал краулер – классическая модель, созданная для тяжелых условий, с четкой родословной, уходящей к временам Поселения и причинам, по которым все наземные машины на Марсе называют краулерами, даже когда они ими не являются. Мои внутренние системы захватили транспортное средство для тщательной оценки и засыпали взор данными, словно фейерверк в канун Лутры.

«„Лендровер-Викинг“, третье поколение, – подытожила Рис. – Сертифицированные герметичные двери, сборка платинового уровня, готов к любой поверхности. Усиленная броня, выглядит как модель для спецслужб. Возраст по меньшей мере двадцать лет. Прямо сейчас ищу его в реестре транспортных средств».

«Забудь об этом. Просто найди мне слабые места в износе».

«Сканирую».

– Это что, один из наших? – спросил снайпер, очевидно, придя к аналогичным выводам.

– Только не в такой окраске, – ответил кто-то еще.

Краулер остановился, отворился люк. Наружу высыпали фигуры – экономность их движений говорила о многом. Я почувствовал, как напряжение расползается по нервам, требуя высвобождения. «Флотская тактика, – говорило оно, – а вот и они».

– Это они, – сообщил я в микрофон, – на этот раз все по-настоящему.

– Три цели, – четко доложил один из снайперов. – Двое мужчин, одна женщина. Спектральный анализ показывает наличие скрытого оружия. Похоже, они направляются внутрь.

Я высунул голову из-за угла балконной стены и порадовался открывшемуся виду. Все три фигуры были одеты в невзрачную темную экипировку, достаточно свободную, чтобы скрыть множество потайных предметов. Они стояли лицом к черному входу в дом Учаримы с таким видом, будто ожидали, что с другой стороны двери их поджидает Тарсисский бродяга. Режим поражения задействован.

Двое бойцов по флангам были в гарнитурах, бесстрастные черты лица ниже казались одинаковыми и обезличенными. А вот стоящая между ними женщина без линз…

…в моей голове что-то щелкнуло…

…это была Мэдисон Мадекве.

Глава сорок четвертая

От шока я стал невесомым и зацикленным на цели. Словно термоусадочная пленка внезапной ледяной хваткой обернулась вокруг сердца и кишок. Потребовалось сознательное усилие, чтобы высвободиться.

«Шевелись, оверрайдер!»

Пригнуться, нырнуть с балкона в квартиру Учаримы. Проверить ХК – с предохранителя снят, магазин полный. Нина, ссутулившись, сидела на шезлонге в центре комнаты, вытянув скованные наручниками запястья перед собой, рот аккуратно заклеен пластырем с настроенным на энзимы кляпом. В трех метрах от нее на стуле с прямой спинкой сидел маршал, держа в руках дергач. Оба уставились на меня.

Резко кивнуть, не останавливаться, пройти мимо. Я выскользнул из квартиры на лестничную площадку. Напряг слух – слабый звук