И придет волчица… - Ирина Шевченко

– А второй – демон. Дьери, что мне с ним делать? Привязался с этой историей, и хоть режь его!

– Не надо его резать. Популяция тэвков и так ограничена. А какую ему еще историю, ты же все рассказал?

– Почти все, да. Так он заладил, что история еще не закончилась.

«Есть у меня два брата, – говорит Хаш чародейке. – Хочу их отыскать, чтобы разделили радость мою и на свадьбе нашей вина испили». Так и вернулась чародейка домой одна…»

– Значит, во всем виноваты братья?

– А кто еще? Одни проблемы от этих родственничков. Но в конце концов братья нашлись, Сумрак приехал в город, где жила его любимая, и узнал, что она ждет от него ребенка. Ну а дальше – свадьба и «жили они долго и счастливо».

– Свадьба?

– Ты же хотела, чтобы как у людей, – улыбнулся Иоллар.

Сказочка разошлась по городу в три дня: я поделилась радостью с подругами, а еще с женщинами, что приходят убирать дом, булочницей и бакалейщиком, Сэл рассказал матери – женщине активной, состоящей в десятке общественных комитетов, а Лайс заглянул в пару кабаков. Новость обсуждали в школе, она достигла герцогского дворца и даже кармольской столицы: магистр Салзар, который уже месяц как вернулся в Азгар, прислал мне поздравления в день свадьбы.

Да-да, свадьба все-таки была. Если Ил вобьет что-нибудь в голову, то проще согласиться, чем убедить его, что соблюдение формальностей и всевозможные слухи меня не волнуют. И я согласилась.

Событие решили отметить в семейном кругу, который теперь никак нельзя было назвать узким, а на саму церемонию людей пришло еще больше – в храме дышать было нечем. И свечи коптили, и эти благовония… К середине обряда у меня начала кружиться голова. Ил стоял рядом, и сквозь чад я видела черную полумаску, скрывавшую верхнюю половину его лица и счастливую улыбку. Эта улыбка гасла по мере того, как я бледнела и закатывала глаза, одурманенная приторным дымом. Думаю, любимый успел не раз пожалеть о своем предложении. Зато теперь он, как и хотел, мой законный муж…

Из храма муж выносил меня на руках. В кармольских традициях такого не было, но со стороны, если не обращать внимания на полуобморочное состояние новобрачной, смотрелось, видимо, красиво, и я не удивлюсь, если местные жители возьмут на вооружение подобное завершение церемонии.

Дома я немного отошла и украсила своим присутствием праздничный ужин. За столом мне вдруг подумалось, что я как-никак беременная женщина, и мне положено есть соленые огурцы. Огурцов не было. Тогда я вспомнила, что беременным женщинам позволительно капризничать, и отправила супруга на поиски вожделенного овоща, угрожая в противном случае скоропостижным разводом. Иоллар повздыхал, но пошел, прихватив для компании Лайса и бутылку вина. Вернулись они почти через час, в течение которого мы с Маризой успели придумать кару для каждого. Но поскольку помимо огурцов, халвы, лимонов и моченых яблок (на всякий случай) наши мужья доставили на ужин Сэла, ушедшего после церемонии с Наем и ребятами, мы их простили.

Завершение праздника я помнила смутно, так как после съедения миски соленых огурцов и пакета халвы (интересная вкусовая гамма, если заедать одно другим) мне стало как-то нехорошо. К тошноте примешивалось головокружение, но при этом отчаянно хотелось свежей клубники, за которой Ила можно было отправить разве что на Саатар в сады королевы Аэрталь, в которых, по слухам, круглый год растет все, что угодно…

– Устала?

– Угу, – промычала я, уткнувшись в плечо законного мужа.

Гости разошлись, кроме Ромара, который вызвался помочь Гелане убрать со стола. Надеюсь, о посуде они все-таки не забудут.

– Сердишься, что я затеял все это?

– Нет. Но я немного не так представляла себе свою свадьбу. И первую брачную ночь.

Ил уложил меня в постель, укрыл одеялом и присел рядом.

– Ночей у нас будет еще достаточно. В том числе и брачных. Если захочешь, можем в каждом мире жениться.

Может, и захочу потом. А пока мне хотелось только одного – спать. И жареной картошки…

Лар бросил в чашку щепотку сухих листьев и залил их кипятком. Пока заваривался чай, разрезал пополам сдобную булку, одну половину намазал маслом, вторую – клубничным джемом. Галла вернулась из школы уставшая и собиралась тут же лечь спать, но проговорилась, что даже не позавтракала. От обеда отказалась, но на чай, с условием, что сам все приготовит, он ее уговорил.

– Носишься со мной, как с ребенком, – улыбнулась она, когда он поставил на столик у кровати поднос и подал ей чашку.

– Тренируюсь.

Оставалось чуть больше трех месяцев до рождения их сына. Потом еще месяц – и они уйдут с Тара. На Пантэ, скорее всего, – Галла говорила, что там хорошо. И море…

– Мне Рошан когда-то обещал целый остров подарить. Представляешь, будем жить на собственном острове, купаться, ловить рыбу, выращивать какие-нибудь ананасы… Наверное, это скучно, да?

– Безумно скучно, – согласился он. – Как же мы без коварных некромантов, драконов и пары-тройки войн?

Развить тему не удалось: кто-то позвонил в дверь.

– Это Лайс. Хотели сходить с ним кое-куда.

– Уж не к девицам ли? – прищурилась жена.

– Именно к ним, – повинился Лар. – Но если ты против, в Кузнечный переулок наведаемся. А ты поспи пока. Кстати, у нас Ромар… Не совсем у нас, но дом под охраной.

– Ты бы сказал ему, чтобы не увлекался. Она его выпьет и не заметит – лафия все-таки.

– Странная лафия. Не поверишь, сидят в гостиной, книжки листают. Кажется, она учит Рома читать на каэрро. Так я пойду?

Поход к оружейникам они с Эн-Ферро планировали еще на прошлой длани. Лайс решил заказать для сына клинок – сюрприз к предстоящему дню рождения. А Иоллар собирался купить метательные ножи. Он не знал, чьим это было желанием и кто из его многочисленных предков отдавал предпочтение этому виду оружия, но с недавних пор отчаянно хотелось иметь под рукой что-то маленькое и быстрое.

– Иди, а на обратном пути…

Не договорив, Галла выронила чашку и схватилась за голову.

– Что случилось? – Иоллар почувствовал, как внутри все сжалось от страха. – Дьери!

– Блокада, – прошептала она. – Кто-то поставил блокаду.

Снизу донесся шум, короткий вскрик, а потом – тишина.

– Оставайся тут.

Стелясь туманом, Сумрак выбрался в коридор и спустился по лестнице…

Этот нищий появился тут недавно – слепец с бельмами на глазах и лицом, изъеденным оспой. Сначала сидел у аптеки, а после перебрался к дому чародейки. Стража его не трогала: прохожим под ноги не бросается, песни срамные не орет, разве что позвякивает кружкой о мостовую – и только. Иногда в лавку погреться просился, иногда к тэсс Галле в дверь звонил. Кланялся всякий раз, прощения просил и теплой воды в кружку. Другие бы, наверное, погнали, а она или ее компаньонка, смотря кто из них выйдет, никогда не отказывали, да и наливали обычно не воды, а винца или горячего супа, хлеба краюху давали или сыра кусок. Видать, потому и побирался тут. Примелькался уже, ни подозрений, ни опасений не вызывал.