Иной Мир - Николай Воронов

собирая с пола свои нехитрые пожитки. Даже едва не изнасилованная гоблинами девушка прекратила рыдать, начав приводить свою порванную одежду в более ли менее пристойный вид. Я присоединился ко всеобщему ажиотажу, встав и пытаясь не нагружать раненую ногу, захромал к закутку, где оставил свои вещи. Я, кстати сказать, был единственный, у кого на руках имелась хоть какая-нибудь поклажа. Спасибо Петровичу и его страстному увлечению многодневной рыбалкой.

— Немало у тебя вещей с собой. — Оценил мои сумки Дарвиш. — Когда тебя портал сцапал, ты случаем не на охоту собирался?

— Почти угадал — на рыбалку. Но не я, а знакомый мой. Это, кстати, его вещи.

— Проблематично будет пытаться вернуть вещи человеку, находящемуся на другой планете. Надеюсь, в этих сумках найдется что-нибудь полезное для нас.

Говорить о том, что Петровича, как и нас, закинуло порталом в этот мир, я не стал. Соседа еще нужно было найти, прежде чем объясняться по поводу использования его вещей. А содержимое сумок может пригодиться нам в самое ближайшее время.

— Кстати, возвращаю потерянную тобой вещь. — Он протянул мне выбитый у меня из рук гоблинами кистень. — Хорошее оружие — отлично подходит для новичка в этом деле. Минимум изящества, максимум эффективности. А судя по звуку, в твоей сумке есть еще как минимум несколько подобных игрушек. Поделишься?

— Давай, сперва, выберемся из пещеры, а там уже посмотрим.

Отдавать оружие кому попало, чертовски, не хотелось. Да и в душе оставалась надежда в ближайшее время встретить Петровича. Знакомый уже не один год человек казался куда более предпочтительным спутником, чем эта разношерстная компания.

— Не доверяешь? Что ж, это я вполне могу понять. На твоем месте сам бы не спешил вооружать едва знакомых людей, один из которых только что убил двух индивидуумов. Но, как я уже сказал, этих тварей здесь может быть немало. А с ножом против толпы много не навоюешь. Так что постарайся сильно не затягивать с этим вопросом. Глупо ходить в окружении врагов с пустыми руками, когда у тебя сумка набита оружием.

Тут он, конечно, попал не в бровь, а в глаз. В округе могут быть сотни, а то и тысячи гоблинов. Действительно тащить с собой тяжеленную сумку с оружием, когда у твоих союзников пустые руки — так себе идейка. Думал я, перематывая цепь кистеня и пряча его в отворот куртки. Но, прежде чем вооружать незнакомых мне людей, стоило хотя бы разобраться, кто из них достоин доверия, хотя бы на первый взгляд, а к кому не стоит даже просто поворачиваться спиной.

Закончив с вещами, я подошел к группе, когда они уже собирались выходить из пещеры. Трое мужчин, включая Дарвиша и две женщины. Такой себе, конечно, боевой отряд у нас получился, но, как говорится, выбирать не приходится.

Дарвиш, примеривший на себя роль негласного лидера нашей небольшой группы, представил мне других ее участников. Первым был британец, лет пятидесяти, с пышными усами, переходящими в не менее впечатляющие бакенбарды. Профессор кафедры естествознания Оксфордского университета, если конечно верить его словам — в момент переноса порталом находился на полярной исследовательской станции. Вот в это как раз очень даже верилось, глядя на его теплое обмундирование. Второй мужчина представился Клайвом — американец из штата Мэриленд. В общем-то, это все, что он о себе поведал, но, глядя на его бритый татуированный череп и легкую оранжевую робу, на ум приходили нехорошие мысли на счет тюремного заключения.

Женщин звали Аган и Жизель. Обе были француженками, первая проживала в Париже — городе толерантности и защиты прав меньшинств, о чем она с гордостью заявила всем окружающим. Хотя, об этом ее никто не спрашивал. Заплаканная Жизель, которая едва не познакомилась слишком близко с гоблинами, проживала в пригороде Марселя.

— Ну вот и познакомились. — Хлопнул в ладоши Дарвиш. — А теперь, нам все же стоит покинуть это не самое гостеприимное место.

— А стоит? Здесь безопасно, даже вода есть. — Влезла Аган. — Мы ведь не знаем, что там снаружи: радиация, хищники, орда этих вот гоблинов. Безопаснее будет разбить лагерь здесь, а на разведку отправить одного, кто и добудет сведенья об окружающем мире.

— Этим одним будешь ты? — Уточнил я.

— Закрой рот, вонючий спермобак! — Заорала дурным тоном, вмиг покрасневшая от ярости женщина. — Такие как ты — худшие тираны и притеснители свобод. Не смей при мне даже свой поганый рот открывать!

Ё-моё! Чего это она прицепилась ко мне?! Очень захотелось как следует припечатать кулаком ее поганую челюсть, но я, собрав волю в кулак сдержался. Хотя только один Господь знает, каких усилий мне это стоило после всех нервных истощений последних дней.

— Ты бы ротик прикрыла, цыпа. — Внезапно повернулся к ней Клайв. — Нехрен разлагать дух нашего отряда.

— Спокойнее. — Вмешался Дарвиш. — Нам еще предстоит вместе провести много времени. Споры и оскорбления на пустом месте, ни к чему хорошему не приведут. Так что все возьмите себя в руки и двинем из этой пещеры.

Спорить с бритоголовым или персом женщина не стала, но я постоянно ощущал взгляд полный жгучей ненависти, которым она сверлила мой затылок.

Миновав зубастую пасть пещеры, мы, наконец, покинули ее мрачные глубины, впервые оказавшись под палящими лучами чужого для нас солнца. Когда глаза перестали слезиться на ярком свете, перед нами открылось воистину прекрасное зрелище.

— Какая красота! — Потрясенно выдохнула Жизель.

С этим утверждением было трудно поспорить. Мы стояли на небольшом каменном карнизе, сотворенном силами природы почти у самой вершины высокого холма — единственно возвышающимся над бескрайним океаном зелени, трепещущим на ветру ветвями густо засаженных деревьев, будто волны в неспокойном море. Величественные деревья возвышались над землей на многие десятки и даже сотни метров. Они, будто мифические титаны, подпирали своими кронами небосвод. Даже современным людям, привыкшим к высоченным небоскребам, мозолящим глаза своей несуразной высотой в центре крупных городов, эти деревья казались невиданными доселе гигантами.

Подойдя к краю карниза, я внимательно присмотрелся к окружающему нас великолепию. Лес казался бесконечным и бескрайним, но лишь на первый взгляд. Присмотревшись внимательно, я увидел широкую реку, разделяющую густую листву могучих деревьев на две неровные половины. Меньшая половина леса, на которой в том числе находился и наш холм, образовывала собой вытянутый в дальнем конце полуостров, окруженный со всех концов водой — морем либо океаном. В этой части леса росли преимущественно хвойные и лиственные деревья, что делало его привычным и понятным для меня, выросшего в умеренно-континентальном климате.

Другая часть леса представляла собой самые настоящие джунгли, похожие на те, что я видел в