Аборигены Прерии - Сергей Калашников

– Слушай, рыбонька, не наезжай так на старого больного человека, – время от времени «отбивался» хозяин помещения. – Про электронные лампы помнят только на мощных вещательных станциях, остальной же мир уже лет пятьдесят как о них забыл. А про лампы с холодным катодом в последний раз писали, если я не ошибаюсь, около столетия назад. И чего ты от меня хочешь?! Я не могу помнить того, чего никогда толком и не знал.

Понятно, что он кокетничал. Наверняка ведь подготовился, предупрежденный о предстоящих проверках.

Потом все закончилось и, кажется, хорошо. Во всяком случае, о смещении, крутизне и рабочей точке прозвучали удовлетворенные отзывы. Участники и зрители сидели на веранде, гоняли чаи и болтали.

– В общем, будем делать совсем не такую электронику, как на Земле, – наконец Делла решила подвести итог своей деятельности за последние напряженные дни. – Полупроводники нам не потянуть просто потому, что количество техпроцессов при их изготовлении соизмеримо с количеством работоспособных людей на планете. А для стабильности этого типа производства требуется еще и массовость. Без этого не работа будет, а сплошные разборки, почему такой большой разброс характеристик. Если идти по этому пути, то в случае успеха мы просто утонем в потоках микросхем, тиристоров и диодов.

А лампы у нас будут получаться с прекрасной повторяемостью даже при единичном производстве. На том оборудовании, которое используется биологами для работы с ДНК, можно элементарно каждый атом ставить в нужное место. Да и материалы нынче не те, что столетие тому назад. Ярн научился тончайшие слои одних металлов наносить на другие – буквально считаное количество слоев атомов. В общем, придется переходить на другие напряжения питания в наших устройствах.

– Зато, если заранее выбрать одно и то же стандартное смещение, то энергопотребление сразу удастся снизить, – Викентий, похоже, был согласен с Деллой. – Начну, пожалуй, с разработки преобразователей напряжения для аккумуляторов. Ты образцы-то оставишь мне?

– Обязательно. А производство придется в Ново-Плесецке налаживать. Степ! Поможешь это дело организовать?

– Угу. В бывшем торговом центре Белого Города много площадей пустует, там и устроим ламповый заводик.

– Ты, что ли, нынче по нашей планете главный? – Викентий посмотрел с любопытством. – Тогда слушай, стеклотекстолит фольгированный скоро закончится. А без него схемотехникам тоска.

Вздохнул Степан да и записал в блокнотик очередную головную боль для себя. А что делать – со временем все более выпукло проявляются новые и новые вещи, которых с Земли уже не привезут. А они нужны. Ну или чем заменить.

Тем временем Викентий с Делкой снова принялись черкать на бумажке, прикидывая свои смещения и рабочие точки. Вернее, про минус шесть вольт они даже не спорили, а вот о том, что в плюсе нужно иметь – тут никак не могли сговориться: двенадцать или двадцать четыре. Почему-то ни тот, ни другая о средней величине в восемнадцать вольт даже думать не хотели, зато неожиданно легко сошлись на двадцати семи.

Вот теперь для Степана все встало на свои места. Понятно, куда бежать. Сначала отправил на стекольный завод просьбу наладить выпуск стекловолокна и стеклоткани, поскольку эпоксидку для ее пропитки давно делали неподалеку от лесопилки. Там же сказали, что получить стеклотекстолит для них несложно – была бы основа. Насчет его покрытия медной фольгой тоже проблема невелика. Дядя Ляпа обещал, так что дело только за нитью. Потому что ткацкие станочки кустари в Ново-Плесецке давно делали для населения, и мастерские, выпускающие пусть не самые лучшие, но добротные материи, уже работали.

Потом хлопоты с выкупом части помещений торгового центра, организация перевозки туда оборудования для производства ламп с холодным катодом – все эти дела ему были близки и понятны. Деньги из казны он на эти затеи тратил, ни секунды не сомневаясь – ну нет над ним контролера. А когда стало не хватать – ополовинил зарплаты сотрудникам аппарата представительства и остальным чиновникам. Объяснил, что на индустриализацию требуются средства, и взять их ему больше неоткуда. А тут заработал налог с оборота и денежек стало прибывать, так что уже хотел инвестировать в производство бездымного пороха и сгорающих гильз, но супруга вовремя схватила его за руку: сказала, что сейчас приоритетное направление – электроника. И им вообще нужно сконцентрироваться на создании процессоров, причем дело это – на многие годы. Потому что самые удобные решения получаются на электростатических реле, но быстродействие таких систем оказывается сразу в тысячу раз хуже, чем на полупроводниках. А сборка ламповой микросхемы – с такими технологиями вообще никто никогда не связывался, зато тут кое у кого получился вполне сносный полевой транзистор по пленочной технологии.

Опять начало не хватать средств, и Степан «придушил» военных. Урезал жалованье. Сказал, что так надо. Для индустиализации. А налог с оборота удвоил.

Вместе с оборудованием, предназначенным для «операций» на геноме, приехал арбузовод Игорь. С женой и двумя «любимцами»: мегакотиком и мегакошечкой. Естественно, в этот же день по всему городу прошло оповещение, что данные хищники отстрелу или утеснению не подлежат. А чтобы не было соблазна «спутать» их с другими особями, мораторий распространили на весь биологический вид. Собственно, собратьев этих экспериментальных животных в Ново-Плесецке никогда не видывали, так что особого ажиотажа новость не вызвала. Тут знали полосатых амфиционов, пакицетов да изредка видели ужасных волков.

У Степы с Деллой свободная комнатка в доме имелась, так что у себя эту группу и поселили.

Игорь целыми днями пропадал с Делкой на новых производственных площадях, налаживая сложную аппаратуру. Степан тоже вокруг них крутился. То стол надо было подкрепить, то стеллаж соорудить для размещения вспомогательных блоков. Потом приехали парни с Полигона монтировать вакуумную систему, Ярн с толпой малолетних разбойников, чтобы установить и наладить ростовые установки. Незнакомые мужики собрали хитрый каскад электролизных ванночек – эту зону понадобилось застеклить и снабдить вытяжкой.

Викентий занимался контрольной аппаратурой, а множество незнакомцев и незнакомок собирали замысловатые конструкции, тянули провода, трубы, шланги, на ходу составляя схемы подключения и инструкции по пуску и остановке. Степан работал на подхвате, испытывая почти физическое наслаждение оттого, что его посылают и инструктируют, объясняют и втолковывают. Он – хороший помощник и старательный подсобник.

Наплыв народа оказался непродолжительным. Вскоре в пяти смежных комнатах осталось с полдюжины человек, занятых компьютерным конструированием. Программы знакомы еще со времени работы над «десяткой», да и задачи не такие уж сложные – и глава планеты принялся за прорисовку подложек и масок, шаблонов, трафаретов, обечаек и кондукторов. В представительство он теперь заглядывал только изредка. Великих решений тут от него не требовалось. Выяснял, сколько денег можно черпануть из казны, чтобы хватило на постоянные расходы, и сметал все остальное, направляя ассигнования тем, кто налаживал производство осветительных приборов, электрических розеток, подшипников качения и изолированных проводов.