Дружелюбные - Филип Хеншер

– Ну, пусть так, – согласился Шариф. – Хочу лишь добавить, что горе – вполне исследованное состояние человека, вероятно предполагающее химический дисбаланс в организме. К примеру, если взять образцы слез плачущих на похоронах Дианы, принцессы Уэльской, и… ну, не знаю, брата, оплакивающего сестру, и проверить химический состав, то разница окажется невелика или ее вообще не будет. Проводились же эксперименты – слезы от горя по составу отличаются от слез от смеха или луковых.

– Ты меня совсем не понял! – воскликнул Хилари. – Я сомневаюсь не в их искренности! Однако есть истинная скорбь, а есть показная, быстро пришла – быстро ушла. На самом деле…

– Что, правда? – заинтересовался Джош. – У слез от лука другой химический состав?

– Совершенно другой, – ответил Шариф. – Очень интересный эксперимент. Уж не знаю, как его проводили.

– Это разные слезы, – подтвердила Блоссом, присаживаясь на ручку кресла. – Те, что от лука, или ветра, или даже смеха, как вода. А те, что от горя, текут тяжело, как варенье. Интересно почему.

Как ни странно, она вспомнила слезы на глазах своего брата. Их Блоссом видела накануне вечером. В последней серии «Нашего общего друга». Хью плакал в три ручья. Очень убедительно играл. Можно ли собрать образец этих слез и отнести в лабораторию – проверить, настоящие ли они или нет? Блоссом не видела брата много лет; в этот раз он плакал от счастья – но она его не разделяла.

В конце концов Джоша отправили занести чемоданы, а его мать повесила пальто и села в кресло нормально. Они остались на чай и едва успели отказаться от ужина, предложенного Назией. Блоссом не сводила глаз с отца, потрясенная его энергией, живостью и веселым расположением духа.

На следующее утро, рано поднявшись к завтраку, она услышала по радио Джона Прескотта. Она осторожно заикнулась: «И как в кабинет министров попал этот бездарный выскочка?» Отец сначала сказал, что надо же было привлечь хоть кого-нибудь из лейбористов, и уже потом – что она не так уж неправа. Ох и расстроилась Блоссом! Спорить с отцом нужно было начинать полвека назад. Знай она только, как это влияет на него, с какой радостью он подскакивает, чтобы оспорить живые возражения и услышать в ответ: «Чушь!» Они пытались укротить его, но только загнали в клетку. Теперь же он стал моногамен в спорах, серьезные аргументы приберегал для Шарифа, и что бы дочь ни имела сказать по поводу Джона Прескотта, в ответ ее лишь великодушно погладили по голове.

– Да-да, думаю, ты права, – сказал в конце концов Хилари и протянул ей молочник.

Наливая молоко себе в чай, она смерила отца испепеляющим, по ее мнению, взглядом. Так в ситкомах выражают негласный упрек. Нет-нет, Блоссом не из тех, кто встанет в позу, руки в боки, и выпалит уморительную финальную реплику в сцене под закадровый смех. Но в ее исполнении эта реплика прозвучала бы так: «Эти мужчины!..»

– Да, – предпочла мягко сказать она. – Не то чтобы я когда-нибудь особенно интересовалась премьер-министрами. Так от этого Прескотта меньше вреда, несомненно.

8

Мальчики вернулись из Калифорнии в две тысячи четвертом. Все решили, что они свихнулись: там они были в эпицентре своей Вселенной: все, что делалось, делалось именно там. Братья жили в паре белых домов в пяти минутах ходьбы друг от друга, с бассейном в саду – во дворе, как они изо всех сил избегали говорить. Как можно уехать от такого – и от головного офиса, где в вестибюле стоит батут, чтобы всякий, кому нужно подумать, мог им воспользоваться? Ответ заключался вот в чем: хотя бизнес приносил прибыль и при попутном ветре мог бы развиваться и дальше, это было не то, чем по-настоящему хотелось бы заниматься Омиту и Радже. Пялясь на мир через садовую стену, они слушали бухгалтеров без галстуков – те, пытаясь говорить расслабленно, но в то же время о деньгах, вещали о монетизации непрямого маркетинга – и думали о своем. То, чем они промышляли, выросло из идеи, что можно продавать не только с сайта, подобно старомодному каталогу, но дать покупателю возможность последующей перепродажи как новых, так и подержанных товаров, и написания отзывов в процессе. «Да, это вдарит по “Британским магазинам для дома”, уж точно», – как-то заметил Раджа.

