Янтарный Меч 5-6 нередактированный перевод - Ян Фей

Выслушав, Чарльз с небольшим удивлением спросил: «Это не значит, что Гея не имеет власти над властью тиамат, разве она не божество?»

Брендель nodded.

"Это похоже на правду, поэтому я помню, что в эпоху людей Гея не была настоящим божеством, а главным **** земного храма был **** Чонглуде, лев и карлик Тохинин.Хотя люди называют Гею матерью земли, нет никаких упоминаний об этой богине в описании предшествующих войн в поэмах Цана».

Шир нахмурился и вдруг кое-что вспомнил.

Но Брендель спросил: «Может, она не богиня войны?»

«Но ее власть не находится в рамках закона Тиамат, если только ее власть не равна Марфе», решительно ответил Чарльз: «Другой Господь Бог».

Брендель подумал о девушке, которую она видела в застойном царстве, очень похожей на Фунию, и покачал головой. Он видел Марту, он видел силу, способную охватить весь закон тиамат в каждом движении, величественную и всеобъемлющую силу, как будто в ней есть весь мир. Хотя богиня Гайя может знать много секретов и быть достаточно мудрой, чтобы знать все, она чувствует себя совсем иначе, чем он.

Чарльз посмотрел на него и вдруг спросил: «Почему Господь Господь спрашивает об этом?»

Брендель покачал головой и ответил: «Бай сказал в письме, что это даст нам всем надежду. Я думал, что она должна была просто воскресить Метишу, но теперь похоже, что ее план далек от этого. Она Кропотливыми усилиями обрела силу Геи. и даже пришлось отказаться от чувств мира. Почему?»

«Она сама по себе амбициозная женщина, господин».

Брендель посмотрел на Чарльза: «Ты все еще беспокоишься о своем прадеде?»

Тот покачал головой: «Это не так. Я просто хочу сказать, что в этом мире может быть не одна Эзис».

Брендель nodded.

Но в душе я чувствовал, что, может быть, ничего в этом деле и не врал ей.

Какова так называемая надежда другой стороны?

Гриффин смотрел на яркие огни Валгаллы в ночи.

Она обеими руками поставила на стол белую фарфоровую чашку, подняла в кабинете ароматный чай, подняла чашку и пристально посмотрела на лучшую подругу: — Во время Фрады, ты думал о сегодняшнем дне, Магдал?

Магдал улыбнулся и покачал головой: "Гриффин, скажу тебе, даже в самых диких и нелепых мечтах я никогда не думал, что наступит такой день, ты веришь?"

Принцесса Гриффин не ответила.

Но безмолвие — это ответ на все вопросы.

Да кто бы мог подумать? Их судьба сделает поворот на 180 градусов на перекрестке Ампельсель, и все из-за одного и того же человека. Гриффин осторожно потер край чашки острыми кончиками пальцев: «У меня иногда даже возникает иллюзия, что это не моя настоящая судьба, может быть, просто сон. кошмар, который будит меня от холодного пота посреди ночи…»

— Что это за кошмар, друг мой? — спросила Магдейл. «Возможно, ты слишком много беспокоишься в эти дни. Почему бы не попросить меня поделиться этим с тобой, может быть, это будет намного проще».

— Спасибо, Магдейл, — мягко сказал Гриффин. "Во снах мне приснился другой Эруин, где я не встретил Брендель, а был с тобой во Владе. После разлуки он был предан Императорской партией в Ампельселе и должен был жениться на Анлеке, чтобы стать орудием для своих детей.И условия,которые обещали мне дворяне,были ничем иным как красивой ложью.Я видел это своими глазами.Когда Харузе умер у меня на глазах,Эруин в конце концов упал в море огня,и я изо всех сил старался спасти все, что ждало моего конца, было не чем иным, как острым лезвием...

Голос Ее Королевского Высочества чуть вздрогнул: "Но меня убил не заговор, а беспредельное отчаяние, Магдаль, понимаешь ли ты это чувство, нет надежды, темный и темный свет ведет прямо в бездну и Путь смерти».

— Но это всего лишь сон, — мягко сказала Магдейл. — Вы ведь встречались с мистером Бренделем, не так ли?

Гриффин took a deep breath.

В конце концов она успокоилась и ответила: «Спасибо, Магдейл, может быть, я помню, как сэр Овервелл впервые описал мне на ухо свою сцену. Это было живо. самый смелый поступок в моей жизни, но теперь я хочу прийти, как мне повезло в тот момент».

Магдейл тихо посмотрела на подругу, но глаза ее были полны зависти: «Тебе действительно повезло, Гриффин».

Гриффин подняла голову и посмотрела на нее: — Ты тоже соблазняешься, Магдейл?

"Как ты можешь оставаться спокойной, - спокойно ответила Магдейл: - Он изменил траекторию моей жизни и вошел в мое сердце, какой бы я ни была, он не смог занять свое место в моем сердце - я изначально думала о себе, что я должна была уйти через эту жизнь обыкновенно, но мирная жизнь оказалась не так легка, как я думал, и именно господин Брендель дал мне понять».

Гриффин was right.

Да, может быть, только когда этот момент наступит, люди поймут. Даже сохранить все, что сейчас дорого, — это роскошь.

Оба смотрели на огни в темноте.

«Ты думал об этом, может быть, это последний Новый год, который мы можем увидеть в этой жизни, Магдал?»

«Но люди все еще тщательно охраняют этот последний лучик света».

«Надеюсь, ночь пройдет».

...

Фрейя наконец проверила своего боевого коня. Она погладила животное по шее, снова погладила ее, осторожно добавила к ней сена и бобов, а затем осторожно вышла из конюшни. Вдалеке ярко светились огни, и солдаты Корпуса Белого Льва протирали свое оружие и доспехи. Хотя был Новый год, весь лагерь был в огне, все смотрели на последние приготовления.

После сегодняшнего дня они покинут эту родину и отправятся на плато, чтобы участвовать в настоящей войне.

Хотя многие были на поле боя впервые, все выглядели очень героически и шутили друг с другом. Молодой солдат с интересом обсуждает свою невольную жену и жизнь после войны — хотя многие понимают, что большинство из них, возможно, не смогут вернуться в эту землю.

Но люди подбадривали друг друга, и все ясно понимали, что причина их великодушия погибла именно из-за стоявшей за ними заботы; и причина, по которой они решили уйти, заключалась в том, что им здесь все нравилось.

Фрейя молча стояла в темноте.

И что беспокоит ее?

Это только для Эруина?

Для всех в Буче?

Она взглянула издалека на молодое лицо солдата, на пронзительную счастливую улыбку на нем, и сердце ее пронзило. Та ночь казалась еще Брэгговской, яркий лунный свет падал на