Самолеты-призраки Третьего Рейха. Секретные операции Люфтваффе - Николай Баженов

Арнольд уже находился в воздухе, когда по радио получил указание изменить курс и лететь в Германию, на аэродром Хольцкирхен, в 32 км южнее Мюнхена. Он благополучно перелетел туда и через день — 30 апреля — уничтожил свой «Арадо», чтобы тот не попал в руки союзников.

Сам же Зоммер и наземный персонал его подразделения на автомашинах выехали к австрийской границе. По дороге их колонну несколько раз обстреливали итальянские партизаны, но обошлось без потерь. После прибытия в Австрию неожиданно выяснилось, что, несмотря на приказ Зоммера, его ранее вышедший из строя Ar-234B-2/b «T9+EH» так и не был полностью уничтожен на аэродроме Кампоформидо, и его обнаружили союзники.

Если бы такое произошло чуть раньше, то Эриха Зоммера могли бы обвинить в преднамеренном оставлении секретного новейшего самолета противнику и отдать под суд военного трибунала. Однако в хаосе последних дней Рейха уже никому не было дела до какого-то там обер-лейтенанта, который до этого полтора месяца фактически в одиночку снабжал немецкое командование в Северной Италии необходимой разведывательной информацией.

Летать до конца

В конце 1944 г. реактивные разведчики Аг-242В-1 и B-2/b получили еще три эскадрильи дальней разведки:

— 1-я эскадрилья Aufkl.Gr. 33 гауптмана Хеффена, базировавшаяся на аэродроме Йютербог-Дамм, в 62 км юго-восточнее Берлина,

— 1-я эскадрилья Aifkl.Gr.l 00 гауптмана Холлерта, располагавшаяся тогда на аэродроме Библис, а с марта 1945 г. — на аэродроме Заальбах, расположенном в 50 км юго-восточнее Лейпцига,

— 1-яэскадрильяАи1к1.Сг.123 гауптмана Фельдена, действовавшая в то время с аэродрома Райне, а с марта 1945 г — с аэродрома Швебиш-Халль.

Их всех так и не получилось укомплектовать реактивными разведчиками до штатной численности, и те использовались в них вместе с другими самолетами.

В начале 1945 г. именно на «Арадо» легла львиная доля всех разведывательных вылетов на Западном фронте. Абсолютное большинство разведывательных полетов проходило без помех со стороны ПВО союзников. Немецкие летчики могли усмехаться, видя, как их противники на поршневых истребителях безуспешно пытаются догнать то, что догнать невозможно. Палить же из зениток в самолет, летящий со скоростью 800 км/ч и более, было и вовсе бессмысленно.

Конечно, имелись и потери. Однако они были следствием того, что реактивные разведчики, практически неуязвимые во время полета, были абсолютно беззащитны на взлете и посадке. Именно при заходе на посадку Аг-234В-1 гауптмана Фельдена был сбит истребителем «Темпест» из 274 Sqdn. RAF.

В дальнейшем предполагалось оснастить реактивными «Арадо» большинство разведывательных эскадрилий, но из-за непрерывных бомбардировок авиазаводов поступление новых машин вскоре сильно сократилось. Имеющиеся же разведчики продолжали совершать вылеты уже над территорией Германии до тех пор, пока оставалось топливо и пока им было куда приземляться.

В эскадрильи, оснащенные Аг-234, принимали только опытных пилотов, имевших за плечами не менее 80—100 боевых вылетов. Причем набор производился на добровольных началах. Среди подавших заявления оказался и обер-лейтенант Карл Райнерт из 2-й эскадрильи Aufkl.Gr. 100, о котором мы рассказывали ранее.

В конце марта 1945 г. он прибыл на аэродром Бург, находившийся в 22 км северо-восточнее Магдебурга. Уже в первой половине 1 апреля Райнерт выполнил на Ar-234B «T5+BH» четыре коротких тренировочных полета продолжительностью 26,15, 11 и 34 минуты.

