Русские конвои - Брайан Скофилд

2 мая в 6.30 вражеские эсминцы обнаружили «Эдинбург», который самостоятельно полз со скоростью 3 узла, управляясь с помощью буксира, который держался на левом крамболе крейсера. Второй буксирный конец был заведен с кормы на тральщик «Госсамер». Первым заметил немцев тральщик «Хуссар», который смело открыл огонь из своего единственного 102-мм орудия. В соответствии с инструкций адмирала Бонхэм-Картера капитан 1 ранга Фолкнер немедленно отдал оба буксира и вступил в бой. Крейсер не мог маневрировать и медленно кружил на месте со скоростью 8 узлов. Но даже в таком состоянии «Эдинбург» оставался грозным противником. Уже вторым залпом он поразил головной немецкий эсминец «Герман Шёманн», тот остановился и начал тонуть. После этого в бой вступили эсминцы «Форсайт» и «Форестер». Схватка превратилась в смертельную игру в кошки-мышки среди снежных шквалов и дымовых завес, которые ставили эсминцы, чтобы прикрыть «Эдинбург». В 6.50 «Форестер» выпустил по немцам 3 торпеды, но сам тут же получил 3 попадания снарядами. Погиб командир эсминца капитан-лейтенант Г.П. Хаддарт, а «Форестер» потерял ход. Z-24 тоже дал торпедный залп. Торпеды проскочили под килем «Форестера» и пошли на неуправляемый крейсер. Одна из торпед почти на пределе дальности хода попала в крейсер напротив первого попадания с U-456, хотя с другого борта. Взрыв почти переломил крейсер пополам. Тем не менее, он продолжал вести огонь, хотя теперь и адмирал, и командир корабля ясно понимали, что надежд спасти «Эдинбург» не осталось. Капитан 2 ранга Солтер поставил «Форсайт» между немцами и поврежденным «Форестером», и немцы обрушили на него сосредоточенный огонь с дистанции 4000 ярдов. «Форсайт» дал полный ход и укрылся в дымовой завесе, но все-таки получил 4 попадания. Одно из них пришлось в котельное отделение, и «Форсайт» потерял ход. Один из 4 тральщиков был направлен в Кольский залив, чтобы привести на помощь русские эсминцы, а 3 оставшихся продолжали бой с исключительной отвагой. Как заметил адмирал, «они напоминали молодых терьеров». К огромному облегчению англичан, 2 уцелевших немецких эсминца забрали 200 человек команды «Германа Шёманна», затопили его и умчались прочь полным ходом. Вероятно, в условиях плохой видимости они приняли английские тральщики за эсминцы. Эта нерешительность лишила немцев громкой победы, так как они могли полностью уничтожить английскую эскадру.

Спустя некоторое время поврежденные «Форестер» и «Форсайт» сумели дать ход. Однако «Эдинбург» мог затонуть в любую минуту, поэтому адмирал приказал тральщикам снять экипаж крейсера. Потери в личном составе оказались невелики. В лазарете крейсера находились раненные моряки с торговых судов. Поднять их на верхнюю палубу и перенести на тральщики оказалось довольно трудно. Но все они, вместе с экипажем «Эдинбурга», вернулись в Ваенгу. Когда все люди были сняты, адмирал приказал «Форсайту» потопить крейсер торпедой. Всего в этом бою английские корабли потеряли убитыми 4 офицеров и 74 матроса. 43 человека были ранены.

В предыдущей главе мы кратко описали состояние дел на берегу в Ваенге, поэтому никого не удивляют частые упоминания нечеловеческих условий, в которых были вынуждены жить спасшиеся с потопленных военных кораблей и транспортов союзников. Однако грустная истина заключается в том, что русские просто не могли предложить ничего лучше. Продуктов в северных oblasts почти не было, и местное население сидело на такой диете, которую в другой стране сочли бы недостаточной, чтобы удержать душу в теле. Вот потому моряки «Эдинбурга», высадившиеся на берег, в течение двух суток не имели горячей пищи. Погода была холодной, но все, что смогли предложить местные власти, — это миска жиденького супчика и ломоть черствого ржаного хлеба. Вот на таком рационе они и существовали до отправки обратно в Англию. По прибытию в лагерь каждый человек получил по одному одеялу и куску мыла. Капитана 1 ранга Фолкнера очень беспокоили условия, в которых пришлось жить его морякам, но ни он, ни кто другой ничего изменить не могли.

Пока происходило все это, 28 и 29 апреля Бомбардировочное Командование провело очередные атаки «Тирпица», такие же безуспешные, как и предыдущие.

