Убийство на Брендон-стрит. Выжить тридцать дней - Энтони Гилберт

– Он считает, видимо, что здесь атмосфера станет более дружеской и гости расслабятся, – высказалась Дороти после недолгого размышления.

– Да уж, атмосфера воцарится дружеская, как в вольере для крокодилов. Что ты собираешься включить в меню? Суп-кримэ, я надеюсь (она произнесла название блюда на французский манер). На закуску рагу на косточках с кровью. И какой-нибудь роскошный торт в форме бомбы вместо десерта. Вот мои рекомендации.

Джулия осталась так довольна собственным остроумием, что к ней вернулось хорошее настроение.

– Мистер Крук обещает, что после этого вечера будет положен конец всем покушениям на меня. – Дороти никак не отреагировала на жестокие шутки компаньонки.

– Только бы он заодно не положил конец и твоей нормальной жизни, – покачала головой мисс Карбери. – Ты же не можешь не понимать: если что-то серьезное стрясется с одним из твоих обожаемых родственников, вину возложат на тебя.

– Но я ведь не буду ни в чем виновата, – с напускным простодушием сказала Дороти. – Никто меня и пальцем тронуть не посмеет.

Даже Крук не нашелся бы, как ему возразить на подобное заявление.

Разослав приглашения, Дороти взялась за приготовления к праздничному пиру.

– Не скупись. Пусть все будет красиво. По высшему разряду, – внушал ей Крук. – Помни, что это станет последним случаем, когда ты дашь им еще какой-то шанс. На сто процентов гарантирую.

Не слишком искушенную в таких вопросах Дороти особенно озаботила проблема выбора вина, и она постаралась припомнить, чем поил ее за обедом Хью. Она провела долгие и нервные переговоры с виноторговцем, купив в результате две бутылки «особого» бургундского за 11 шиллингов и шесть пенсов каждая, а также пиво для Крука. Ей, кроме того, страстно хотелось попотчевать гостей большими гиньолями, но рецепт коктейлей владельцы «Волшебного гриля» держали в секрете. В итоге Дороти присовокупила к напиткам еще и свой херес годичной давности, который так и не попробовал на злополучной прошлой неделе викарий.

Она позвонила Круку и отчиталась о проделанной организационной работе. Когда рассказала о бутылке хереса, он небрежно бросил:

– Отлично придумано, дорогуша! Теперь нам есть куда закачать мышьяк.

Мисс Кэппер после долгих и мучительных раздумий наконец-то поняла, что он всего лишь пошутил.

Все это время они с Джулией живо и детально обсуждали, о чем будет то заявление, которое, как заранее предупредил их Крук, он намеревался сделать по окончании ужина. Джулия предположила, что он докопался до истины и установил, что никаких денег в наследство мисс Кэппер вовсе не оставляли. Но Дороти резонно и очень серьезно опровергла ее версию. Будь это так, сказала она, адвокат ни за что не позволил бы потратить уйму наличности сверх ее обычного бюджета на щедрое угощение людей, которые до сей поры прикладывали столько усилий, чтобы устранить ее именно ради наследства.

Утром решающего дня Дороти отправилась на личную встречу с Круком, пожелавшим убедиться, что все готово, и дать ей свои последние инструкции.

– Только не теряй головы и ничего не бойся, – сказал он ей. – Хотя тебе будет грозить опасность, помни – я всегда окажусь рядом. В том-то и заключается разница между тобой и Эверардом Хоупом. Он был окружен членами семьи, но не находился под защитой Артура Крука. Постоянно держи эту мысль в голове. Обещаю не спускать с тебя глаз весь вечер.

«На самом деле не очень-то я и нервничаю, – отважно убеждала себя Дороти, когда на автобусе возвращалась домой, плотно скрестив на груди руки. – Разумеется, он все знает гораздо лучше меня».

