Ворриор и Пиас. Гнев богов - Стелла Так

Я почувствовала соленый вкус своих слез на языке, когда измученно закрыла глаза и разорвалась на тысячу частей. Мне даже больно не было. Кажется, я уже давно миновала тот момент, когда еще можно чувствовать такие тривиальные вещи, как боль. Демонические души вырвались наружу с силой взорвавшегося солнца. Я кричала. Они кричали. Это сжигало нас и разрывало на части, пока не осталось ничего, кроме безжизненной кучки. Было очень странно ощущать, что у тебя вдруг больше нет тела. Я вылетела из разума Ворриор и, приземлившись на землю, в ужасе наблюдала за тем, как демоны пожирали телесные останки. Они чавкали, а кровь брызгала во все стороны. Мысли были спутаны, но немного иным, чем раньше, образом. Мне было сложно сосредоточиться. Ослепляли яркие огни. Что это было? Я замерла. Мимо меня летел горячий пепел. Я лежала не на траве, а в море огня. Хотя он жадно меня поглощал, я ничего не чувствовала. Вокруг только огонь и пепел. Сквозь красную пелену я наблюдала, как демоны, подобно стихийному бедствию, пожирали все, что оказывалось в их лапах. Не только мое бездвижное тело, но и тела Эша, Сейлора, Бизара и Шейм.

Словно в замедленной съемке, я наблюдала за тем, как демонические души уничтожают все вокруг. Земля горела. Она пахла дымом и смертью. Время от времени я видела перед собой синие волосы. Серебряные глаза, в которых были безысходность и боль. Зеленые волосы и золотые глаза, которые рыдали от отчаяния. Серебряную кровь, которая окропила планету. Я уставилась на серебряные следы крови, тянувшиеся по грязи. Чья это была кровь? Моя? Еще чья-то? Крик вырвал меня из транса. Чарминг. Казалось, что его пожирают заживо. Я хотела помочь ему и вскочила. Мои полупрозрачные ноги двигались как в трансе, пока я бежала по миру из огня и дыма. Черные тени мелькали мимо меня и звали на помощь. Но, как только я поворачивалась и бежала на подмогу, снова оставалась наедине с огнем. И с их криками. В какой-то момент даже крики утихли.

И я снова увидела кровь. Она текла целыми ручьями. Я стояла в ней по лодыжку, глядя на свое отражение. Только черные тени. Лишь очертания ног, рук, туловища и головы из черного дыма. Когда я шагала по земле, под моими ногами раздавался чавкающий звук. Но кровь не иссякала. Вместо этого я буквально утопала в ней, чувствовала, как она стекает с моих пальцев. Мои ноги по колено стояли в пепле и крови, а мир не прекращал гореть.

Это могло продолжаться пять минут или пятьсот лет, но каждый крик, страх и плач отзывались во мне. Планета стонала. Она, словно умирающее животное, свернулась калачиком, оставляя меня одну в сером облаке пустоты.

И вдруг воцарилась тишина. Больше ничего не существовало. Ни плача, ни просьб, ни мольбы. Мир будто сам прекратил существовать. Мой голос прорывался на волю из моей измученной души. Я кричала, хоть у меня и не было связок. Возможно, я так и не издала ни единого звука, но слышала, как мои крики отзываются эхом в тишине.

Меня охватил жуткий страх. И мой крик превратился в плач. Душа дрейфовала в потоках пыли, пепла и смерти. Не было ничего, за что я могла удержаться. Никакого тела, которое бы обезопасило меня. Никакого сердца, которое могло бы меня согреть, и дыхания, которое способно наполнить мои легкие. Я не просто стояла в пустоте – я сама была пустотой. Даже нельзя сказать, двигалась я или лежала на земле.

Моя душа превратилась в маленький шарик. Она просто каталась по земле, не способная делать ничего, кроме как кричать, пока передо мной проплывали голоса и лица.

