Дикая роза - Дженнифер Доннелли

– Нет у нас никого в деревне. Вся родня в Лондоне. Считай меня спятившей, но вот о чем подумываю. Как стукнет ему шестнадцать, уговорю пойти добровольцем в армию. Конечно, если война к тому времени не закончится. На передовой под огнем джерри и то безопаснее, чем рядом с Мэдденом.

Не успела Мэгги договорить, как наверху послышались шаги. Судя по ним, шли двое. Потом зазвучали голоса. Мэгги поднесла палец к губам. Сид напрягся.

– Ну что, Джон, все в порядке? – спросил кто-то. – Устроился на ночь?

– Да, Берт. Все в полном порядке, – ответил Джон.

– Я ухожу. Утром придет Гарри. Он знает, что ты приплывешь. Парни должны появиться рано. Мэдден велел мне передать им, чтобы все погрузили еще до рассвета.

– Буду их ждать. Та-ра, Берт.

– Та-ра, Джон. Спокойной ночи.

Через пару минут Джон спустился по узкому трапу в трюм.

– Берег чист, – сообщил он, закрывая задвижку палубного люка. – Не было никого, кроме Берта. И он сейчас уйдет. – Джон посмотрел на Сида. – На конкурсе красоты тебе с такой физиономией не победить, но выглядишь ты лучше, чем день назад.

– Я бы и до встречи с Мэдденом не победил.

Джон сел напротив, достал из кармана куртки деньги и выложил на стол:

– Здесь два фунта шесть шиллингов. Все, что сумел наскрести. Бери. На билет домой должно хватить.

Сид был глубоко тронут щедростью своего давнего друга. Возможно, эти деньги были у Джона последними. Сид не хотел их брать, но иного выхода не было. Прежде чем засунуть его в трюм лодки Джона, подручные Мэддена пошарили у него в карманах и забрали все деньги.

– Спасибо, Джон. Я их сразу же верну.

Джон кивнул. На столе лежала приготовленная одежда. Сид надел рубашку. Рукава оказались слишком коротки, вызвав смех всех троих. Но его собственная рубашка никуда не годилась. Брюки и куртка вполне подошли. Джон вкратце рассказал Сиду, где в Маргите что находится, и посоветовал, каким путем лучше выбраться из города.

Вроде говорить больше было не о чем. Сид встал. На все его попытки поблагодарить Джона и Мэгги супруги отмахивались.

– Сид, прежде чем ты уйдешь… хочу задать тебе вопрос. Можно? – спросил Джон, и Сид кивнул. – Зачем ты приходил к Тедди Ко и спрашивал про женщину, которая покончила с собой? Про эту Мод Селвин Джонс? Ты всерьез намерен вернуть себе прежние владения или в тот день… малость спятил?

– Представь себе, не то и не другое. Мне требовались сведения. А ты как об этом узнал?

Сид рассказывал Джону про свой приход в контору Тедди Ко, однако причин визита не назвал.

– Когда ты впервые появился у Тедди, вскоре туда приехали мы с Мэдденом. Я слышал все, о чем говорили Билли и Тедди. Я понял, что ты собираешь сведения об этой Селвин Джонс. Твой приход сильно разозлил Билли. И как, собрал тебе китаец сведения?

– Нет, – коротко ответил Сид.

Джон и Мэгги беспокойно переглянулись.

– В чем дело? – насторожился Сид. – Джон, ты что-то знаешь? Можешь рассказать?

– Знаю, и достаточно. Этого хватит, чтобы поставить Билли Мэддена к стенке, чего бы мне очень хотелось. А заодно и меня, чего мне вовсе не хочется.

– Расскажи, Джон, – попросил Сид, вновь садясь. – Что бы ни случилось, обещаю, я вытащу тебя из дерьма.

Джон тяжело вздохнул:

– Еще до войны и до того, как эта женщина покончила с собой, один человек купил у Тедди Ко морфий и шприц. Звали его Питером Стайлсом. В тот день я был у Ко в конторе, забирал еженедельную дань для Билли. Видел, как Стайлс вошел, заплатил и получил коричневый бумажный пакетик. Когда он ушел, я спросил у Тедди, что́ было внутри, и китаец мне сказал.

