Мой Щенок - Вероника Аверина

— Леди, извините, можно вас отвлечь? — он почти прошептал это, склонившись к ее уху. Надеясь, что никто, кроме наставницы, его не услышит. Она повернула голову и вопросительно подняла брови.

— Могу я отлучиться на несколько минут? Подышать воздухом? С Санькой? — Ирвин кивнул в сторону ожидавшего его приятеля.

— Десяти минут тебе хватит? — ровным тоном поинтересовалась Леди.

— Да, спасибо.

Мастер демонстративно щелкнула застежкой на тонком запястье, сняла часы и положила их возле руки, повернув циферблат к ученику. Вампир автоматически зафиксировал положение стрелок и, слегка поклонившись, вышел.

На улице клубился туман. Какая-то очень старательно запрятанная частичка памяти услужливо напомнила, что ночь хороша для охоты. Вампир судорожно втянул воздух сквозь зубы и приказал себе думать о Леди. Это было не самое удачное решение. Депрессия накатилась с новой силой, а голод и не думал утихать.

— Ирвин! — окликнул его Санька, и наваждение тут же развеялось. Вампир открыл глаза, догнал приятеля и опустился на скамью рядом с каменной стеной бара.

— Совсем плохо? — сочувственно протянул Санька, щелкая зажигалкой.

— Да, — кивнул он. — Ко всему прочему еще и дикий голод накатывает.

Санька с тревогой взглянул на приятеля.

— Это все дурацкий туман. И напряжение последних дней, — как ни в чем не бывало, продолжил вампир.

— Достается от мастера? — поинтересовался человек, старательно затягиваясь. Словно стараясь выгнать из разыгравшегося воображения образ окровавленных клыков.

Ирвин грустно усмехнулся и, нахально взяв сигарету из Санькиных пальцев, тоже затянулся.

— Да. Сам виноват. Мне очень повезло, что она вообще позволила мне попытаться еще раз. Я буду терпеть.

— Да не дрейфь, Вин. Она простит тебя, в любом случае.

— Не уверен. Ты знаешь, в такой ярости я еще никогда ее не видел.

— Было от чего, — Санька добыл сигарету обратно и запрокинул голову, выпуская дым сквозь зубы в темное небо: — Мрак меня и вовсе прибил бы. Наверное. Впрочем, честно, я не рискнул бы его так обманывать.

Ирвин нахмурился, уронив руку на колено.

— Давай не будем об этом, Сань. Это не самое лучшее воспоминание. Меня сейчас гораздо больше волнует, как заслужить доверие Леди.

— Она действительно сильно злится? — еще раз уточнил приятель.

Ирвин криво улыбнулся, и задрал черную рубашку, обнажая живот. На бледной коже синяки выделялись особенно отчетливо. Саня вообще часто завидовал внешности друга. Он понимал, что это еще одна особенность вампиров, но, когда девушки ровными рядами укладывались перед учеником Леди, стоило тому взглянуть на них или улыбнуться, Саньке становилось очень тоскливо. И сейчас бледная кожа служила превосходным фоном для кровоподтеков. Организм вампиров был несколько прочнее человеческого. Для того чтобы образовался синяк, удар должен был быть куда сильнее обычного.

— Руки и ноги такие же, — добавил Вин, приводя одежду в порядок. — После тренировок.

— Она знает? — Санька покачал головой.

— Нет. Незачем, — коротко ответил Ирвин. — Ну, то есть, полагаю, она догадывается о силе своих ударов. Но не о следах. Не думаю, что я вправе жаловаться. Это — результаты моих ошибок. Во всех смыслах. В конце концов, я пришел учиться не танцам, а боевым искусствам. С точки зрения тренировки, даже хорошо. Запоминается лучше.

— Это жестоко.

— А мне легкой жизни никто и не обещал, — тоскливо откликнулся Ирвин и протянул другу зажигалку. — Ты очень много куришь.

— Да, Мрак мне тоже говорит, — отозвался Саня, раскуривая следующую сигарету. — Я не знаю, что тебе посоветовать. Ты сам ей пообещал, что все выдержишь.

— Мне кажется, она не воспринимает меня всерьез, — пожаловался Ирвин.

— Да брось. Как раз наоборот. Она слишком серьезно тебя опасается. Поэтому и не позволяет ничего лишнего. Терпи. Она оттает. Пока все равно ничего другого не остается.

Вин откинулся на спинку скамьи, заведя сцепленные руки за голову, и посмотрел в небо.

— Она ждет от меня чего-то. Понимаешь? Ждет какого-то поступка. Я чувствую это. Необходимо сделать что-то такое, что позволило бы ей понять: я уже не тот, каким пришел к ней год назад. Я многому у нее научился, Сань. И должен что-то предпринять, чтобы это доказать. Заслужить прощение и доверие. Но я не знаю, что. Не могу придумать. Я помог ей всем, чем мог, в отношении стаи. Больше рассказывать мне нечего…

Санька тоже посмотрел на сияющие в темноте звезды и вздохнул:

— Не торопи события. Леди верит в тебя. Иначе не дала бы второго шанса. Подожди немного. Я уверен, время все расставит на свои места.

— Да уж, — вампир устремил взгляд на большие уличные часы, висящие на столбе над стоянкой, — это точно. Время. Черт!

Его взгляд изменился, и он резко вскочил.

— В чем дело? — спросил Санька, не видящий вокруг ничего опасного.

— Время, — ответил Ирвин и сорвался с места.

Санька, удивленный торопливостью друга, рассеянно скользнул глазами по темному парку, и внезапно зацепился взглядом за фигуру, отделившуюся от плотной массы тенистых ветвей. Через полминуты человек попал в полосу света от окон, и молодой человек узнал Красавчика. Тот тоже заметил ученика и, понимающе кивнув, направился к дверям бара.

* * *

Я лениво посмотрела на часы. Стрелка завершила последний круг чуть раньше, чем в дверном проеме возник силуэт моего ученика. Я сделала вид, что не замечаю его, и обернулась лишь тогда, когда Ирвин замер около. Это было невероятно — он всеми силами пытался сдерживать дыхание. Весьма забавное зрелище для существа, которое практически всегда остается спокойным.

— Ты опоздал.

— На семнадцать секунд, — Вин повесил голову. — Простите. Мы заговорились.

— Иди, садись, — кивнула я.

Я вредничала. Я прекрасно знала, что ничего предосудительного на улице не происходит. В присутствии Саньки Ирвин не стал бы ни встречаться со своими, ни звонить, ни делать что-либо еще. Но я обещала испытать его послушание, и теперь отрывалась на всю катушку, изобретая все новые способы заставить моего щенка ошибиться. Я понимала, что провоцирую его, но, если Ирвин сумеет выдержать этот ад, я, возможно, тоже сумею смягчиться. Я чувствовала, что мне необходим какой-то аргумент, чтобы простить Вина. Что-то, что позволило бы мне понять, что я могу доверять ему и дальше. Но я даже представить не могла, что же такого он может сделать. Ситуация замерла. Тем не менее, до того, как мы закончим разбираться со стаей, форсировать события я не была намерена.

И лишь в глубине души я понимала, что, по сути, уже его простила. Не хватало лишь маленького шага. Толчка. Повода.