Просроченное завтра - Ольга Горышина

— Стас, отпусти ее! Ты че, офонарел? — толкнула его в плечо Марина и вовремя, потому что Макс протиснулся между ним и сестрой.

Стас отступил и смерил Макса долгим, но совсем не оценивающим взглядом.

— А ты, парень, тут откуда взялся? — выплюнул он непростительно грубо. — У нас нет свободных вакансий…

— Это мой брат, — поспешила встрять Алена. — Он меня просто провожал.

Стас хотел что-то ответить, но в этот самый момент Марина сунула руку в карман его брюк и вытащила ключ, который он, видимо, на бегу туда запихнул. Но он не дал ей сделать и шага к двери, вырвал ключ и сунул его в замочную скважину. Только в этот момент все начали с ним здороваться по имени-отчеству, но Стас не обернулся ни к кому. Он быстро прошел в коридор и снял офис с охраны. Однако у первого стеллажа остановился и, пропустив всех экспедиторов и девушек, преградил Алене путь.

— Я, кажется, русским языком сказал, что посторонних здесь не терплю. А ты решила с первого утра начать испытывать мое терпение. Предупреждаю, что оно никогда не было ангельским. И я сейчас борюсь с желанием отправить тебя с братцем домой, сестрица Аленушка. Его братец Иванушка зовут?

— Меня зовут Макс, и это я сам увязался за ней…

Последнее слово утонуло в ехидном взгляде Стаса. Макс опустил глаза, и Алена обрадовалась, что брат заткнулся.

— Можешь не объяснять. У меня у самого сестра, и я сделал бы тоже самое. Только какого ж хрена вы поперлись сюда. Я же сказал ей, что буду ждать…

— Вы сказали, что четверо одну не ждут, — пролепетала Алена, поймав на себе все еще тяжелый взгляд Стаса.

— А сегодня ради твоего первого дня я хотел сделать исключение. С непривычки нелегко рассчитать время на дорогу. В понедельник ты от меня снисхождения не дождешься.

Он облокотился на стеллаж с таким видом, будто собрался толкнуть все коробки к стене.

— Стас, хватит пугать девушку! Мы же все знаем, какой ты белый и пушистый, — послышался голос Марины. — Гони ее сюда, я же должна показать ей утреннюю процедуру.

Стас видимо собирался подтолкнуть Алену, но потом передумал, позволив той пройти к столикам девушек самостоятельно. Затем таким же жестом пригласил и Макса.

— Вот собственно и все, что у нас есть, — пробормотал он. — Мы все на виду, никаких закрытых кабинетов, чтобы ты не думал лишнее. Пусть твоя душенька будет спокойна, я присмотрю за Леной, как за собственной сестрой…

— Ой, только не так! — проверещала опять Марина. — Ее-то ты за что невзлюбил!

— Слушай, у тебя с сестрой такие же отношения? — Стас указал большим пальцем в сторону Марины. — Мне ее убить иногда хочется. Нахрена ее мать вообще родила. Не могла мне брата родить.

Алена уставилась на Марину, позабыв про путеводный лист, который держала в руках и должна была передать экспедитору. Потом перевела взгляд на Стаса — не похожи ни капли. Врет, только зачем?

— Была б я парнем, ходил бы ты всегда с фингалом! — бросила Марина, не поднимая головы от бумаг.

Стас уселся на край стола и принялся рассматривать Макса:

— Она недолюбливает меня с тех самых пор, как я выбросил вкладыши от «Лав- из», да, Мариш?

Теперь Марина подняла голову и не глядя сунула лист экспедитору.

— Слушай, если не заткнешься, я вообще нафиг уволюсь!

— Так увольняйся. У нас все тут на добровольно-принудительной основе. Только потом не проси взять тебя обратно. Я уже однажды послушался мамочку… — и тут он повернул голову к Максу и даже слез со стола:

— Слушай, скажи, нормальный парень станет знакомиться с девушкой в интернете? И еще под ником эльфа из Толкина, ну?

Макс, растерявшись, только плечами смог пожать.

— Нет, — продолжал Стас, тыча пальцем в его грудь, спрятанную под кожаной курткой. — Нормальный парень подойдет к девушке на улице и просто скажет, что она ему нравится. А дальше, ну уж как повезет или как он себя поведет. Только полный отморозок может в чате компостировать бабе мозги по два месяца…

— Слушай, ты там всю мою личную жизнь собрался рассказать? — Марина сунула экспедитору последний лист и направилась к столу Стаса.

— А че я-то?! — он сделал шаг в сторону Макса. — Ты сама ее рассказала сначала системному администратору, потом нам, нахер снеся всю базу… Так что иди работай и не конопать мне мозги. Катя, неси договор. Мне кажется, молодой человек хочет на него взглянуть…

— У меня не осталось ничего с подписью Александра Сергеевича, — поднялась из кресла девушка и помахала в воздухе пустым бланком.

Стас покачал головой и прошептал «Дура…», но громко сказал:

— Дай Лене пустой бланк, пусть она принесет, — и он повернулся к Максу. — Бланк стандартный, так что ничего интересного там не найдешь. Материальная ответственность есть у всех, мы все же на складе. Ты вообще кем работаешь?

— Я — музыкант, — проговорил Макс, пробегая глазами ничего не значащий для него текст договора.

— О, как… Блюзы, как отец?

— А вы откуда знаете?

— От твоей сестры, откуда ж еще! — тряхнул головой Стас. — Если мы дорастем до корпоратива, то дадим знать. Но это будет явно не скоро. Ну все, — он вытянул из рук Макса пустой бланк. — Я уже говорил твоей сестре, что посторонним к нам нельзя. Так что, надеюсь, вижу тебя в первый и последний раз, если только у нас не случится корпоратива. Договорились?

Макс кивнул и бросил взгляд на сестру, которая, покусывая губы, уже сидела за указанным ей вчера столом. Они сухо попрощались, и Стас молча проводил Макса до дверей. Потом вернулся к Алене и оперся на стол обеими руками. В его глазах не было ни на йоту улыбки.

— Мои требования в договоре не прописаны, но выполнение их безусловно. Иначе я молча провожу тебя до дверей. У нас здесь не шарашкина контора. У нас серьезный бизнес. Я не люблю повторять дважды. Меня так отец воспитал. Кофе сегодня ты завариваешь себе сама. А в понедельник, если не выкинешь очередной фортель, я еще подумаю, готовить тебе пенку или нет. Уяснила?

Алена молчала.

— Если что-то не устраивает, у тебя до вечера есть время передумать. Александр Сергеевич приедет часам к пяти поставить подпись на твоем договоре. А теперь включай компьютер, я буду вводить тебя в курс дела.

Алена судорожно кивнула и потянулась рукой к круглой кнопке процессора. Стас тем временем подкатил свой стул к ее столу. Он не снял пиджак и даже не расслабил галстук. День обещал быть тяжелым.

Алена чувствовала, что не доживет до пяти вечера. Станислав Витальевич выпил из нее все соки, а кофе так и не предложил. Впрочем, сердце и без кофеина было, как у зайца. Работа казалась простой, оставалось только не запутаться в куче названий товаров и поставщиках, но об этом он твердил без устали, каждый раз приближаясь все ближе и ближе, дыша ей то в ухо, то в затылок, и от его близости и монотонности голоса, она уже не была уверена в собственном имени, а сам Станислав Витальевич даже успевал перекинуться парой важных слов с остальными. Алена с трудом проглотила вздох облегчения, когда в конце концов он усадил ее за перевод американских рекламных буклетов, чтобы дать пищу для размышлений Паше, который отвечал за рекламу.