Секретные войны Советского Союза. Первая полная энциклопедия - Александр Окороков

В то же время действия Демократической партии Иранского Азербайджана, направленные фактически на раскол страны, восстановили против нее некоторые политические силы Ирана. Осложнились отношения и с ее "покровителем" – Советским Союзом. Правительство Ирана потребовало от советского командования разрешения на ввод в северные районы страны к уже находившимся там регулярным иранским воинским частям и жандармерии дополнительных правительственных войск, но получило отказ. В ноте иранскому министерству иностранных дел от 26 ноября, в письме Гарриману от 29 ноября и английскому послу Керру от 30 ноября Москва заявила, что введение новых правительственных подразделений в район конфликта лишь усилит беспорядки и "может привести к кровопролитию". Обострение же ситуации, в свою очередь, вынудит советское правительство ввести в Иран дополнительные силы для охраны порядка и обеспечения безопасности своих границ [730].

Однако до прямого вооруженного противостояния между советскими и иранскими войсками дело не дошло. В Москве прекрасно понимали, что сложившаяся ситуация могла перерасти в военное столкновение с США и Великобританией. Тем более что политико-дипломатическая ситуация уже складывалась не в пользу СССР. К 1 января 1946 года Иран покинули американские войска, а Лондон заявил о выводе своих частей до 2 марта. В этот же день истекал срок пребывания в Иране и советских войск.

Пытаясь оттянуть сроки вывода войск и получить максимум выгоды из сложившегося положения, Москва стала настаивать на своем предложении, выдвинутом еще в 1944 году, о предоставлении Советскому Союзу нефтяной концессии в Северном Иране. Причем в переговорах по этому вопросу подчеркивалось, что разработка иранских нефтяных месторождений кем-то другим, в первую очередь Англией или США, вблизи советской границы будет рассматриваться как угроза государственным интересам СССР. По утверждению Дж. П. Гасанлы, нефтяной вопрос "превратился в главный фактор политики СССР в Южном Азербайджане и, в целом, всей политики в отношении Ирана" [731].

Затягивание вывода советских войск имело и другие причины. В докладной записке Молотову от 25 мая 1945 года заместитель наркома иностранных дел СССР С.И. Кавтарадзе так объяснял его мотивы: "Вывод советских войск из Ирана поведет, несомненно, к усилению в стране реакции и неизбежному разгрому демократических организаций. Реакционные и проанглийские элементы приложат все усилия и пустят в ход все средства, чтобы ликвидировать наше влияние и результаты нашей работы в Иране" [732]. Положение усугублялось также наличием английских баз в Ираке и Индии, множества американских баз, расположенных по периметру границ Советского Союза, не говоря уже о военно-морских силах Великобритании в Персидском заливе.

Немаловажной составляющей советской политики в Северном Иране являлась деятельность фактически представителя советского руководства в области национального движения в Южном Азербайджане, первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана Мир Джафара Багирова. Он проявлял личный интерес к происходящему по ту сторону границ вверенной ему республики и нередко выступал инициатором ряда шагов советского правительства, направленных на отделение иранской провинции и присоединение ее к Советскому Союзу. Именно ему, например, принадлежит справка, обосновывавшая необходимость привлечения свободной рабочей силы из Южного Азербайджана (до 80-85 тыс. человек) к работе на стройках в его республике. На заключительном этапе Багиров предлагал предпринять решительные меры по защите созданного с помощью СССР режима в Южном Азербайджане. В том числе путем отправки в Тебриз офицеров и курсантов, обучавшихся в Баку, вооружив их трофейными немецкими фаустпатронами, минометами и пушками [733].

Накануне истечения срока пребывания советских войск Кремль решился на последний шаг, чтобы удержать свои позиции в Северном Иране. Американский консул в Тебризе Россоу в секретном письме от 3 марта государственному секретарю Бирнсу отмечал, что имеющаяся здесь советская военная техника приведена в боевую готовность и начала движение в направлении Тегерана, Турции и Ирака. Россоу также докладывал, что начиная с 3 марта с границ СССР в Тебриз перебрасываются советские армейские подразделения. 6 марта консул в секретном рапорте госсекретарю писал: "Советские военные силы продолжают прибывать днем и ночью… генерал армии Баграмян приехал в Тебриз и принял командование над советскими войсками в Азербайджане. Говорят, что генерал Баграмян – специалист по танковой войне… Дорога Тебриз – Тегеран закрыта для невоенного транспорта. Советские войска движутся в направлении Тегерана. Части сравнительно многочисленной азербайджанской армии движутся таким же образом. Из Тебризской оккупационной армии и из России в направлении Махабад – Курдистан посылаются воинские части… Из всего этого становится ясным подготовка советских соединений к крупномасштабным военным операциям" [734].

Однако неблагоприятная для СССР международная обстановка вынудила Москву отказаться от силового решения проблемы.

Назначенный в те напряженные дни новым послом СССР в Иране Иван Садчиков 18 марта прибыл в Тегеран и привез с собой очередное предложение Кремля.

В рамках достигнутого компромисса Тегеран дал согласие на создание смешанного советско-иранского нефтяного общества. 24 марта Москва, фактически исчерпав реальные возможности давления на иранское правительство, сообщила, что договоренность с Тегераном достигнута и что советские войска будут выведены из Ирана в течение 5-6 недель. 9 мая 1946 года эвакуация советских войск и имущества с территории Ирана была полностью завершена.

В этой связи особый интерес представляет вопрос о так называемом "ультиматуме Г. Трумэна", якобы направленном 21 марта 1946 года через советского посла в США А.А. Громыко И.В. Сталину [735]. В этом ультиматуме американский президент потребовал от Москвы вывода частей Советской армии из Ирана в течение 48 часов. В противном случае Трумэн грозил применением против СССР атомного оружия [736].

Отметим, что переговоры о выводе советских войск проводились с премьер-министром Ахметом Кавама (Кавам-эс-Салтане), занявшим этот пост в январе 1946 года после отставки правительства Хакими. Вскоре Кавама были начаты переговоры и с руководителями Азербайджана, закончившиеся 13 июня 1946 года подписанием соглашения. Это соглашение предусматривало создание административного совета по управлению провинцией в составе генерал-губернатора, руководителей провинциальных учреждений и президиума провинциального энджумена. Иранское правительство согласилось до утверждения нового закона о провинциальных и областных энджуменах признать избранный в конце 1945 года Национальный меджлис Азербайджана в качестве азербайджанского провинциального эшгжумена. Были достигнуты соглашения о преобразовании добровольческих отрядов федаев в жандармерию, о том, что местные азербайджанские воинские части, созданные во время движения путем призыва военнообязанных, будут влиты в состав общеиранской армии, о преподавании в средних и высших школах на двух языках – персидском и азербайджанском и подругам вопросам [737]. Однако "эйфория демократизации" страны продолжалась недолго.