Мир вечного ливня - Дмитрий Янковский

— Наверное, ты прав, — задумчиво кивнула Катя. — Как тебя звать?

— Дьякон. Мне так нравится.

— А я Катя. Это Саша.

— Его я знаю, — ответил Дьякон. — Думал, придет или нет. Зачем ты взял пирамидку?

— У меня такая была в детстве, — без всякой охоты ответил я.

— И это для тебя важно?

— Что важно? — психанул я. — Лучше скажи, откуда и что ты обо мне знаешь.

— Я знаю всех, кто бывает в сфере взаимодействия. Колокола.

— Что колокола?

— От них вибрации. Я нашел верный тон. Его и до меня искали, но последние два колокола приволок я. Конечно, мои колокола работают не так хорошо, как движки в Саркофаге, но часть информации с душ я все же снимаю. Имена, какие-то обрывки воспоминаний. Но главное, я отличаю покойников и, в принципе, в будущем смогу их отсечь. Пока не могу, надо еще головой поработать немного.

Когда он сказал о покойниках, Катя вздрогнула, а у меня похолодела спина. Как-то мне сразу стало все равно, с психом мы говорим или нет. У него была информация. Это было важнее душевного состояния Дьякона. Было в его словах и еще кое-что важное.

— Погоди, — привлек я его внимание, — Что значит «приволок»? Как можно притащить что-то в сферу взаимодействия?

— Да очень просто. Из других сфер. Хотя… Ты ведь ничего не знаешь о мире, пойдем вниз, там сухо. Здесь дождь все доделает сам.

Мы спустились под крышу, в черно-белый зал, затянутый ароматным дымом. Пахло сандалом и можжевельником.

— Здесь ночь хоть когда-нибудь бывает? — спросил я у Дьякона.

— Да, — коротко ответил он. — Раз в десять тысяч лет. И длится столько же, как, впрочем, и день. Сейчас, кстати, тут почти полдень.

— Я заметил, солнце в зените.

— Да. Значит, вечереть начнет примерно через пять тысяч лет. А пять тысяч лет назад здесь было утро. Так написано. Идем, я покажу.

Мы с Катей проследовали за парнем через зал, затем через квадратную нишу, спустились по узкой лестнице и оказались в небольшом, по меркам Храма, помещении. Площадь этой комнаты, в которой не потрудились сделать ни одного окна, была около двухсот квадратных метров. На стенах висели медные светильники, коптящие масляным дымом, в очаге жарко полыхали дрова. Мебели не было — вместо столов и стульев, вместо кроватей и шкафов пол устилали плетенные из соломы циновки. Не очень старые, как мне показалось.

— Садитесь, — Дьякон указал на подстилки и сам уселся возле очага, протянув к огню руки,

— Почему здесь такие длинные сутки? — спросил я. — Это другая планета?

— Нет, — парень покачал головой.

С его длинных волос стекали капли воды. С нас тоже текло в три ручья, но лужи не образовывались — вода куда-то уходила через циновки. Сквозь толстые стены без окон снаружи не проникал ни единый звук, слышно было, как щелкает перегретая древесная смола на поленьях.

— Тогда что же?

— Сфера, — просто ответил Дьякон. — Первая сфера от шара реальности. Сфера взаимодействия.

— То есть существуют и другие сферы? — уточнила Катя.

— Да, они как матрешки, одна в другой. В самом центре жесткое неделимое ядро реальности, затем первая оболочка — сфера взаимодействия. Сама твердая из всех сфер и самая медленная. На самом деле реальность, конечно, гораздо медленнее, но там мы не видим общего солнца, поэтому не представляем, насколько длинны на самом деле сутки реальности. Они почти бесконечные. Вообще чем ближе к ядру, тем время течет медленнее. В сфере взаимодействия это легко проверить, заглубляясь под почву…

— Это я знаю, — мне пришлось прервать данное направление теоретического экскурса Дьякона.

— А то, что чем выше поднимаешься, тем сильнее ускоряется время, ты тоже знаешь? — с улыбкой спросил парень.

— Предполагаю, — сдержанно ответил я, ощущая подвох.

— Общая толщина сферы взаимодействия порядка двух с половиной километров, — уточнил Дьякон. — Это определяет толщину здешней реальности. Потолок полета рейдеров, к примеру.

— Интересно… А что им субъективно мешает подняться выше?

— Квантовый беспредел, — хихикнул Дьякон. — Отклонение от привычных мировых констант. Когда «G» большое перестает равняться тому, чему равняется в привычных местах реальности, так просто не полетаешь. Да и электроника сдает. Хотя у мизеров она мало похожа на нашу.

— Мизеры — аборигены или пришлые?

— Смотря кого называть аборигенами. Они тут очень давно, но их цивилизация возникла в реальности, как и наша. Правда, у них совершенно иначе устроено взаимодействие тела с душой, они спят совершенно иначе, так что и способ попадания в сферу взаимодействия у них сильно отличается от нашего. Им нужен физический коридор.

— Мост?

— Ну, что-то вроде того, — с улыбкой ответил Дьякон. — В какой-то мере мост. Не думаю, что для тебя это сейчас жизненно важно.

— А что, по-твоему, важно?

— Покойники, — дьякон сжал губы и наклонился к огню. — Ты же из-за них сейчас здесь.

— Не знаю, — честно признался я. — Мне приснился сон. Там был Северный Олень, и он просил меня…

— Северный Олень? Очень мило. Интересно все интерпретировал твой мозг. Ну ладно. Смысл в том, что раньше покойников не использовали. Вообще.

— Раньше? — насторожилась Катя. — И как давно это вообще?

— А… Вот что тебя интересует? — Дьякон подбросил еще одно полено в огонь. — Тут все написано. Вот здесь.

Он поднялся и поманил Катю в дальний угол, куда почти не проникало зарево от светильников.

— Смотри. Видишь, глиняные таблички?

— Клинопись, — догадалась Катя.

— Да, да. Здесь много таких. В храме. Их не так сложно читать. Не сложнее, чем японский текст.

— Так, значит, сферу взаимодействия открыли ассирийцы?

— Шумеры, — поправил ее Дьякон. — Очень древний народ. Они почти все открыли. Колесо, тригонометрию, календарь… Ну, и сферу взаимодействия тоже,

Они вернулись и снова сели возле огня.

— Вообще-то в сферу взаимодействия можно попасть просто так, как в любую другую сферу, — по тону Дьякона я понял, что он перешел к главному. — Потому что она хоть и самая жесткая, но все же просто одна из сфер нереальности. Каждый из нас путешествует по сферам, когда засыпает. Так устроена энергетическая матрица человека, если угодно — его душа. Хотя ни слово «душа», ни слово «энергетика» мне лично не очень нравятся, потому что не очень отражают суть. На самом деле все состоит из света. Вообще все. И твердое, и мягкое — суть электромагнитные колебания в вакууме. Волны разной длины, разной фазы, взаимодействующие между собой по принципам интерференции. Грубо говоря, свет.