Покоритесь воле Ночи - Глен Кук

Еще до того, как герольд и совершенный отыскали Тормонда, по приказу графа Алпликово начались аресты городских магнатов и капитанов ополчения. Герцога быстренько доставили в особняк консула сьора Кастерена Граута. Граут и его приятель консул сьор Мас Кребет не явились на утренний смотр, а значит не выступили вместе с ополчением. Большое упущение со стороны Кребета, ведь главной его обязанностью было предводительствовать городскими рекрутами, когда их призывали в войско.

Брат Свечка даже подумал, а нет ли доли истины во всех этих слухах про подкуп?

Консулы гостям не обрадовались, но сьор Кастерен Граут вполне осознавал шаткость своего положения и устроил целый спектакль, в красках расписывая, как его беспокоит здоровье герцога.

Тормонд действительно был очень плох. Брат Свечка заявил, что перевозить его нельзя, и послал за отцом Форнье. И за надежными солдатами – на случай, если Грауту и Кребету придет в голову еще какая-нибудь глупость.

– Мы немилосердно вас загоняли, – призналась Изабет. – И вы делали все, что могли. Но пока вы снова не отправились странствовать в глуши, у меня к вам еще одна просьба. Завтра арнгендцы собираются штурмовать северные ворота, а защищают их в основном ищущие свет. Если бы вы с моим братом отправились туда, это придало бы мейсалянам сил.

Кауренцы почти растеряли боевой дух. Те, кому казалось, что после победы короля Регарда они не сильно пострадают, открыто заявляли, что нужно устроить переговоры и обсудить сдачу города. Но те, кому угрожали Конгрегация и церковь, считали иначе, а с ними и королева Изабет, действовавшая от имени Наваи, своего сына и покойного мужа.

Силы навайцев понемногу таяли, потому что Изабет постоянно рассылала гонцов во все концы владений Питера. Они должны были предупредить о возможной смуте каждый гарнизон, каждого наместника.

Было очевидно, что, несмотря на преданность графа Алпликово и его соратников, удержать все завоевания Питера будет трудно. Самого Алпликово королева отправила в Оранью – принять бразды правления и позаботиться, чтобы маленькому Питеру не навредили интриганы и злоумышленники.

Брат Свечка понял, чего добивалась Изабет, – они с Тормондом должны были стать символами кауренского сопротивления, безобидные старики, на которых держится воспрянувшая уверенность кауренцев.

Королева была умной женщиной.

После того как отец Форнье привел герцога в чувство, Тормонд хотя бы мог стоять, пусть и с посторонней помощью. Вместе с братом Свечкой он поднялся на стену в двух дюжинах ярдов западнее северных ворот, где коннектенцев надежно прикрывали гурдиции. Совершенный надел непривычную для себя белую сутану. Защитники города, многих из которых он знал, приветствовали их радостными криками. Всего в десяти футах госпожа Арчимбо с дочерью и их соседки управлялись с небольшой баллистой.

А где же Раульт и другие мужчины? На стене были только женщины да старики вроде самого брата Свечки.

Вероятно, всех мужчин, которые еще способны были ходить, собирали для контрнаступления. Если вспомнить прошлую осаду, она вполне могла закончиться печально.

Арнгендцы подтаскивали к стенам осадные орудия. Это было нелегко, приходилось карабкаться вверх по склону, да еще под вражеским огнем. Временами под огнем в самом буквальном смысле – кауренские баллисты стреляли горящими снарядами. С вершины холма, да еще и со стены, защитникам было удобно целиться.

Однако горящие снаряды не причиняли противнику особого вреда. Две осадные башни арнгендцы укрыли сырыми, только что освежеванными шкурами. Какой-то умник догадался прикрыть мокрой соломой ставни амбразуры, поднимать их было тяжело, зато они не горели. Точно так же поступили и с «черепахой», тащившей таран. Другие колесные сооружения, поменьше, должны были прикрывать саперов, которые будут подкапываться под стену. Саперы, скорее всего, прорывали туннели и в других местах.

Король Регард успел собрать множество артиллерийских приспособлений, обычных для того времени, подготовил свои орудия, обеспечил им защиту, а потом напал на неумех, засевших на стенах под прикрытием оборонительных галерей.

Окруженный герольдами и знаменосцами, король и не думал прятаться. Фигура его в сверкающих доспехах и роскошном плаще была прекрасной мишенью, да и целились в него и его свиту со стен чаще всего.

Любому, кто пригляделся бы хорошенько, стало бы ясно: с Регардом что-то неладно. Он едва волочил ноги, шатаясь от слабости и приступов головокружения. Но покидать поле боя король отказывался, то и дело подбадривал своих рыцарей и направлял артиллеристов. С яростным пылом он атаковал кауренцев, выхватывая у кого-нибудь из пехотинцев арбалет и выпуская стрелу по защитникам. Стрелял Регард превосходно. Оборонительные галереи спасли немало жизней.

Брат Свечка не мог не поражаться свирепости женщин-мейсалянок, управлявшихся с ближайшими к нему катапультами и баллистами.

– Если они прорвутся в город, нам достанется больше всех, – объяснила ему Кедла.

У нее обнаружился настоящий талант. Девушка возглавила артиллеристок на своей баллисте, и каждый ее выстрел достигал цели. Благодаря меткости Кедлы вышли из строя несколько вражеских осадных машин. Вдобавок она прикончила солдат, которые пытались подобраться к ближайшей осадной башне.

Неожиданно открывшийся дар взволновал защитников на городской стене. К баллисте стали подходить любопытные, чтобы узнать, как Кедле удается так метко стрелять. Объяснить она не могла. Боеприпасами ее артиллеристок снабжали в первую очередь, а рядом с орудием постоянно дежурил старый механик – на случай, если возникнет нужда в починке.

Девушка улыбнулась совершенному свирепой улыбкой, и ему вспомнилась Сочия Рольт. Монах заставил себя улыбнуться в ответ, а потом пошел посмотреть, как устанавливают специальное орудие – нечто наподобие военных машин, которые в древние времена использовали на боевых кораблях.

Прикрывающая арнгендский таран «черепаха» подобралась к воротам. Сидевшие внутри ее солдаты затянули песню.

Услышав за спиной чей-то оживленный спор, совершенный оглянулся.

На стене появился Сомс Ришо. Он пришел с твердым намерением увести отсюда Кедлу, хотя все стоявшие рядом женщины поносили его на чем свет стоит. Сомс гневно оглядывал их, словно стараясь запомнить каждую в лицо.

Кедла уходить не пожелала. Да и ее компаньонки ясно дали Сомсу понять, что не отпустят ее.

Кто же остался с детьми, недоумевал брат Свечка.

Внезапно Сомс взвизгнул от боли – это теща, госпожа Арчимбо, хорошенько заехала ему тупым концом стрелы, которую как раз собиралась установить в баллисту.

Брат Свечка снова посмотрел вниз. Под стеной, прямо над арнгендской «черепахой», раскачивался на цепи «дельфин» – каменный груз весом в целую тонну, подвешенный на длинной стреле. Совершенный никак не мог понять, откуда взялось такое название: груз напоминал скорее мужской член, а не обитателя морских глубин. Но, как бы то ни было, удары он наносил сокрушительные.