Хозяйка Четырех Стихий - Мария Гинзбург

Шенвэль с облегчением увидел, что ведьма уже в двух шагах от выхода из капища. Сам эльф побежал в противоположную сторону. Шенвэль почувствовал, как земля под его ногами снова затряслась.

Ящер наклонился вперед вместе со своим каменным креслом. Частокол за спиной Ящера заскрипел и резко поехал вверх, закрывая звезды. Ограда поднималась вместе с землей. Часть столбов вывалилась. Крутясь, поскакали по площадке черепа, соскочившие с кольев. Эльф с изумлением понял, что трехгранный каменный столб был вкопан в землю больше чем на две трети. И теперь он знал, для чего. Это была попытка удержать Ящера в его идоле.

Ящер коснулся руки жены. Маленькая серебряная ладошка полностью скрылась в огромной серой ладони. Глаза Моготы вспыхнули. Статуя снова устремилась за Кариной. Ящер качнулся, возвращая стелу в вертикальное положение. Идол повернулся к Шенвэлю. Глаза статуи пылали. Шенвэлю казалось, что взгляд бога пронзает его насквозь. Усмехаясь, идол провел пальцем по краю лезвия.

Карина споткнулась о мешок Шенвэля. Ведьма упала, больно ударилась коленями о твердую глину. Шаги Моготы приближались. Карина слышала, как тихонько звенят при движении иглы черного магического хрусталя. Перевернувшись на спину, ведьма сквозь плотную ткань нащупала круглую рукоятку. Это мог быть только Жезл Власти. Карина засунула руку в мешок, путаясь в складках ткани. Могота приблизилась вплотную к ведьме. Карина, не выпуская из рук мешка, поползла в сторону частокола. Статуя схватила мешок со своей стороны и потянула ведьму обратно.

Ящер гвоздил тесаком по площадке, Шенвэль уворачивался изо всех сил. Танцевать Шенвэль умел и любил, но впервые танец, который ему приходилось исполнять, был не Танцем Смерти, а танцем со смертью. Эльф не удержался и оглянулся через плечо. Он увидел Моготу, склонившуюся над Кариной. Шенвэль вздрогнул и сбился с ритма. Тесак просвистел в воздухе у самой его щеки. Эльф отпрыгнул и заехал ногой в кучу костей у подножия идола. Кости с грохотом рассыпались. Шенвэль чуть не упал. Следующий удар был более удачным для Ящера. Тесак оторвал штанину эльфа ниже колена, проскользнул по коже эльфа, сжевал сапог и вошел в землю. Шенвэль оказался пригвожденным к площадке.

– Увидел, что хотел? – с нескрываемой иронией спросил Ящер.

Шенвэль снова невольно обернулся. Могота и Карина боролись за его мешок. Эльф попытался вырваться. Горячая каменная рука сжала его правое плечо. Рука Шенвэля с флейтой обвисла. Эльф не мог больше играть. Ноги у него подогнулись под тяжестью руки бога, но Шенвэль стиснул зубы и выпрямился. Еще ни один эльф не стоял перед Ящером на коленях. Хотя в этом Шенвэль начал сильно сомневаться. Если бы Ящер хотел этого, эльф уже не то что стоял бы перед ним коленях, а даже лежал бы ниц.

Но Ящер этого не хотел. Пока.

Мешок лопнул. Из него вывалился гематитовый жезл в форме руки, сжимающей черный шар, и Карина узнала Жезл Власти. Две руки потянулись к жезлу – холодная серебряная и теплая человеческая, но Карина оказалась проворнее. Ведьма схватила Эрустим и направила его на Моготу. Карина призвала всю Чи, какую смогла – силу Воздуха, Земли, Воды и Огня, – и ударила ей через жезл. Из артефакта вырвалась сияющая лента огня. Ожерелье на шее идола вспыхнуло. Страшный крик Моготы слился в один с торжествующим воплем ведьмы. Могота яростно изгибалась, пытаясь сорвать с шеи пылающее ожерелье.

