Замок лорда Валентина - Роберт Силверберг

– Что мы должны признать тебя? Да. Но все-таки это странно. Если я не должен верить тому, что мне говорят из Замка, то почему я должен верить приказам из Лабиринта? Может, они поддельные.

– Здесь с нами Ирманар, высокопоставленный служащий твоего прадеда понтифекса Тиевераса. Он здесь не как пленник и может показать тебе печати понтифекса.

Герцог пожал плечами. Глаза его продолжали сверлить Валентина.

– Невероятно просто, чтобы короналя можно было таким образом изменить. Если это правда, тогда все может оказаться правдой. Чего ты хочешь от Бибируна, мой лорд?

– Фруктов и мяса. Нам еще осталось пройти сотни миль, а голодные воины не самые лучшие.

Дернув щекой, Хейтлуиг сказал:

– Ты, конечно, знаешь, что ты в Свободном Городе?

– Знаю. Так что же из этого?

– Может, кто и забывает о древних традициях, но мы в Свободных Городах придерживаемся их. Мы не обязаны снабжать правительство товарами иначе как по законно установленным ценам. Стоимость провианта для такой армии…

– …Будет оплачена полностью из имперской казны, – резко прервал его Валентин. – Мы не просим у Бибируна даром ничего, даже стоимостью в пять весовых единиц.

– А имперская казна едет с тобой?

Валентин начал сердиться.

– Имперская казна находится в Горном замке, как это повелось со времен лорда Стиамота. Когда я дойду до Замка и вышвырну узурпатора, я полностью расплачусь за все, что мы купим здесь. Разве корональ уже не пользуется доверием?

– Короналю мы доверяем по-прежнему, – осторожно произнес Хейтлуиг. – Но у нас есть сомнения, мой лорд. Мы – народ бережливый, и какой позор падет на нас, если обнаружится, что мы дали кредит тому, кто предъявил нам фальшивые требования!

Валентин пожал плечами:

– Ты называешь меня «мой лорд», а сам сомневаешься.

– Я не уверен. Признаюсь.

– Хейтлуиг, отойдем на минутку и поговорим наедине.

– Да?

– Отойдем шагов на десять. Или ты боишься, что я вцеплюсь тебе в глотку, как только ты отойдешь от своих телохранителей? Я хочу шепнуть тебе кое-что, и, полагаю, тебе не понравится, если я скажу это при твоих спутниках.

Герцог, недовольный и надутый, кивнул и отошел с Валентином.

– Когда ты был в Горном замке на моей коронации, – понизив голос, рассказывал ему Валентин, – ты сидел за столом рода понтифекса и выпил четыре или пять фляжек мулдемарского вина – помнишь? Вдрызг пьяный, ты встал, чтобы танцевать, споткнулся о ногу своего кузена Элзандира, растянулся и тут же начал бы драку с ним, если бы я не оттащил тебя в сторону. Ну, тебе это ни о чем не говорит? Откуда бы мне знать об этом, будь я каким-то выскочкой из Зимроэля?

Лицо Хейтлуига залилось краской.

– Мой лорд…

– Вот теперь ты произнес это с большим убеждением! – Валентин тепло похлопал герцога по плечу. – Все в порядке, Хейтлуиг. Помоги мне и, когда приедешь в Замок праздновать мое восстановление на троне, получишь еще пять фляжек доброго мулдемарского. Надеюсь, ты будешь более воздержанным, чем в тот раз.

– Мой лорд, чем я могу служить тебе?

– Я уже сказал. Нам нужны свежие фрукты и мясо. Мы рассчитаемся, когда я снова стану короналем.

– Пусть будет так. Но станешь ли ты короналем?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Наверху ждет армия, и немалая, мой лорд. Лорд Валентин – я имею в виду того, кто называет себя лордом Валентином, – созывает сотни и тысячи граждан для защиты Замка.

– Где собирается эта армия?

– Между Иртсуд Грандом и Бомбифэйлом. Он стягивает ее во все Сторожевые Города и в города над ними. Реки крови потекут с Горы, мой лорд!

Валентин отвернулся и на миг закрыл глаза. Боль и отчаяние захлестнули его. Это было неизбежно, в этом не было ничего неожиданного, именно так он и предполагал с самого начала. Доминин Барджазид позволит ему пройти по нижним склонам, а на верхних подступах выставит мощную защиту, используя против Валентина его же собственных королевских телохранителей, рыцарей высокого происхождения, рядом с которыми Валентин вырос. И в первых рядах против него – Стазилейн, Тонигорн, его кузен Миригант, Элидат, Диввис, сын его брата…

На мгновение Валентин заколебался. Стоит ли отвоевывать корону ценой хаоса, кровопролития и мучений своего народа? Может быть, такова была воля Божества, чтобы его, Валентина, скинули? Если он пойдет наперекор этой воле, не вызовет ли он этим какого-нибудь страшного катаклизма на равнинах выше Иртсуд Гранда, который оставит шрамы в душах всего народа? И тогда до конца дней его ночи будут наполнены мучительными обвиняющими снами и его имя будет проклято навеки?

Он еще мог повернуть назад, мог отказаться от столкновения с силами Барджазида, принять приговор судьбы, мог…

Нет!

Он уже боролся однажды с самим собой и победил, и не следует вновь начинать эту борьбу. Фальшивый корональ – человек ограниченный и опасный, он занимает высочайшее место и правит грубо и противозаконно. Этого нельзя так оставить. Все остальное неважно.

– Мой лорд! – окликнул его Хейтлуиг.

Валентин повернулся к герцогу.

– Мысль о войне причиняет мне боль, Хейтлуиг.

– Она никому не нравится, мой лорд. Однако приходит время, когда во избежание худшего война необходима. Я думаю, сейчас настал именно такой момент.

– Похоже, что так. Значит, ты признаешь меня короналем, Хейтлуиг?

– Никакой иной претендент не мог бы знать, что я напился на коронации.

– Ты будешь сражаться рядом со мной возле Иртсуд Гранда?

Хейтлуиг пристально посмотрел на него.

– Конечно, мой лорд. Сколько людей ты возьмешь из Бибируна?

– Скажем, пять тысяч. Я хочу иметь не огромную армию, а лояльную и храбрую.

– Пять тысяч воинов в твоем распоряжении, мой лорд. Если хочешь, бери больше.

– Пяти тысяч хватит, Хейтлуиг. Спасибо тебе, что ты веришь в меня. А теперь давай позаботимся о фруктах и мясе.

Стоянка в Бибируне была короткой – только чтобы Хейтлуиг успел собрать воинов и необходимый провиант. А затем – вверх, вверх, вверх… Валентин со своими друзьями ехал впереди. Он радовался, видя их благоговение и удивление, слыша, как ахает от восторга Карабелла и даже Залзан Кавол что-то ошеломленно бормочет, когда перед ними развертываются красоты Замковой горы. От мысли, что он возвращается домой, было светло на душе.

Чем выше они поднимались, тем чище и приятнее становился воздух, потому что они все ближе подходили к громадным машинам, поддерживавшим на Горе вечную весну. Скоро показались контуры кольца Сторожевых Городов.