Вокруг света за 80 дней. Михаил Строгов - Жюль Верн

Надя поняла все. Теперь она знала, кто такой Михаил Строгов, почему он хотел неузнанным пересечь захваченные ханами области Сибири!

По приказу Ивана Огарова пленники один за другим проходили перед Марфой Строговой, а она оставалась неподвижной как статуя, и во взгляде ее нельзя было прочесть ничего, кроме полнейшего равнодушия.

Ее сын шел в числе последних. Когда пришел его черед пройти перед своей матерью, Надя закрыла глаза, она не могла на это смотреть!

Михаил Строгов выглядел абсолютно невозмутимым, только на его ладонях выступила кровь, так глубоко он впился в них ногтями.

Иван Огаров был побежден, сын и мать взяли верх!

Сангарра, стоявшая с ним рядом, произнесла всего одно короткое слово:

– Кнут!

– Да, – закричал Огаров, больше не владея собой. – Кнут для этой старой мерзавки! Бейте, пока не сдохнет!

Солдат, державший в руках это ужасное пыточное орудие, приблизился к Марфе Строговой.

Кнут состоит из нескольких кожаных ремешков, к концам которых прикреплены кусочки крученой металлической проволоки. Считается, что приговор к ста двадцати ударам кнута равносилен смертному. Марфа Строгова это знала, но она знала также, что никакая пытка не вынудит ее заговорить, и была готова пожертвовать жизнью.

Два солдата схватили старую женщину и поставили на колени. Ее платье разорвали, обнажив спину. К груди ей приставили саблю так, чтобы острый конец всего на три-четыре пальца не доставал до кожи: стоит ей пошатнуться от боли, и он будет вонзаться в грудь.

Ханский солдат встал над ней.

Он ждал приказа.

– Давай! – сказал Иван Огаров.

Кнут просвистел в воздухе…

Но ударить не успел – чья-то могучая рука вырвала его у палача.

Михаил Строгов был здесь! Этой кошмарной сцены он выдержать не смог! Если на почтовой станции в Ишиме, когда хлыст Ивана Огарова коснулся его плеча, он сдержался, то здесь, когда удар должен был обрушиться на его мать, он утратил самообладание.

Огаров своего добился.

– Михаил Строгов! – воскликнул он.

Потом, шагнув вперед, усмехнулся:

– А, проезжий из Ишима?

– Он самый! – откликнулся Михаил.

И, замахнувшись, рассек кнутом лицо Огарова:

– Око за око!

– Недурной ответ! – выкрикнул кто-то из зрителей, чей голос, на его счастье, потонул в общем гомоне.

Десятка два солдат навалились на Михаила Строгова, готовые убить его на месте…

Но Иван Огаров, у которого вырвался крик боли и ярости, жестом остановил их.

– Этот человек подлежит суду эмира! – сказал он. – Пусть его обыщут!

На груди Михаила Строгова обнаружили письмо с имперским гербом, которое он не успел уничтожить. Письмо было вручено Ивану Огарову.

Зрителем, который произнес фразу «Недурной ответ!», был не кто иной, как Альсид Жоливе. Он вместе со своим собратом по перу тоже ночевал в Зеледееве, они вместе присутствовали при этой сцене.

– Черт возьми! – сказал он Гарри Блаунту. – Крепкий народ эти северяне! Согласитесь, что нам бы надлежало искупить свою несправедливость по отношению к попутчику! Будь он хоть Корпанов, хоть Строгов, он того заслуживает! Красиво расквитался за случай в Ишиме!

– Да, действительно расквитался, – отвечал Гарри Блаунт, – но теперь этот Строгов – покойник. Пожалуй, для него было бы лучше, если бы он еще помедлил, прежде чем вспомнить обиду!

– И оставил свою мать гибнуть под кнутом?

– А вы считаете, он такой выходкой облегчил ее участь? И ее, и своей сестры?

– Ничего я не считаю, – буркнул Альсид Жоливе, – знаю только одно: на его месте я и сам не сделал бы лучше! Ну и рубец! Эх, кой черт! Надо же иногда и вскипать! Если бы Бог хотел, чтобы мы всегда и везде оставались невозмутимыми, он влил бы нам в жилы не кровь, а воду!

– Отменный эпизод для хроники! – сказал Гарри Блаунт. – А если бы вдобавок Иван Огаров был столь любезен, что показал бы нам это письмо!..

Как только Огаров осушил кровь, что струилась по его лицу, он вскрыл конверт. Долго читал и перечитывал письмо, словно хотел как можно глубже усвоить то, что там содержалось.

Затем, распорядившись, чтобы Михаила Строгова, накрепко связанного, отправили в Омск вместе с прочими узниками, он принял командование над войском, раскинувшим лагерь в Зеледееве, и под оглушительный аккомпанемент труб и барабанов двинулся к городу, где его ждал эмир.

Томск, организованный в 1604 году, чуть ли не в самом сердце земли сибирской, является одним из самых значительных городов азиатской России. Тобольск, расположенный севернее шестидесятой параллели, Иркутск, выстроенный восточнее сотого меридиана, видели, как Томск разрастается за их счет.

И все же, какуже говорилось, Томские был столицей этой огромной провинции. Генерал-губернатор и весь его штат обосновались в Омске. Тем не менее Томск – самый значительный город этой территории, которая простирается до подножия Алтайских гор, то есть до китайской границы. По склонам этих гор в сторону долины Томи непрестанно текут платина, золото, серебро, медь, золотоносный свинец. Когда край богат, город, расположенный в центре столь многое приносящих разработок, тоже не беден. В результате по красоте зданий, элегантности меблировки и экипажей Томск мог соперничать с величайшими европейскими столицами. Это был город миллионеров, обогатившихся ломом и киркой на склонах здешних гор, и хотя он не имел чести служить резиденцией государеву наместнику, зато могутешаться, имея в числе самых именитых своих сановников главу купеческой гильдии, основного концессионера шахт императорского правительства.

Некогда Томск слыл городом, расположенным на самом краю света. Кто желал отправиться туда, тому предстояло целое путешествие. Ныне это не более чем простая прогулка, если дорога не истоптана ногами захватчиков. Вскоре построят даже железную дорогу, которая пересечет Уральский хребет и свяжет этот город с Пермью.

Красив ли Томск? Надо признаться, что путешественники не проявляют единодушия в этом вопросе. Мадам де Бурбулон, проведя здесь несколько дней проездом из Шанхая в Москву, называет его местечком не слишком живописным. Исходя из ее описания, это довольно убогий город: старые кирпичные и каменные дома, очень узкие улицы, совсем не похожие на те, что обычно бывают в больших сибирских городах, грязные кварталы, где ютится в тесноте население, по большей части азиаты. Там кишат вялые пропойцы, у которых «даже опьянение апатично, как у всех народов Севера!»

Напротив, путешественник Анри Руссель-Кийу выражает абсолютно непререкаемое восхищение Томском. Не потому ли, что этот город, который мадам де Бурбулон посетила летом, он видел зимой, под снежным покрывалом? Это не исключено и подтверждает мнение, что некоторые местности, тяготеющие к полюсам, можно оценить только в холодное время года, как некоторые жаркие страны впечатляют лишь тогда, когда там особенно тепло.