Открытие себя - Владимир Савченко

Командировка в Сухуми по частной проблеме, но думаю я все о том же, об общем. Вот она, разгадка устойчивости мира, в котором живем! Это меня озадачивало: как так, мир есть волнение материи – а формы тел и их расположение долго сохраняются? Да ведь потому и сохраняются, что мы – всплески материи: и волна-солнце, и волны-планеты, и волнишки-горы на них, и даже волна-самолет, и я в нем… все мчим в основном в одном направлении, в направлении существования (по времени?), с огромной скоростью (не со скоростью ли света? Именно она должна быть скоростью распространения возмущений в среде; да и энергия покоя тел Е = mс2… хорош „покой“!). Этот бег волн можно заметить только с неподвижного „берега“; но его нет во Вселенной, а если и был бы, мы-то не на „берегу“! А так мы можем заметить только изменения в картине взаимного расположения тел-волн вокруг, то есть относительное движение.

Итак, устойчивость в малом – синхронность колебаний; устойчивость в крупном – движение – существование в общем потоке материи.

…Какое у меня сейчас великолепное ощущение ценности своей жизни: когда боишься умереть только потому, что не все понял, не закончил исследование!

И все это не то и все это не так! Я могу написать немало соединенных в интересные предложения слов, могу сдобрить их уравнениями и формулами – чтоб посредством всего этого объяснить свою идею другим… А вот насколько я понимаю ее сам? Ведь предмет ее не где-то в космосе и не под микроскопом, не в колбе; этот „предмет“ – все вокруг меня, во мне, в других. Просто все. Истина выражена самим фактом существования мира.

Осталось только „прочесть“ то, что выражено. Воспринять, почувствовать. Произнося слова, можно только ходить вокруг да около, а то и удалиться от истины.

Полжизни за миг понимания! Полжизни – и не останусь в накладе. Иначе ухлопаю всю жизнь – и не пойму, не почувствую».

«Сегодня, 25 декабря, я, кажется, воспринял вселенское волнение. Или оно мне пригрезилось?.. Я и сейчас еще прихожу в себя. Впечатление было сильное, не так просто его описать. Час назад, в одиннадцать, я лег спать. Сразу, как водится, не уснул: лежал, думая все о том же. Расслабил тело, сосредоточился мыслью: вот она, среда, всюду – и возле моей кожи, и во мне! Пришло полузабытье, в котором мысли переходят в зыбкие образы, а те расплываются в причудливые ощущения. Вот тогда и произошло что-то, отчего я вскочил вдруг – весь в поту и с колотящимся сердцем! Что же было? Сначала сникли словесные, понятийные мысли. Взамен появились какие-то призрачно-зримые (хотя глаза, понятно, были закрыты) блики, колеблющиеся струи – почему-то золотисто-желтые. Они мельтешили, сплетались в вихри, снова растекались. Потом волнение стало… каким-то более общим, что ли? (До чего же здесь бессильны слова!) Оно распространилось по телу чередованиями тепла и холода, упругости и расслабленности, становилось плавнее и мощнее.

Убедительней как-то. И я понимал, как становилось: мелкие частные пульсации во мне сливались, складывались в более крупные, а те складывались с внешним ритмом. (Каким, откуда?..) Вот биения сердца совпали с ним. Меня – и по мышечным, и по тепловым ощущениям – будто стало колыхать от правого бока к левому. Потом пошли волны и вдоль тела. Они не только колыхали, но и слегка то расширяли, то сжимали меня. Я вроде как начал пульсировать.

Но я еще чувствовал себя отдельным телом, только погруженным во что-то объемно колеблющееся. Потом – видно, внешние ритмы целиком подчинили внутреннее волнение – перестал это чувствовать! Откуда-то извне приходило тепло – мягкое, будто живое; оно превращалось в жар. Я понял, что будто растекаюсь, плавлюсь… и тут импульс животного ужаса напряг тело! Я вскочил.

Что же это было? Температура 36,7°, идеальная норма.

Этот толчок внутреннего ужаса… Сейчас такое чувство, будто спасся: летел в пропасть, но успел ухватиться за камень. Боюсь снова лечь. И никогда я не был психом… Во внешнем растворялось мое „я“? Это и было то самое понимание, которого я столь декларативно желал и ждал? Гм…

Скорее даже не оно, только подступ к нему.

Брось ты это дело, Калуга! Брось, пропадешь! Займись обычной наукой, делай докторскую. Или снова женись – будешь заботиться, ссориться, растить детей: все отвлечешься… А то пропадешь ни за понюх табаку. Ну их, эти страсти!

А ведь не брошу…»

Эта запись была отчеркнута красным карандашом следователя. «Да, действительно», – качнул головой Кузин.

«Человеческая жизнь есть ценность – недоказуемый, но общепризнанный постулат. В чем она, ценность жизни? В длительности ее, в продолжении рода, то есть в той же длительности, только генетической? Чем дольше, тем лучше, и чем больше, тем лучше, – простой азиатский принцип.

Но существование не может быть целью существования. Ведь в этом случае идеал, которому следует подражать, – тупое существование камня. Он „живет“, не прилагая усилий, миллионы лет – прочный и равнодушный. Правда, мы, белковые твари, менее прочны. Нам для длительного существования надо обмениваться веществами и информацией со средой, лавировать в пространстве, предвидеть во времени, сопротивляться, ладить, объединяться для совместных дел, специализироваться… – словом, ловчить. Кончается это занятие все-таки несуществованием, смертью.

Тогда в чем же цель разумного существования? Пожалуй, в познании истины. Всей истины. Абсолютной истины. Она, говорят, недостижима. Но говорят-то это люди, которые ее не достигли, – стоит ли полагаться на их авторитет?..

С чем я могу согласиться, так это с тем, что истина недостижима на уровне слов, формул, графиков… на уровне тех средств информации, с помощью которых мы объясняем другим то, чего сами толком не понимаем. А вот на уровне чувств, своих ощущений? Кажется, да.

Даю – под впечатлением той ночи – Энергетическую Теорию Интуиции. Или Теорию Интуитивного Резонанса, как угодно.

1. Что такое интуиция, никто не знает. Знают лишь, что она есть и что ею можно руководствоваться в оценке сообщений и в предвидении дальнейшего не хуже, чем логикой (кстати, что такое логика, тоже толком не ясно). И тем и другим путем мы пытаемся составить верное представление о действительности, понять истину.

Можно определить так: интуиция – понимание конкретной истины не путем рассуждений, а по какому-то внутреннему сигналу в нашей психике.

Сигнал этот, хоть и относится к „тонким движениям души“, несомненно, материален. Какова же его природа?

2. Каждый, кому приходилось понимать или создавать новое: изобретать, открывать, решать сложную жизненную задачу (это важно, что жизненную!), знает, что в момент понимания или правильного решения исчезает усталость, даже если бился над проблемой днями и ночами. Человек чувствует прилив сил, бодрость, хорошее настроение, желание работать еще и еще – и нетрудно ему, даже тянет.

Так было и у меня, когда пришел к „шутейной“ идее о переменных микрочастицах, так было и в других догадках о свойствах волнующейся материи. Так бывало и раньше, когда в работе или в жизни приходил к истинному решению. Поднимается тонус, хочется счастливо смеяться, неизвестно откуда берутся силы… Такое состояние – по сути, единственный факт о природе человеческого творчества. Его именуют „озарением“, „вдохновением“, „наитием“, но все это словеса. Строгая его суть в том, что в человеке возникает прилив энергии.