Свадебные обряды у евреев - Исай Менделевич Пульнер

Соб.: А кто женился? Хупу ставили кому?

Инф.: Я не знаю.

Соб.: А почему на кладбище, как объясняли?

Инф.: Ну, самое святое место[682], самое близкое к Богу считается, я так понимаю.

Соб.: А вы на идише можете рассказать эту историю?

Инф.: Я могу, конечно, не очень, но… A mul iz geven an epi-demie[683]. Я не знаю, как перевести «эпидемия» на [идиш]. А sakh menshn zaynen geven shlof af a shvartse pokn. Es zaynen gegongen afn feld[684] un me hot geshtelt a shvartse khipe un me hot gebetn got, az got zol helfn, az es zol…[685] прекратилось. Как это [на идише]? Чтобы люди не болели. Menshn zoln nit zayn shlof[686]. Вот и всё.

Соб.: А вот вы говорите: «Shvaztse khipe»?

Инф.: Azoy hot те ongerifn: «А shvartse khipe»[687]. Я не знаю, как это, но вообще у евреев, когда женятся, выходят замуж, так ставят a khipe. Значит, что такое «а khipe»? Это, значит, четыре палки, высокие, и такая, ну, как бы, скатерть плюшевая, красная. И вот поддерживают четыре человека эти четыре палки, и жених и невеста кружатся вокруг, и там есть раввин, он читает какую-то молитву, и вот это называется «a khipe». Так это красная, а вот afn feld hot те gemakht а shvartse khipe[688]. Значит вот это не красное, а черное – «шварц», вот[689].

Не только эпидемии, но и другие угрозы могли стать причиной для свадьбы на кладбище. По воспоминаниям очевидцев, «черные свадьбы», надеясь на спасение, играли во время оккупации в еврейских гетто[690]. Есть упоминания о таких свадьбах и в наших записях.

Инф.: Хипе ставили, я видела, в гетто видела хипе. Вот, допустим, идет невеста, а жениху оставляют черный (нрзб.) такой большой.

Соб.: Черное что?

Инф.: Ну, такое покрывало. Идут они там, вот это я видела, дальше я не видела.

Соб.: А что, в гетто много свадеб было?

Инф.: Редко так, очень редко[691].

Существует и другое значение термина «черная свадьба» – это свадьба, состоявшая после похорон близких родственников жениха или невесты.

Инф.: У нас был такой случай в нашей семье. Умерла моя мама в 29-м году в ноябре. Через полгода умер маминой сестры муж. А у нее была младшая сестра, и должна была быть свадьба. И назначена свадьба. И отложить нельзя.

И что делать? Две похороны, и через месяц свадьба должна быть. И сделали, но сделали как? Без музыки, или так…

И получилось… Это называется «черная свадьба», потому что ни музыки, ни веселья, ничего. Это у нас было, самая младшая сестра выходила, должна была. Сидели, думали, думали, говорили, что сделать, что сделать. Мы уже договорились все.

Наконец, «черной хупой» могли назвать похороны девушки-невесты, умершей до брака. На еврейском кладбище в городе Романе (Румынская Молдова, Румыния) было обнаружено надгробие, украшенное изображением хупы, а эпитафия сообщала, что здесь погребена девица. По свидетельству очевидцев, во время похорон рядом с могилой девушки ставили черную хупу[692]. В другом варианте этого рассказа перед похоронами носилки с телом умершей ставили под черную хупу рядом с синагогой, то есть там, где обычно проводили свадьбы. Выразительное описание «черной хупы» дано в автобиографическом романе Лейба Квитко «Лям и Петрик». Детство поэта прошло в местечке Голосков, расположенном в юго-восточной Подолии.

Люди у крыльца возились возле черных носилок, что-то выкрикивали. Женщины с заплаканными лицами ломали руки и вопили, только бабушка в заплатанной шали молча стояла у стены. Лицо ее пылало, точно ей было стыдно, что вот она, бабушка, жива, а ее внучка, девушка, невеста, скончалась. <…>

– Ее будут венчать под черным балдахином.

– А жених, говорят, уже знает… <…>

Тем временем могильщики поставили над носилками черный балдахин. И лишь когда жених, пригнувшись, стал рядом с мертвым телом, весь народ колыхнулся и тронулся с места.

Но вот черный балдахин убрали, и люди пошли на кладбище[693].

4. Заключение

Сопоставление этнографических материалов, собранных в начале XXI века, с материалами Пульнера, относящимися ко второй половине XIX – первой половине XX века, позволяет увидеть одновременно и существенную преемственность, и быстрые изменения. Эти изменения во многом были вызваны тем, что советская власть жестоко подавляла религию, особенно в ее институциональных формах, но не только этим. Видно, что речь идет не только об исчезновении многих обрядов, но и о появлении новых. Например, ни в программе Ан-ского «Человек», ни в диссертации Пульнера «Свадебные обряды у евреев» нет ни малейшего упоминания ни об одаривании гостей в конце свадьбы кондитерскими изделиями, ни об особых подарочных тортах «макес», ни о тех играх, которые происходили с их подношением, похищением и выкупом. Между тем, с точки зрения наших информантов, это была чуть ли не самая увлекательная часть свадебного пира. Воспоминания о «макес» встречаются в интервью очень часто. Позволительно думать, что это сравнительно новая традиция.

Исследования, начатые сто с лишним лет тому назад С. А. Ан-ским и продолженные И. М. Пульнером, продолжаются и сейчас – в XXI веке.

Список иллюстраций

1. Соломон Юдовин. Свадьба в Полонном. 1913 г. Фотография. 14,4 × 10.

Фотоархив экспедиций Ан-ского. Коллекция Центра «Петербургская иудаика».

На фотографии изображен свадебный обряд, происходящий на синагогальном дворе. Сама синагога – массивное каменное здание – находится на заднем плане.

И. М. Пульнер пишет о том, что свадьба «всегда оставалась массовым народным праздником, праздником коллективного веселья и радости»[694].

Эта фотография как нельзя лучше отражает коллективный характер свадебного обряда. Во дворе синагоги собрался «весь город»: люди в традиционном и в современном городском платье; богатые и бедные; молодые и старые.

Исследователь фотографий Юдовина Александр Иванов пишет об этой фотографии:

Смысловым акцентом в композиции фотоснимка выступает белое полотнище свадебного балдахина – хупы, сдвинутое влево от центра кадра. Оно парит над огромной толпой, которую даже не удалось целиком поймать в объектив. На снимке невозможно толком рассмотреть ни жениха, ни невесту. <…> При этом чередование белых и черных пятен – женских блузок и мужских пиджаков – создает пульсирующее движение: словно волны расходятся от хупы. Кажется, в этом движении проявляется