Даймонд.

Чарминг.

Пиас.

Вирус.

Брейв.

Моя душа скорчилась от боли. Пиас. Мне все еще казалось, что я слышу, как он говорит со мной и зовет меня. Мэдокс будто шептал что-то мне на ухо, пытаясь заставить смеяться. Вирус сидел рядом и просил меня вернуться. Но, когда я подняла взгляд, то увидела лишь пустоту. И никого вокруг. Я почувствовала себя неполноценной. Отрезанной. Искалеченной. Пустой. Как все это могло произойти? Обрывки воспоминаний острыми осколками торчали в моем разуме. Маленькие и незначительные кадры вроде озорной улыбки Мэдокса, мерцания мутных глаз О, пряди синих волос Пиаса и его умиротворенного голоса, когда он пел.

Как все это могло просто исчезнуть? Так внезапно?

Я разрушила все это и осталась одна. Справедливое наказание. Однозначно его заслужила. Поэтому я сдалась, стала пустотой в пустоте. И вокруг была лишь тишина. Наконец-то.

– Ворриор!

Кто-то выкрикнул мое имя, прервав пустоту. Я дезориентированно подняла взгляд, пытаясь вспомнить, кем или чем была. Вспомнить, что я вообще существовала, потому что уже забыла, каково это – иметь тело. Каково видеть что-то, двигаться. Я просто превратилась в большой ком, неспособный чувствовать или думать. Я ахнула. Прислушалась. Но было тихо. Лишь всепоглощающая пустота. Как и я сама. Как и все, что когда-либо существовало. Картинки пытались забраться в мой разум. Так медленно и вяло, что они тут же меркли. Я вздохнула, окружила себя тенью и снова стала бледной и серой, теряя всякое чувство времени. Я плыла в ней, не падая, не стоя и не летая. Мой разум уже давно перестал мыслить этими категориями. В целом я совсем перестала думать. Если вообще еще существовала.

До моего разума снова донесся чей-то вздох.

– Ворриор, просыпайся!

Я вздрогнула, и впервые за… – не знаю, за какое время, – открыла глаза. Хотя и не думала, что они у меня все еще есть.

Очевидно, я это сделала, потому что передо мной появилась дверь коричневого цвета. Ух ты. Это был явно самый отвратительный цвет, который мне когда-либо приходилось видеть. Как понос, только желтый. Я растерянно оглядывалась, и мышцы на шее захрустели, как будто заржавели. Озадаченно посмотрела на грязно-белый плиточный пол. На нем стояли мои ноги. Мои… Секунду, это были ноги! Мои ноги! Я проверила их, пошевелив пальцами, а затем стала восхищаться своими руками.

Пальцы! У меня были пальцы… Я беспокойно ощупала себя и, дрожа, провела руками по лицу. Нащупала нос, глаза, уши, волосы, шею. Целое тело! Из моего горла вырвались всхлипывания, и слезы окропили пульсирующие энергией пальцы. Это чувство было настолько неописуемо, что я стала рыдать еще громче. Всхлипывания и слезы, словно стихийное бедствие, вырывались из меня. Я снова чувствовала! Моя изголодавшаяся душа впитывала каждую эмоцию, как сухой песок – воду. Не могла перестать прикасаться к самой себе. Губы. Грудная клетка. Живот. Бедра. Я снова существовала! Жила! Но… кем я была? Что произошло? Мои пальцы дрогнули, и я узнала их как свои, но… Это кто такая?

Меня согревал свет. В небе светило солнце, которое освещало все вокруг, и было слишком жарко. Когда я в последний раз чувствовала его на своем лице? Оно ослепляло, и мир вокруг выглядел белым. Как светлая пустыня, бесконечно простирающаяся передо мной. Когда перед глазами затанцевали вспышки, я с трудом оторвала взгляд от солнца и подозрительно посмотрела на коричневую дверь.