Ящер выпустил тесак, протягивая руку к жене. Но Могота стояла слишком далеко. Идол снял руку с плеча эльфа и уперся ею в край гранитной ступы, пытаясь вырвать из камня свое тело. Гранит затрещал, как гнилая дранка, и покрылся трещинами. Стела, и без того расшатанная, заходила ходуном. Эльф увидел петли чешуйчатого тела, высвобождающиеся из каменного плена.

– Хвост Ящера, – пробормотал Шенвэль.

Он поднес ко рту флейту. Руки эльф не чувствовал. Прижав флейту к губам, Шенвэль закрыл глаза и заиграл.

Эльф не видел, как Ящер застывает в камне. Обсидиановые глаза идола еще некоторое время хранили отсвет ярости вулкана. Но потом погасли и они, став серыми, тусклыми осколками давно остывшей лавы с редким рисунком – снежинками. Шенвэль не слышал последнего крика Ящера, от которого растрескались и посыпались вниз черепа, висевшие на шее идола. Осколки костей задели эльфа, одна из них рассекла ему щеку до кости. От боли эльф открыл глаза.

Последним, что Шенвэль увидел в этом мире, была спина Карины, выходившей из капища.

Серая мгла окутала эльфа. Он знал, что это такое, и обнаружив себя сидящим на широких черных ступенях, не удивился. Однажды Шенвэлю уже случалось призвать больше Цин, чем он мог преобразовать, и тогда эльф оказался на Ступенях в Подземный мир первый раз. Отсюда еще можно было вернуться мир живых, если бы удалось правильно определить, в какую сторону по бесконечной лестнице надо двигаться. В тот раз друг Шенвэля, Рингрин, заплакал над ним, и Чи Воды, Чи слез, упавших на щеку Шенвэля, вспыхнуло в одном из концов лестницы подобно яркому факелу. Но в этот раз ни на что подобное рассчитывать не приходилось.

Однако Шенвэль не торопился начать спуск. Эльф очень устал и решил посидеть немного, отдохнуть перед дальней дорогой. Он ощутил колебания Цин рядом с собой, обернулся и увидел отца. Шенвэль улыбнулся.

– Привет, папа, – сказал он. – Я так соскучился по тебе.

– Привет, – сказал Балеорн. – Пойдем.

Шенвэль поднялся на ноги, и они двинулись по черным гладким ступеням.

– Ты зачем маму так обидел? – сказал Балеорн грустно. – Я не узнаю тебя, Лайтонд. Ты же был таким ласковым и добрым, а стал таким жестоким и холодным…

– У меня были хорошие учителя, – ответил Шенвэль сквозь зубы.

Балеорн покачал головой.

-Ты же знаешь, мать всю жизнь боялась, что ты разрушишь наш мир, – сказал он.

– Но я этого не сделал, – пожал плечами Шенвэль. – Ты надеялся, что мне этот страшный дар не достался, и хотел, чтобы я создавал прекрасные города, как ты. А я не выполнил и твоих ожиданий.

Балеорн вздохнул, остановился и вдруг обнял сына. Шенвэль почувствовал, как у него защекотало в носу от слез, и отвернулся.

– Обычно это материнская любовь безоговорочна, но у нас необычная семья, – сказал Балеорн. – Ты мой сын, и я всегда буду любить тебя. Что бы ты ни сделал.

Шенвэль увидел перед собой разгорающееся сияние.

– Твой срок еще не пришел, – сказал Балеорн, отпуская его. – Иди.

Шенвэль шагнул в свет.

– Пей, – услышал он голос Карины и ощутил, как холодная вода коснулась его губ. Эльф сделал жадный глоток. В воде ощущался привкус мокрого дерева. – Вот так, вот так…

Шенвэль открыл глаза и осмотрелся. Они все еще находились в капище. Голова эльфа лежала на коленях ведьмы. Карина улыбнулась ему. В руке ее была берестяная кружка.

Идол Моготы остался стоять в нескольких саженях от своего храма. Богиня обеими руками держала на уровне лба ожерелье, которое так и не смогла снять. Статуя Ящера застыла в позе, полной гнева и страдания. Наклонившись вперед вместе со стелой, идол тянул одну руку к жене. Второй рукой Ящер крепко сжимал край своей ступы. Идол стал выше – Ящеру удалось вытащить из камня не меньше пяти аршин своего свинцового тела.