Но черт возьми – они занялись этим четыре года назад, когда уехали из Англии. Четыре. Года. Близнецы делали, что хотели, тем не менее оставались торгашами. До зевоты скучно. В один прекрасный день, в Калифорнии, Омит и Раджа посмотрели друг на друга и поняли: с них хватит. С первого же дня они отбивались от предложений продать компанию. И как-то во вторник удивили очередного предложившего, сказав, что заинтересованы. Вмешались венчурные инвесторы. Подтянулись юристы. Парни заключили выгодную сделку. Вдруг они вернулись в Лондон и вместе со своим другом Мартином, который, как братья всегда знали, испытывает сходные чувства, ко всеобщему изумлению, купили компанию по производству игр, располагавшуюся на складе в Хокстоне. Этим-то они и хотели заниматься – делать игры. А потом играть в них.

Раджа купил квартиру на берегу реки в Воксхолле, в сорокаэтажном доме: с видом на Парламент, все дела. Он любил, выставив палец, притвориться злодеем-изобретателем, наставившим бластер на Биг-Бен, готовым взорвать мир и поработить его. Квартира в четыре этажа – Раджа не знал, как она называется: дуплекс, триплекс, ну и ладно, хрен-его-знает-лекс. Квадриплекс. Тетраплекс. На один этаж он даже не заходил. Там хранился всякий хлам. С балкона можно было видеть жилище Омита: два соседних дома в Пимлико, покрытых белой штукатуркой. Омит купил один, а спустя неделю с тех пор, как о нем узнала вся округа, соседи выставили на продажу второй, и он купил его тоже. А почему бы и нет? И соединил дома. «Не захотели жить рядом с черномазым», – решил Омит за своих соседей, высокомерную пожилую пару, – а уж как там было на самом деле, неведомо даже ему. Мартин купил бенгальский супермаркет на Брик-лейн и снес его. Он увлекался архитектурой: строил на этом месте здание по проекту коннектикутской виллы, так и не осуществленному Луисом Каном. Блестящий куб из гладкого бетона. Весь свет должен поступать сверху: утес без окон будет выходить на улицу. А пока он жил в доме своей матери в Далвиче, со скульптурой работы Барбары Хепворт в палисаднике. Подарок сына на Рождество (скульптура, а не дом). Она не хотела съезжать оттуда, где прожила все годы своего брака, да и подарок сына, к ярости муниципальных градостроителей, оказался размером с само здание.

А может, толкнуть компанию и вернуться домой с деньгами – не такое уж безумие? Глюки оригинального сайта, о которых было известно с самого начала, в конце концов его и добили. Уже тогда, когда ребятам подвернулась куда более выгодная сделка. Конечно, новые владельцы попытались его исправить, но на тот момент Anybodys.com потерпел провал мирового уровня. Кто бы стал покупать что-то на сайте с таким именем? Никто и не покупал. Тем временем в Хокстоне рос каталог игр, и они прекрасно продавались. Марка для истинных игроманов, тех, кто, подобно Радже и Омиту, последние двадцать лет только и делал, что играл в компьютерные игры. «Sqrrrxkl*briiii» – блестящая находка: не попросишь в обычном магазине канцтоваров, и только настоящие фанаты, пройдя до двадцать девятого уровня и найдя СЛАВАРЬ на полке заброшенного зоомагазина, слева, выясняют, что «*» в названии игры «произносится» постукиванием указательного пальца по щеке, а второе «r» не читается вовсе. Спустя пару лет после покупки запустили игру «Так, на хер» (тоже не попросишь в местном магазине канцтоваров, во всяком случае запросто). Блестящая, дерзкая, полная сквернословия, приключений и авантюризма; сеттинг – притягательная и непростая зона военного конфликта где-то в Африке. Можно сразу же пристрелить напавшего на тебя тигра – а можно его поймать, приручить, управлять им на протяжении дюжины игр, а потом, когда он уже почти любит тебя и положил лобастую голову тебе на колени, заморозить… упс, он снова откусил тебе причиндал. И тигр, и причиндал – всего лишь набор пикселей. Тем не менее больно, блин. Начинай сначала – вот он положил лобастую голову тебе на колени, ты его заморозил и отомстил, отрезав ему причиндал и позволив истечь кровью, потом ты продал пенис тигра как афродизиак тем, в бордель, завоеванный основными силами ранее: вот они выстраиваются в очередь у двери, и…