С приближением вечера Дороти снова немного отвлеклась, обдумывая свой наряд. В итоге выбрала черное бархатное платье с поясом из искусственных бриллиантов и черные замшевые туфли, купленные, чтобы произвести впечатление на Хью. Она попыталась украсить голову лентой из таких же фальшивых бриллиантов, но та никак не хотела держаться ровно и постоянно съезжала набок. Потому, после безуспешных попыток украсить ею платье, Дороти остановилась на серебряной цепочке с кулоном из «лунного камня», подаренным ей еще на двенадцатый день рождения. «Форма одежды – парадная, для дневных приемов» – так она сама указала в приглашениях, хотя черное бархатное платье со стекляшками вместо алмазов никак не подходило для этой цели, будучи скорее вечерним. Но поскольку она – хозяйка, решила Дороти, ей позволительно некоторое отступление от общих правил. Зато мисс Карбери строго держалась предписанного этикета. Она надела яркий оранжевый джемпер и пятнистую юбку из твида. Джулия заявила, что никому не позволит забыть тот факт, что идет война, и действительно ее оранжевый верх весь вечер бросался в глаза всем, нелепо контрастируя с почти защитным цветом шерстяной юбки. Крук сам составил текст приглашений в таких выражениях, чтобы наверняка обеспечить присутствие всех заинтересованных в этом деле персон. По здравом размышлении он посоветовал Дороти не слишком беспокоиться о еде, обеспечив лишь достаточное количество пива, поскольку гости явятся скорее удовлетворить свое любопытство, нежели аппетиты. Сам он явился задолго до начала и встал посреди кабинета, осматривая его взглядом владельца. На нем был все тот же невзрачный коричневый костюм, который он носил каждый день, а в руке он держал небольшую сумку. Джулия полагала, что в текст приглашения следовало включить фразу о том, что каждый гость должен будет произнести спич, но Крук сразу среагировал на это:

– С какой стати? Не надо внушать им никаких ложных надежд. Выступать не будет никто, кроме меня самого.

Первыми приехали Гарт и Люсиль. Гарт красовался в сером костюме, а Люсиль – в черном платье с жемчугами. Когда Дороти увидела ее, она осознала, насколько расплывчато описание «черное платье с белым поясом», поскольку оно подходило для них обеих, а различие сразу бросалось в глаза! Люсиль предпочла бы проигнорировать Дороти, будь это возможно, но поскольку нельзя не замечать хозяйки приема, она одарила ее холодным приветствием, а присутствие Джулии проигнорировала. Это потребовало некоторых усилий, учитывая общительное настроение мисс Карбери, но Люсиль добилась нужного ей эффекта.

Следующими появились Сесил и Лилиас. Она, напротив, держалась просто и дружески, заявив с порога:

– Как же я рада, что мы наконец все вместе встретимся! Надеюсь, вы не решили, будто мы торопим вас со встречей? Боюсь, что могло создаться именно такое впечатление.

Дороти, гадая про себя, что подумала бы гостья, знай она правду, неискренне отозвалась:

– Нет, конечно. Разумеется, нет.

Для нее стало огромным затруднением встречаться взглядами с Сесилом, который тоже заметно нервничал. Это мог быть его последний шанс. Все теперь зависело от того, о чем собирался заявить странный тип по фамилии Крук. Внешность адвоката мало интересовала Сесила, но от него исходила огромная внутренняя сила. Крук смерил Сесила взглядом, словно хотел сказать: да, признаю, все формы жизни имеют право на существование. Конечно, было немного странно, что он так встречал гостя на торжественном приеме, устроенном Дороти. Сесил постоянно посматривал на часы. Вероятно, размышлял он, в итоге будет сделано предложение поделить наследство. Следовало помнить, что он увиделся с Круком впервые, и хотя был профессиональным литератором, порой совершенно не умел распознавать характеры людей. Он был до предела напряжен, и когда Гарт случайно наступил ему на ногу, сделав невольный шаг назад после первого глотка хереса, Сесил чуть из костюма не выпрыгнул от неожиданности и испуга.