Свой же первый боевой вылет на реактивном разведчике он совершил 5 апреля. Вылетев из Бурга в 10.37, он провел аэрофотосъемку позиций советских войск в Померании и спустя ровно час вернулся на аэродром. Затем в течение 7 апреля Райнерт выполнил еще два разведывательных полета над Померанией, первый продолжался с 08.57 до 10.13, а второй — с 18.15 до 19.45.

13 апреля авиация союзников атаковала аэродром Бург. Взлетно-посадочная полоса была изрыта воронками, возникли несколько пожаров, но имевшиеся там «Арадо» не пострадали. Аэродром нельзя было дальше использовать, и все уцелевшие самолеты получили приказ перелететь в другие места.

Обер-лейтенант Райнерт решил взлетать с автобана, проходившего непосредственно около аэродрома. Его ширина легко позволяла это сделать. Движение транспорта было на время перекрыто, после чего Аг-234В с ревом пошел на взлет. Когда самолет набрал скорость около 200 км/ч и должен был вот-вот подняться в воздух, у него внезапно лопнула покрышка правого колеса. Почему это произошло, неизвестно, возможно, на бетонном покрытии после недавнего налета валялись осколки бомб.

Самолет резко развернуло вправо и понесло в глубь молодого леса. Крылья, словно серпом, стали срезать деревца. «Арадо» проехал таким образом несколько сотен метров, после чего передняя стойка шасси сломалась и машина ткнулась носом в землю. Правая турбина отлетела, на землю хлынуло горящее топливо, при этом система подачи топлива все еще некоторое время продолжала работать, добавляя жару в огонь.

Райнерт потом вспоминал: «Сначала я был без сознания, но потом очень быстро очнулся, когда вокруг стало слишком жарко! Я получил лишь сравнительно легкие ранения головы, правой руки и правой ноги, а также обоих коленей. Но я, слава Богу, мог двигаться! И я двигался очень быстро!

Мне было очень тесно на своем месте. Фонарь из плексигласа накрывал меня, здесь оке были приборы и перископ, который обычно торчал передо мной на потолке кабины (это было то, чем мне был нанесен тяжелый удар по голове). Пол кабины под моим сиденьем был разорван. На немлежала куча грязи, а также зелень и ветки деревьев. Там же были и педали управления и ручка управления, согнутая под каким-то странным углом.

Единственной более или менее исправной вещью, находившейся передо мной, была плавно изогнутая горизонтальная балка из высокопрочной или легированной стали толщиной около пяти сантиметров, которая располагалась на уровне моей груди. К ней были привинчены верхний и нижний обтекатели из плексигласа. Эта балка буквально спасла мне жизнь (ия думаю, что защитил меня при этом мой добрый ангел-хранитель, или по крайней мере он приложил к этому руку).

Балка теперь была наклонена к земле, и это означало, что хвост самолета был задран в небо. Правое крыло и правый двигатель были оторваны в районе подвески двигателя. Через алюминиевую обшивку торчали три ствола деревьев. Над местом аварии клубился дым, и я чувствовал неприятный запах от сгоревшего топлива, а также горевшего дерева, пластика и красок. Но к счастью, взрыва не было».

Райнерт самостоятельно вылез из кабины, однако сразу же обнаружил, что не может идти, а уж тем более бежать. Правая нога сильно болела. Тогда он просто пополз из последних сил, стараясь убраться как можно дальше от горящего самолета. Райнерту удалось таким способом добраться до автобана, с которого он взлетал. Вскоре его подобрала армейская автомашина, и через некоторое время раненый пилот оказался в госпитале в Бурге. В боевых вылетах он больше уже не участвовал.

Всего в течение двух лет — с мая 1943 г. по апрель 1945 г. — Карл Хельмут Райнерт совершил 120 боевых вылетов. Он был награжден Железными Крестами 2-го и 1-го классов, Золотым Знаком за боевые разведывательные вылеты, а также «Почетным кубком за особые достижения в воздушной войне» (Ehrenpokal fur besondere Leistungen im Luftkrieg).