Невезучая попаданка, или Цветок для дракона - Оксана Чекменёва

— Значит, узнаем на собственном опыте, — Рик улыбнулся мне в волосы.

Нужно будет в календаре крестик поставить на сегодняшней дате. А для начала — узнать, какое сегодня число по местному летоисчислению. Но это всё попозже, не сейчас. Нужно немного в себя прийти.

— Габриель, — подал голос Килиан. — Я понимаю, что сегодня в вашей с Риком жизни произошло удивительное событие, и вам нужно время, чтобы всё осознать, поверить, и так далее. И вам сейчас немного не до меня, но… Пожалуйста, скажи, у тебя есть хоть какое-то предположение, кто моя истинная пара? Если пока не знаешь — я подожду. Просто… А вдруг?..

Я взглянула на взволнованного дракона и вспомнила, что именно я — та, кто приведёт к нему его истинную. Его потерянную половинку. И он терпел, сколько мог, не задавая самый главный для него вопрос, но всё же не выдержал.

Я бы тоже не удержалась.

Мысленно пробежавшись по приметам, указанным в пророчестве, я вдруг осознала — Килиан был прав, говоря: «Рик найдёт — и тогда всё непонятное обязательно прояснится». И теперь, когда я поняла, что речь шла обо мне, все странности пророчества вдруг сложились в абсолютно чёткую картину, однозначно указав на ту, кто был предназначен судьбой этому синеволосому буке.

— Хизер, — с улыбкой ответила я. — Её зовут Χизер.

День двенадцатый

— Хизер? — переспросил Рик. — Твоя сестра, по имени Вереск, вместо которой ты попала сюда?

— Кхм… — его отец задумчиво постучал пальцем по подбородку. — Насколько я понял, попасть сюда должна была именно Габриель, и даже то, что она оттолкнёт сестру, заняв её место, было предусмотрено пророчеством столетия назад.

— Хизер, — прошептал Килиан, словно пробуя имя на вкус. — Вереск. Мой цветочек, — расплылся он в блаженной улыбке.

— Так, этот потерян для общества на какое-то время, — улыбнулась Данита. — Но мне очень интересно, почему ты так уверенно назвала именно её?

— Всё сходится, — пожала я плечами. — До последнего слова в пророчестве.

— Так всё же, сестра или не сестра? — уточнил Рик.

— И то и другое. Мои родители растили её с рождения, но по крови она не моя сестра, а папина.

— Да, ты же говорила, что именно твой отец воспитывал своих младших братьев и сестёр, — вскинулся Килиан, перестав умилённо бормотать имя Хизер. — Понятно, почему вы и сёстры, и не сёстры.

— Про мать и не мать — тоже ясно, — кивнула Корайна. — А что насчёт «обė старше и младше»? Тут моя фантазия в полной растерянности.

— Моя тоже, — поддержал Рик, остальные молча кивнули.

— Здесь всё просто. Хизер — моя тётя, то есть, старше меня на поколение, но при этом младше по возрасту. А я — наоборот, младше поколением и старше на четыре года. С братьями тоже легко — они, как и я, наполовину гаргульи, потому «защита и крылья», то есть, они тоже зеркальщики и могут летать. А Хизер — нет, она чистокровный перевёртыш. Ну, то есть не чистокровный, только на четверть, остальная кровь человеческая, но это не в счёт. Хотя — стоп! Мы же всё время неправильно считали!

— Что считали неправильно, — насторожился Килиан. Наверное, испугался, что это как-то касается его Хизер, вдруг встрече помешает.

— Процент крови, — пояснила я, и синий дракон расслабился. — Всё это время мы считали отца Алекса чистокровным перевёртышем, а оказалось… Надо всё пересчитывать. Это, конечно, никакой роли не играет, сами знаете, кровь бессмертных всегда перевесит, просто… Кста-ати, а у Девиора в предках эльфов не было?

— Был, — кивнула Данита. — Его дед по материнской линии. А почему для тебя это так важно?

— Не то чтобы важно, — захихикала я, — просто вспомнилось. Когда меня после перемещения тот отряд нашёл, то принял не только за мальчика, но и за эльфа, пусть и нечистокровного, слишком уж «мальчик» показался им тощеньким и глазастым. Даже мои уши не особо их убедили, — я приподняла волосы, показав нормальное человечье ухо. — А когда я сказала, что частично оборотень — не очень-то и поверили.

— Оборотень? — удивился Гантер.

— Мы себя так называем, я тогда еще не знала разницы между оборотнями и перевёртышами. Наверное, это даже и лучше. Представляете, что было бы, назовись я перевёртышем. Я ведь не похожа. А вот Χизер — очень, — и я быстренько отыскала на браслете её последнее фото из похода. — Смотри, Килиан. Видишь?

— Какая она красавица, — заворожённо прошептал синеволосый, потом как-то махнул рукой — и вот перед ним точно такое же изображение, словно на браслете открылся еще один экран.

— Это как?.. — растерялась я.

— Иллюзия, — с улыбкой пояснил Рик. — Он скопировал то, что ты показала. Теперь он сможет любоваться своей истинной когда угодно. Ты же не всегда будешь рядом, а вот эту иллюзию он сможет воспроизводить постоянно.

— А почему я её вижу? А личины Унрека и Шолто — нет?

— Там несколько иной принцип. Их артефакты воздėйствуют на сознание, а эта иллюзия скорее материальна. То есть, не совсем, но… Ты же видела огненные шары или сгустки тьмы мракобесов? — я кивнула, конечно, видела. — Здесь примерно тот же принцип. Это не попытка воздействовать на тебя, Кил просто сделал красивую картинку, и ты её видишь так же, как и вон ту картину, — и Рик указал на горный пейзаж, висящий на стене в красивой рамочке.

— А это тоже иллюзия? — удивилась я.

— Да. И я регулярно меняю в ней изображėние, когда картина одна и та же, это быстро надоедает.

— Как всё сложно, — вздохнула я, понимая, что вижу уже третий вариант иллюзии — пейзаж выглядел обычной, хотя и очень реалистичной картиной, а вот портрет Хизер, сделанный Килианом — голограммой.

Хотя… Он же просто скопировал то, что я показала. Ой, я совсем запуталась, но у меня впереди есть вечность, чтобы распутаться, и разновидность местных иллюзий — не то, чем я готова забивать сейчас свой мозг, ему, бедняге, и так досталось.

Интересно, а если я этот пейзаж в рамочке потрогаю, иллюзия лопнет? Или она на меня не среагирует? Или Шолто тогда о других лопающихся иллюзиях говорил? А рамочка настоящая или тоже иллюзорная? Так, стоп, решила же не заморачиваться, потом всё перещупаю. И приняв это решение, я обратилась к Килиану:

— А ты за один раз можешь только одну иллюзию для себя сделать или больше?

— Больше. Могу десять. Или ещё больше, просто никогда не пробовал, — ответил он, продолжая любоваться Хизер.

А она у нас и правда красавица. Хотя фигура у неё сейчас ещё непригляднее моей — оборотень-подросток выглядит обычно так себе. Ростом она уже вытянулась до шести футов, а вот фигуристость взрослых женщин-перевёртышей пока не нарастила, роскошные формы окончательно годам к семидесяти формируются, за несколько лет до обращения, чтобы в этом виде и застыть навеки, больше уже не меняясь.