Игра на жизнь, или Попаданка вне игры - Ирмата Арьяр

Нет, не может быть все так просто. Объяснял же мне Таррек: заклинание, связывающее духа, нематериально. Оно лишь крепится к любой магической основе, как к якорю. Если разрушится основа, запертого духа будет носить по всем сферам бытия, как в шторм — сорвавшийся с якоря корабль. Вряд ли это то, о чем мечтает условно бессмертная сущность.

Жжение усилилось.

— Ах так? Сброшу с башни, пусть тебя носит по всем сферам! — Не выдержав, я опустила этот троллий мяч на пол и покатила к двери, приподняв юбки и пиная носком туфли. В таком виде меня и застала горничная. Глаза ее округлились.

— Госпожа! Что вы делаете с шаром Аркуса?

— Хорошо, что ты пришла. Придержи дверь, я сброшу его с лестницы.

— Зачем?! — Светара всплеснула руками.

— Долго объяснять. А скажи-ка, Аркус — это тот самый негодяй, которого за его гнусные злодеяния заключили в сферу из чеера? — спросила я и сдунула с носа белую прядь, выпавшую из растрепавшейся прически.

Шар возмущенно загудел.

— Не знала, что он был негодяем и злодеем, — растерялась Светара.

— А кем он был?

Горничная замялась и отвела взгляд. Вот и cap Таррек на вопрос не ответил.

— Может, он убийца и насильник, а меня с ним общаться вынуждают? — надавила я. — Что скажет на это лорд Орияр?

Шар притих. Девчушка испуганно ойкнула, прикрыла рот рукой и, развернувшись, неожиданно бросилась прочь, так ни слова и не сказав на прощанье. Дэйтар, ты страшен. Твоего имени дети боятся!

Но кто же ты такой, Аркус?

Очень надеюсь, что неблагонадежного духа, тем более убийцу и насильника, к мыслям невесты будущего хаора всея сферы Суаф никто и на версту не подпустит. Но… — и тут опять во мне ожила фантомная память магички Тиррины Барренс, — но кто-то же пытался убить сару Риандру.

С усилием прогнав излишнюю подозрительность, свойственную темной душе Тиррины, я вспомнила о том, что Дэйтар обещал: мне никто не сделает тут вреда. И у меня на пальце два мощных артефакта, которые защитят, наверное, даже от атомной бомбы. Конечно, от собственного легкомыслия и глупости ничто не защитит, но папа давно вытряс из меня подобную дурь. А значит, что?

Значит, включаем мозги, Коршунова.

Кое-кто не хочет, чтобы я встретилась с сильнейшей вещуньей и нашла путь домой. И Риандру устраняют, точнее, хитро лишают дара, но не убивают. Причем к раненой меня не пускают под любыми предлогами.

При этом замок Белого Ворона оказывается почти в изоляции, портал разрушен, а на крыльях сюда не так легко долететь даже Воронам. То есть чужие целители тоже ловко отстранены. Может, Риандра не так уж сильно ранена?

И хранителя вроде как ищут, но как-то удивительно не замечают того, что видела даже я. Или кто-то при ритуале поиска закрыл от всего клана белую звездочку, а от моего колечка с Оком Истины закрыть не смог.

А потом, выполняя приказ Дэйтара обучить его таинэ искусству мысленной речи через чеер, мне подсовывают «учебное пособие», не желающее со мной говорить. Ведь камень слышит меня, я уверена. Слышит и видит. Но не отвечает, только пытается отвлечь, хочет выставить меня полной бездарностью.

Не похоже ли все это на саботаж? Очень даже похоже.

А зачем кому-то саботировать приказы будущего хаора?

Затем, что этот «кто-то», чье имя я, кажется, уже могу назвать, не хочет, чтобы Дэйтар стал полноправным правителем сферы Суаф, а для этого его нужно женить на мне по всем правилам, с прохождением третьего этапа обряда и консумацией брака.

Вот наиболее вероятное объяснение происходящему.

Эх, с папой бы сейчас посоветоваться, чтобы нашел логические дыры. Но, увы, все приходится думать и делать самой… Как же мне его не хватает!

И Дэйтара тоже. Если бы удалось поговорить с ним!

Оставленная Тарреком на столе серебряная шкатулка и манила и пугала.

Я опустила взгляд на одухотворенный, но совсем не душевный камень. Поставила ногу на шар и слегка покатала его, примериваясь, как половчее забить гол в распахнутую дверь, но при этом не отбить ногу и не порвать обувь. Кожа туфельки тонковата для игры в троллий футбол.

Подумав пару секунд и вспомнив, что я тут вроде как настоящая леди и пинаться мне невместно, я ногой выкатила шар за порог и остановилась у самой ступеньки, придавив его ногой.

— Значит, так, Аргус, Аркус или как там тебя… — Для убедительности я подкатила ногой камень еще ближе к краю ступеньки. — Либо ты прекращаешь изображать окаменевшую троллью черепушку, либо я скидываю тебя с этой замечательно крутой и длинной лестницы. К основанию башни долетит лишь песочек, попробуй за него уцепиться, как за якорь.

«Кха-кха… — гулко кашлянуло в голове. — Не надо поспешных решений, благородная дева. Мы вполне можем договориться».

— Надо же! — воскликнула я. — А ты, оказывается, умеешь говорить?

«Прошу, не надо так громко, милая леди!» — Дух, откашлявшись, заговорил в моей голове бархатным баритоном.

— Милая?! — возмутилась я таким запанибратством со стороны моей внезапной шизы.

«Обворожительная, восхитительная, волшебная, солнцеликая, — зачастил дух. Я расхохоталась, и шизофрения в моей голове взмолилась: — Тише, прошу, тише! Не надо вслух. Я прекрасно слышу твои мысли, прекрасная таинэ Орияр, графиня Барренс, леди Кьорвей».

Кто? Что за Кьорвей? И почему этот наглец обращается ко мне на «ты»? Впрочем, на последний вопрос ответ вспомнился из объяснений сара Таррека. Если сказать прямо и по-русски: духи не признают дипломатию, режут правду-матку прямо в мозг и ржут, когда с ними начинаешь разводить церемонии. Трудно держать дистанцию с тем, кто легко читает твои мысли.

«А теперь думай громче, леди. Я не слышу, что ты там шепчешь за своей ментальной стеной, — заявил дух, которому, как оказалось, не угодишь. — Твоя мысль должна быть обращена ко мне, если ты хочешь, чтобы я тебя услышал».

Я повторила мысленно: «Что за Кьорвей? С кем ты меня перепутал, Аркус?»

«Не перепутал. Я все объясню, только, прошу, моя леди, откати этот чудесный чеер-шар подальше от лестницы. Твоя стройная девичья ножка может его не удержать».

«Нет уж, Аргус. Я в папиной футбольной команде была нападающей и способна удержать мяч и не при таких обстоятельствах, даже во время бега. Говори здесь и сейчас».

«Тут страшный сквозняк, простудишься».

«Тут отличные целители, вылечат. Ну? Смотри, какая роскошная лестница. Нравится? Хочешь знать точно, сколько в ней ступеней?»

Я подкатила шар еще на сантиметр к краю.

«Нет-нет! До сих пор я прекрасно жил и существовал и без этих знаний! Что ты хочешь знать? Давай коротенько и быстренько закончим с утомительным делом просвещения очаровательных девушек».