Битвы с экстрасенсами. Как устроен мир ясновидящих, тарологов и медиумов - Гэри Нанн

Можно догадаться, что это прекрасный сюжет для телевидения, а подготовка каждого выпуска занимает много времени и требует самоотверженного труда и тщательного налаживания контактов.

Так что в итоге, тот парень встретился со своей матерью?

– Не знаю, – вздохнул Арно. – Я потерял с ними связь. Когда эпизод отснят, ты просто переходишь к следующей истории, эмоционально не вовлекаешься в истории героев… Печально, но так уж получается.

Тот случай стал для Арно последней каплей. Он понял, что Виржини приобретает все большую и большую власть над Адален. И ушел из шоу – отчасти из верности принципам честной журналистики, отчасти из-за ее ставших совсем уж странными (и порой извращенными) экстрасенсорных откровений.

Но перед его уходом случилось еще кое-что, после чего он утвердился в самом решении.

– Один французский журнал заслал к нам крота, – рассказал он. – Их корреспондентка притворилась, что поссорилась с лучшей подругой из-за бывшего парня. Они пришли к нам на шоу, и через неделю после его выхода в эфир она напечатала статью о том, как надула нас. Репутация передачи была подорвана. И вот что странно: этого Виржини не предвидела!

Но самое прекрасное в истории Арно – это название шоу, на котором он работал: «Il n’y a que la Vérité qui Compte». Я чуть не подавился вином от смеха, потому что моего корявого французского хватило, чтобы уловить всю иронию ситуации. В переводе это значит «Важна только правда».

* * *

Я начал постепенно переосмыслять свое отношение к коллегам по профессии как к людям бесстрастным, невозмутимым, сверхподозрительным и слишком занятым, чтобы вестись на всякое шарлатанство. Но вместе с тем я заподозрил, что мистический мир дает нам, медийным чурбанам, редкую возможность побыть уязвимыми – обычно недоступную тем, кто привык придерживаться сухих фактов.

По-настоящему меня огорошил разговор с Наташей (имя изменено), редактором отдела новостей одного крупного международного широкополосного издания.

Мы сидели в баре и беседовали об экстрасенсах, и поначалу она говорила все те вещи, которые я (видимо, ошибочно) ожидал услышать от уважаемого журналиста: что на человека рационально мыслящего они не производят никакого впечатления. Вероятно, один из нас даже произнес слова «чушь собачья».

Но потом я заказал по второму бокалу, мы продолжили обсуждать ту же тему в том же ключе, и после небольшой паузы Наташа, сделав очередной глоток из своего бокала, произнесла:

– Впрочем, был один человек…

Такое случается очень часто. Это как исповедь. И история, которую поведала мне Наташа, настоящая бомба.

Но сначала позвольте еще немного рассказать о самой Наташе. Она человек совершенно светский. Жила и работала по всему миру. Сейчас занимает руководящую должность в одной из самых авторитетных газет в мире и иногда подкидывает мне заказы.

Будучи редактором отдела новостей, она получает зарплату за то, чтобы отделять правду от вымысла, брехню от достоверных фактов, фейки от реальных новостей. Именно поэтому ее история так увлекательна.

– Был один человек, – начала она, сидя со мной посреди шумного бара. Я наклонился к ней, покрепче ухватив свой бокал.

Дело было в 2007 году, в Лондоне. Наташа неохотно, но все-таки поддалась на уговоры сходить к экстрасенсу.

– Я просто подумала, что это будет забавно, – сказала она. – Я не предполагала, что все окажется по-настоящему.

Тут она сделала паузу.

– Ладно, на самом деле я пошла к нему потому, что недавно рассталась с парнем, но я любила его и хотела услышать, что мы снова будем вместе.

У походов к экстрасенсу всегда есть настоящая причина. И часто – именно такая.

Она записала предсказания экстрасенса:

1). Человек по имени Кеннет заболеет. Он близок с кем-то, кто близок с тобой. (Никакого Кеннета Наташа не знала.)

2). Скоро ты поедешь в Гётеборг. (Наташа даже не знала, где это.)

3). Ты едва не погибнешь в путешествии, и до конца жизни у тебя будет болеть правое плечо. (Ну класс, подумала Наташа. Она не воспринимала все эти предсказания всерьез, но продолжала вести заметки. Правое плечо она обозначила буквой П и обвела ее в кружок.)

Выходя из дома экстрасенса, Наташа и ее австралийская подруга и соседка по квартире, которая как раз и убедила ее пойти, смеялись «над этим чокнутым типом».

На следующее утро Наташина подруга вышла из своей спальни в слезах.

– Мой папа в больнице, – сказала она.

Ее отец – по имени Кеннет, разумеется, – неожиданно потерял сознание, и в госпитале у него диагностировали диабет.

Спустя два месяца Наташа – австралийка, живущая в Лондоне, – получила приглашение на свадьбу. В Гётеборг.

К этому моменту в ее рассказе я уже балансировал на самом краешке стула.

Именно так на меня действуют истории об экстрасенсах. Они меня притягивают. Они порождают смех, загадку, повествовательский задор – и из всего этого рождается новая дружба. Они укрепляют отношения, потому что побуждают нас делиться своими переживаниями, желаниями и слабостями, которых иначе могло бы и не возникнуть. И никакие дежурные вопросы вроде «Ну, как прошла твоя неделя?» этого не заменят.

Три года спустя, путешествуя по Индии, Наташа садилась в поезд, но поскользнулась и упала с платформы на пути. В этот момент поезд тронулся, и колеса прошли в миллиметре от ее головы. Она была уверена, что умрет.

Падая, она сломала правое плечо. Внезапно в ее голове вспыхнула картинка: буква П, обведенная в кружок. «Ты едва не погибнешь, и у тебя будет болеть правое плечо». Оно, кстати, до сих пор иногда болит.

Самое примечательное в этой истории то, что Наташа до сих пор остается скептиком.

– Я думаю, тот мужик просто случайно угадал, – сказала она. – Он ведь говорил довольно много общих вещей.

Я возразил, что Кеннет, Гётеборг, несчастный случай и перелом правого плеча – вещи весьма конкретные.

– Ну, мы сами вбиваем идеи себе в голову, – пожала плечами она. – Вот как с Гётеборгом: я все думала – зачем я вообще туда еду? Я не встретила там любовь всей жизни, а ведь ехала исключительно ради этого!

* * *

Мне до сих пор не дает покоя вот какой вопрос: взяла бы Рейчел меня на работу, если бы я не был Весами?

Очевидно одно: она бы точно меня не наняла, если бы я был Близнецами и родился в конце мая. У нее с такими не складывается. Она упомянула этот знак три раза за голосовое сообщение длиной в 1 минуту 51 секунду, отправленное мне в ответ на вопрос об астрологии.

«Есть некоторые знаки зодиака, с которыми я стараюсь не сходиться близко: Близнецы, родившиеся в конце мая, мне просто противопоказаны, – сказала она. – Мне крайне нежелательно оказываться поблизости от них».

Но как же тогда ходить на