Повседневная жизнь российских жандармов - Борис Григорьев

И правда: вопрос об оперативных средствах спецслужб неоднократно поднимался нашими «демократами» еще в конце прошлого века и нет-нет — да и за-тронется снова.

«История ничему не учит, а только наказывает за незнание своих уроков» (В. О. Ключевский).

Известный русский историк Николай Михайлович Карамзин в своем фундаментальном труде «История государства Российского» со ссылкой на летописца Нестора пишет о том, как словене ильменские, кривичи, весь и чудь — отправили посольство за море к варягам, чтобы сказать им: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет — идите княжить и владеть нами». И пришли к ним братья Рюрик, Синеус и Трувор, окруженные многочисленною дружиною, «готовою утвердить мечом права избранных государей». Рюрик прибыл в Новгород, Синеус — на Белоозеро в область финского народа веси, а Трувор — в Изборск, город кривичей. Так, в конце IX столетия Рюрик с помощью дружины утвердил свое господство над древним Новгородом.

Дружина в это время, кроме основной функции военного подразделения, выполняла также побочную функцию — охраны вождя. Как справедливо отмечает в своей книге П. Дерябин: «…наиболее сильные участники отряда плыли, скакали и дрались рядом с вождем и на деле становились его телохранителями, хотя так и не именовались». Эта двоякая функция дружины наглядно проявилась при захвате Киева Олегом, которому, по словам летописца, Рюрик вручил правление за малолетством своего сына Игоря. «Он с юным Игорем и немногочисленными людьми приплыл к высоким берегам Днепра, — повествует Карамзин, — где стоял древний Киев; скрыл вооруженных ратников в ладьях и велел объявить государям киевским, что варяжские купцы, отправленные князем новогородским в Грецию, хотят видеть их как друзей и соотечественников. Аскольд и Дир, не подозревая обмана, спешили на берег; воины Олеговы в одно мгновение окружили их…Аскольд и Дир, под мечами убийц, пали мертвые к ногам Олеговым… Олег, обагренный кровью невинных князей, вошел как победитель в город их, и жители, устрашенные самим его злодеянием и сильным войском, признали в нем законного государя».

Так дружина Олега с помощью коварства, именуемого военной хитростью, помогла своему вождю захватить Киев.

Судьба к сыну Рюрика — Игорю, правившему Киевом в X веке, была еще менее благосклонна. По словам летописца (в изложении Карамзина), «…недовольный взятой им данью, Игорь вздумал отпустить войско в Киев и с частью своей дружины возвратился к древлянам, чтобы требовать новой дани… Тогда отчаянные древляне, видя, что надо умертвить хищного волка, или все стадо будет его жертвою… убили Игоря со всей дружиною…». По-видимому, Игорь во второй раз пошел на древлян с наиболее преданной ему частью войска — дружиной, боевой, надежной, но малочисленной, состоящей в основном из его личных телохранителей, что и привело к фатальному для него исходу. «Летописное сообщение о смерти Игоря содержит первое упоминание о телохранителях правителей на Руси», — пишет по этому поводу Дерябин.

Одной из возможных причин гибели князя Святослава на днепровских порогах, вероятно, было то, что дружина к этому времени уже утратила свой однородный этнический состав. В нее, кроме варягов, входили уже представители и других национальностей: славян, литовцев, венгров и даже степных кочевников, что, видимо, сказалось на ее бдительности.

Не спасла дружина и старшего сына Святослава — великого князя Ярополка, который был коварно убит своим младшим братом, князем Новгородским Владимиром. Как пишет Карамзин, «предатель ввел легковерного государя своего в жилище брата… и запер дверь, чтобы дружина княжеская не могла войти за ними, там два наемника, племени варяжского, пронзили мечами грудь Ярополка…».

«Явная ошибка охраны», — скажет современный читатель, и будет прав, хотя по придворному этикету того времени охрана не могла войти в помещение впереди или рядом с охраняемым лицом.

Великий князь Святополк, называемый в летописи Окаянным (сын великого князя Владимира Святославича, крестившего в 988 году Русь и одним из первых русских князей инициировавших цепь коварных расправ с родственниками, угрожавшими его власти), — тоже пошел по стопам отца. После смерти родителя в 1015 году Святополк захватил его великокняжеский стол в Киеве и постарался обезопасить себя от притязаний со стороны своих многочисленных братьев. Наиболее опасный из них, любимый сын великого князя Владимира Святославича, Борис, отправился с киевской дружиной в поход против печенегов. Известие о смерти отца застало Бориса на реке Альте. Дружина предложила Борису идти на Киев и овладеть престолом. Но Борис, не хотевший нарушить святости родовых отношений, этому совету не последовал и тем самым совершил трагическую ошибку. Дружина покинула его, и он остался, по словам летописца, с одними своими «отроками», то есть с младшими членами дружины, состоящими по преимуществу из дворовых слуг князя. Иными словами, Борис практически остался без охраны, чем не замедлил воспользоваться Святополк. Он подослал к Борису вышегородских бояр, которые ворвались ночью в его шатер на реке Альте и пронзили копьями князя и его слугу Георгия, пытавшегося закрыть господина своим телом. Вскоре пал от рук убийц, подосланных Святополком, брат Бориса — Глеб[132].

Упоминание вышеприведенных исторических фактов дает нам основание внимательнее посмотреть на то, что же представляла собой структурно княжеская дружина Древней Руси. Вот что по этому поводу пишет Карамзин:

«О… внутреннем образовании войска известно нам следующее: князь был его главою на воде и на суше; под ним начальствовали воеводы, тысяцкие, сотники, десятские. Дружину первого составляли опытные витязи и бояре, которые хранили его жизнь и служили примером мужества для прочих. Мы знаем, сколь Владимир уважал и любил их. Дружина Игорева и по смерти князя носила на себе его имя. Под сим общим названием разумелись иногда и молодые отборные воины, отроки, гридни, которые служили при князе: первые считались знаменитее вторых… Варяги до самых времен Ярославовых были в России особенным войском; они и гридни, или мечники, брали из казны жалованье; другие участвовали только в добыче».

Таким образом, княжеская дружина в IX–XII веках делилась на старшую и младшую. Старшая дружина, наиболее близкая к князю, вошла в историю древней Руси под именем бояр. Старшие дружинники (или бояре) выступали также в роли советников князя. Младшая дружина известна под собирательным названием «гридь» («гридьба», «гридня»), отсюда часть княжеского терема, где жила «гридь», называлась «гридницей». «Гридь» или «мечники» (младшая дружина), как мы уже отмечали выше, в свою очередь делилась на «детских» и «отроков».