Но перечень несчастий на этом не заканчивается. 1 мая линкор «Кинг Георг V» в густом тумане протаранил и потопил эсминец «Пенджаби». Глубинные бомбы эсминца взорвались, когда он тонул, и так повредили линкор, что его пришлось поставить в док для ремонта. Его место в составе сил прикрытия занял линкор «Дьюк оф Йорк», на который и перенес флаг вице-адмирал Кертейс.

Вечером 13 мая крейсер «Тринидад», кое-как залатанный листами, которые привез злосчастный «Эдинбург», вышел в море под флагом контр-адмирала Бонхэм-Картера. Он мог развить скорость 18 узлов, и был отправлен в Соединенные Штаты для капитального ремонта. Его сопровождали эсминцы «Сомали», «Матчлесс», «Форсайт» и «Форестер», причем последним двум тоже требовался ремонт. Контр-адмирал Барроу на крейсере «Нигерия» вместе с крейсерами «Кент», «Норфолк» и «Ливерпуль» патрулировал западнее острова Медвежий, чтобы прикрыть переход «Тринидада». Дальнее прикрытие операции осуществлял Флот Метрополии, который вышел из Скапа Флоу 15 мая. Русские обещали истребительное прикрытие на первых 200 милях пути, но прибыли всего 3 самолета. Они покружили над кораблями 45 минут, после чего вернулись на аэродром. Немецкий самолет-разведчик обнаружил крейсер и его эскорт 14 мая, когда они прошли всего 100 миль. Вечером того же дня «Тринидад» атаковали 25 бомбардировщиков Ju-88, но успеха не добились. В 22.37 появились 10 торпедоносцев и сбросили торпеды. Еще через 8 минут одиночный Ju-88 спикировал на крейсер из-за низкого облака и сбросил серию бомб, одна из которых попала в правый борт напротив мостика и взорвалась на нижней палубе. Внутри корпуса под мостиком вспыхнул пожар. Вторая бомба взорвалась вплотную у борта, выбив временные заплатки. Были затоплены погреба и несколько отсеков, появился крен. Пожары от взрыва первой бомбы быстро усиливались, но корабль все еще мог двигаться и сумел уклониться от торпед, которые были сброшены еще до атаки бомбардировщика. Через четверть часа «Тринидад» уклонился еще от нескольких торпед. Но к полуночи пожары окончательно вырвались из-под контроля. Крейсер находился в районе действий вражеских подводных лодок. Утром следовало ожидать возобновления воздушных атак, поэтому надежды на спасение корабля больше не было. Адмирал согласился с предложением капитана затопить крейсер. Эсминцам было приказано снять экипаж, а потом адмирал приказал «Матчлессу» потопить «Тринидад». Погиб 1 офицер и 60 матросов экипажа крейсера. Взрывами бомб были также убиты 20 раненных моряков с торговых судов, которые пережили гибель «Эдинбурга».

Потеря двух ценных крейсеров за короткое время встревожила адмирала Тови. Он обсудил ситуацию с контр-адмиралом Бонхэм-Картером и целиком поддержал его рекомендации: если не будут нейтрализованы аэродромы в северной Норвегии, приостановить проводку конвоев, пока темнота не обеспечит им хоть какое-то прикрытие. Тови передал в Адмиралтейство: «Если конвои должны следовать по политическим соображениям, нужно ожидать очень тяжелых потерь». Первый Морской Лорд пришел к аналогичному заключению. Учитывая мнение моряков, он выступил против отправки нового конвоя в Россию до наступления осени.

Но политики имели на данный предмет совершенно иную точку зрения. Бивербруки Гарриман 1 октября 1941 года подписали в Москве протокол поставок в Россию. Он четко определял, сколько и каких грузов должно быть поставлено до 30 июня 1942 года. Русские упорно настаивали на пунктуальном выполнении данного соглашения. После вялого начала американцы теперь производили достаточно снабжения и судов, чтобы обеспечить свою долю поставок. 30 апреля президент Рузвельт сообщил Черчиллю, что по крайней мере 107 транспортов «погружены или грузятся в Соединенном Королевстве и Соединенных Штатах к 1 июня». Высшие власти исходили из совершенно неверных представлений о возможностях арктических конвоев и полностью игнорировали мнение специалистов. В сентябре 1941 года английские и американские эксперты по морским перевозкам высказались в пользу альтернативного маршрута через Персидский залив. Однако к рассмотрению этого варианта обратились лишь тогда, когда немцы убедительно доказали, что могут сделать арктический маршрут слишком дорогостоящим.