– При чем тут какой-то Стайлс? – удивился Сид. – Эта фамилия мне ничего не говорит. В полицейских отчетах о смерти Мод он не упоминается. И потом, куча народа покупает наркотики у Тедди.

– Ты дослушай до конца. Этого Стайлса я знал. В том же году он как-то заявился в «Баркентину». Искал встречи с Мэдденом. Я говорю про четырнадцатый год. В общем, снюхались они с Мэдденом… – Джон замолчал; судя по напряженному лицу, ему было нелегко говорить о Питере Стайлсе.

– Джон, я тебя внимательно слушаю.

– В общем, сговорились они, что я буду брать на борт дружка Стайлса. Некоего Хатчинса. Раз в две недели. Мэдден велел мне отвозить его в Северное море, в условленное место. Там мы встречали корабль. Стайлс переправлял что-то на континент. Говорил, что контрабандные драгоценности. Это мне он так сказал… Только сдавалось мне, никакие там не драгоценности. Так вот, в условленном месте нас всегда встречал небольшой корабль. Хатчинс отдавал пакет капитану.

– Что можешь сказать про Хатчинса? – спросил Сид.

– Ничего особенного. Обыкновенный англичанин. А вот капитан того корабля и матросы говорили по-немецки.

– Ну и в переплет же ты попал, Джон. Сколько это длилось и когда закончилось?

– То-то и оно, что не закончилось, – мрачно ответил Джон. – Хатчинс помер. Вроде прибили его по пьяному делу. Его сменил другой парень. Еще в четырнадцатом. А я по-прежнему выхожу в море и встречаю корабль. С этим новеньким. Флинн его фамилия. Сид, я не хочу этим заниматься. И никогда не хотел. Получается, я помогаю переправлять немцам какие-то военные секреты. Представляешь? Наши ребята погибают в окопах, а я помогаю джерри их убивать. Я хочу бросить все это, но не могу. Мэдден со мной разделается. И что будет с детьми?

Голос Джона дрогнул. Он отвернулся, но Сид успел увидеть его глаза, полные душевной муки. Этот взгляд было хорошо знаком Сиду по собственному прошлому.

– Мэдден – законченный мерзавец, – сказал Сид. – Но мы сумеем его обхитрить. Мы что-нибудь придумаем. Не беспокойся, Джон. Я тебе помогу. Но сначала доскажи до конца. Я до сих пор не понимаю, каким образом все это связано со смертью Мод Селвин Джонс.

Джон вытер глаза:

– Про ее смерть писали все газеты. Даже заголовок один помню: «АРИСТОКРАТКА СВОДИТ СЧЕТЫ С ЖИЗНЬЮ». И снимки печатались. Я их видел. И узнал ее. Я видел эту женщину. И Стайлса тоже. В смысле, видел их вместе. Но тогда он звался не Стайлсом.

– Джон, давай по порядку. Не торопись, а то я что-то тебя не понимаю.

– Присмотрели мы в Вест-Энде домик. Я и несколько парней Мэддена. Принадлежал какой-то шишке. Внутри полным-полно серебра, картин и прочего богатого добра. Решили его обнести на выходных, когда хозяин уедет. Предварительно мы с одним парнем притащились туда под видом инспекторов газовой компании. Нужно было глянуть, что́ там наверху, и посмотреть расположение подвальных окон и дверей. Пока мы торчали в передней – делали вид, что проверяем состояние газовой лампы, – они вошли: Мод Селвин Джонс и Питер Стайлс. Только называла она его Максом и представила хозяйке дома как Макса фон Брандта. После смерти Мод я проверил, что он за птица, этот Макс фон Брандт. Узнал, что он из Германии. Билли он назвался Стайлсом и строил из себя англичанина. Думаю, так ему было проще выторговать у Билли лодку. Стайлса я больше не видел. И Билли про то, кто он есть на самом деле, тоже ничего не говорил. А вот с Флинном я по-прежнему встречаюсь раз в две недели. И немцам он передает… не сережки с бриллиантами.