Знак фараона - Лора Бекитт

— Я чувствую себя виноватой. Стоило мне отлучиться, как с моим ребенком произошло нечто ужасное! Боги хотят меня наказать! — добавила Харуя.

Девушка пожала плечами.

— За что им тебя наказывать? Ничего страшного не случилось. Я перевязала Айрису руку. К тому же рядом была моя мать и другие женщины.

Харуя взяла теплую и мягкую ладонь Тии в свою, дрожащую и холодную, и призналась:

— Я не рада, что мы переехали в Эффе. Фивы — великий город. Живя в нем, я могла утешаться надеждой на то, что моя судьба может измениться. А здесь?

Встревоженная неожиданной переменой разговора Тия удивленно смотрела на Харую. Ей не приходило в голову, что наложница отца может быть недовольна своей долей.

— Я думала, все мы давно смирились с тем, что навсегда останемся в Эффе, — осторожно произнесла девушка.

Молодая женщина усмехнулась и вытерла слезы.

— Навсегда? Только не ты, Тия, — заметила она. — Ты еще очень молода, и только боги знают, как сложится твоя жизнь. Думаю, со временем ты окажешься в Фивах или в другом большом городе.

Девушка пожала плечами.

— Каким образом?

Харуя лукаво улыбнулась.

— Очень просто. Ты слишком красива, чтобы родители могли позволить тебе осчастливить пусть даже богатого и уважаемого провинциала. — И серьезно добавила: — Не знаю, что твой отец думает по поводу моих сыновей, но судьба Тимеса решена давно. Он вернется в большой мир и получит все, что боги отняли у Анхора. А ты поможешь ему проложить этот путь.

— Откуда ты знаешь? Ты что-нибудь слышала?

Внезапно девушке почудилось, будто приоткрылась неведомая дверь, откуда повеяло холодом и пахнуло чем-то неизведанным и тревожным.

— Об этом нетрудно догадаться. К несчастью, мы живем в мире, где все предсказуемо.

— Фивы далеко, — заметила девушка. — Кто из жителей столицы поедет свататься к дочери провинциального писца?

— Эффе стоит на перекрестке торговых путей, здесь останавливаются самые разные люди, — сказала Харуя и устало добавила: — Уже поздно. Пойдем спать.

Тия согласно кивнула, хотя ей хотелось поговорить. Молодая женщина не сказала ей чего-то главного; чувствуя это, девушка ощущала легкую обиду. Скорее всего, мысли и желания Харуи еще не оформились, не созрели и она сама не знает, чего желает и боится. Возможно, она понапрасну мучится бесцельным томлением?

Девушка прошла в свою комнату. Она долго не могла заснуть и смотрела в раскрытое окно.

Тия любила таинственное ночное небо, мерцающие волшебным огнем звезды, которые видят далекое прошлое и будущее на тысячи лет вперед. Где-то там, в огромном перевернутом темном колодце, куда невидимая рука бросила пригоршню сверкающих зерен, сокрыта ее судьба! Куда проще было в древние времена, когда мир был един, боги жили среди людей, земля не отделялась от небес, а живые — от мертвых. Когда все были счастливы и ни-кто не боялся будущего. Теперь все иначе. Человеческая душа напрасно тянется к небу в надежде узнать, что ее ждет! В судьбе каждого из смертных существуют ложные ходы и ловушки, подобные тем, какие устроены в гробницах царей.

Девушка тревожно вздохнула. Как узнать, что задумал отец? Хотя год назад она достигла брачного возраста, Анхор ни разу не заговаривал о ее замужестве. Она и думать не думала, что он вынашивает какие-то особые планы!

Неожиданно для себя Тия снова вспомнила о Тамите, мальчике с болот, который играл в фараонов. Только с ним она была самой собой, только с ним могла примерять на себя чужую судьбу так же легко, как примеряла одежду. Где он сейчас? Доведется ли им когда-нибудь встретиться?

Последующие дни были ясны и безмятежны. Девушки продолжали работать на сборе винограда. Труд отвлекал от тревог; при взгляде в высокое и чистое небо поневоле рождались мысли о грядущем счастье, о невидимом путешествии навстречу новой прекрасной жизни.

Харуя работала рядом с Тией и Эте, по-прежнему немногословная и строгая. Когда девушка пыталась заговорить с отцовской наложницей, та отвечала рассеянно и неохотно. Порой Харую нельзя было отыскать ни в саду, ни в доме — она будто где-то пряталась или куда-то убегала, — и Тия удивлялась, почему до сих пор никто ничего не заподозрил.

Впрочем, отец целыми днями пропадал в городе, а у матери было довольно дел в пекарне, давильне и кухне. За младшими детьми присматривали служанки.

Все прояснилось, когда сбор винограда уже закончился и к Тие неожиданно пожаловала Эте. Девушка сразу поняла, что подруга пришла неспроста, и спустя несколько минут спросила напрямик:

— Что ты хочешь сказать?

— Нечто важное. — Эте, опустив ресницы, неловко теребила подол платья. — Дело в том, что... Харуя встречается с мужчиной.

— Не может быть! — воскликнула Тия. — Откуда ты знаешь? Неужели это правда?!

Вопрос был лишним. Скромная, тихая, незаметная как тень Эте никогда не призналась бы в том, в чем не была до конца уверена.

— Харуя часто пробегала мимо нашего двора в сторону реки. Я не знала, куда она торопится, и не подозревала ничего плохого. А вчера случайно увидела с крыши дома, как к ней подошел мужчина. Он обнял ее, и они скрылись в зарослях.

— Они тебя заметили?

— Нет.

— Кто это был? — взволнованно спросила Тия.

— Я его не узнала.

Девушке показалось, что подруга лжет. Впрочем, это не имело значения. Главное — уговорить Эте молчать.

— Ты никому не скажешь?

Эте вскинула испуганный взор.

— Конечно нет!

Тия сжала руку девушки.

— Спасибо.

Вероятно, в тот вечер, когда Айрис поранил руку, Харуя тоже бегала на свидание. По всей видимости, боги повредили ее рассудок! Если отец узнает, Харую ждет страшное наказание, а всю их семью — позор и людские насмешки!

Несколько дней Тия присматривалась к наложнице отца, не решаясь завести разговор, а потом решила, что надо не говорить, а действовать. Девушка задумала узнать, с кем встречается Харуя. Она долго следила за наложницей отца и пришла к выводу, что, несмотря на свое безрассудство и неслыханность проступка, Харуя ведет себя весьма осторожно. Как правило, молодая женщина убегала в самое пекло, когда другие обитатели дома укрывались в своих комнатах, а дети спали, и успевала вовремя вернуться обратно.

Однажды Тие удалось улучить момент, когда Харуя выскользнула из дома и прокралась к задней калитке сада. Девушка отправилась за ней.

Тия шла по узким и пыльным улочкам, на которых в этот час не было ни души; Эффе казался ей унылым, выжженным солнцем городишком, убогим пристанищем изгнанных и неудачливых людей.

Харуя миновала площадь и спустилась к реке. К счастью, она торопилась и не оглядывалась, потому Тия шла без опаски и легко поспевала за ней. Молодая женщина ступила на неприметную тропинку, вьющуюся среди зарослей тростника. Было заметно, что она много раз пробиралась этим путем.