Асексуалы. Почему люди не хотят секса, когда сексуальность возведена в культ - Анджела Чэнь

чертежи на бумаге. Тем не менее карты (и упрощение) нужны – в конце концов, все модели неверны, но некоторые из них полезны. Все изображения ограниченны, но лучшие из них могут расширить кругозор. Пришло время для новых и более подробных карт. Их предлагает нам асексуальность, но мы должны помнить, что карта по-прежнему всего лишь карта и что фраза «Добро пожаловать в мир асов» не отражает реальности. Не существует единого мира асов. Скажем иначе: «Добро пожаловать в миры асов» – это одна из многих ключевых идей.

Глава 3. Принудительная сексуальность и асексуалы (мужчины)

Когда Хантер был совсем маленьким, родители водили его в местный супермаркет и позволяли торчать у экрана с видеоигрой, пока покупали продукты. Однажды, увидев, что какой-то ребенок постарше уже играет, Хантер спросил, можно ли им поиграть по очереди пять минут.

– Ну да, – сказал мальчик. – Ты потом не пустишь меня.

– Пущу, – настаивал Хантер. – Я не лгу, потому что я христианин.

Религия была центром его детской жизни, и Хантер еще не осознавал, что христиане тоже могут лгать. Его семья молилась перед каждым приемом пищи и каждое воскресенье ходила в церковь, но самым большим источником морального давления всегда был сам Хантер. В детстве он испытывал сильное нравственное чувство, подкрепленное Библией. Когда он стал старше, оно дошло до скрупулезности, о которой он впоследствии будет вспоминать с удивлением.

Никто не говорил о сексе. За все эти детские воскресенья только одна проповедь напрямую касалась секса, и это было предупреждениемпротив искушения. Тем не менее, хотя никто не говорил о сексе, все знали, что секс – это хорошо, это дар от Бога и приятное вознаграждение, но им можно наслаждаться только в браке.

Секс связывает мужчин и женщин так, как ничто другое не может, – «как высшая связь», по словам Хантера. Эта связь настолько сильна, что ее почти можно увидеть. Люди меняются, сплетаются воедино, как в неофициальном браке. Хантер жаждал этой связи и знал, что Бог позаботится о нем, если он останется целомудренным. Чтобы выполнить свою часть договора, Хантер начал тренировать себя, чтобы противостоять искушениям, и в колледже прочитал книгу под названием «Борьба каждого мужчины», которая обещала показать систему сохранения чистоты.

Идея этой книги состоит в том, что для борьбы с похотью нужно избегать любых искушений. Читателям предлагается «отводить глаза», объясняет Хантер, что означает немедленно отвести взгляд от любого, кто может вызвать нечистую мысль. Предположительно, визуальное избегание уменьшает сексуальный аппетит. «Я легко купился на это, – говорит Хантер. – Я просто велел себе не смотреть на людей, потому что не должен вожделеть. Если вдуматься, возможно, это принесло мне какой-то вред: я постоянно отводил взгляд от незнакомцев, которые оказывались привлекательными, хотя не было и намека на секс».

Хантеру очень легко было избегать искушения. Похоть оказалась для него не такой большой проблемой, как для других. Ему не приходило в голову, что с похотью вовсе не обязательно бороться, что он начал эту борьбу, потому что ему так велели. Сейчас, когда он рассказывает старым друзьям о своей асексуальности, они смеются и говорят, что ему-то было легко, у него ведь не было сексуальных побуждений, которые приходилось подавлять. «Хантер, – говорят они, – ты все время жульничал».

* * *

Предположение, что все вокруг – и мужчины, и женщины – борются с сексуальным искушением, показывает, что религия также подчеркивает повсеместность сексуального желания. Несмотря на акцент на культуре чистоты и важности воздержания, религия не исключает веры в то, что похоть универсальна и присуща всем, а ее отсутствие ненормально.

Если фраза «всеобщая сексуальность» звучит знакомо, то это потому, что она заимствована из концепции всеобщей гетеросексуальности поэтессы Адриенн Рич. В своем эссе 1980 года «Принудительная гетеросексуальность и лесбийское существование» Рич утверждала, что гетеросексуальность – это не просто сексуальная ориентация, свойственная большинству людей. Гетеросексуальность – это политический институт, которому обучают, который поддерживают[16] и укрепляют.

Принудительная гетеросексуальность – это не убежденность в том, что большинство людей гетеросексуальны. Это набор допущений и моделей поведения, – что только гетеросексуальная любовь является врожденной, что женщины нуждаются в мужчинах как социальных и экономических защитниках, – которые поддерживают идею гетеросексуальности как стандартного и единственного варианта. Это заставляет людей поверить в то, что гетеросексуальность так широко распространена только потому, что она «естественна», хотя, как пишет Рич, «неспособность исследовать гетеросексуальность как институт подобна неспособности признать, что экономическая система, называемая капитализмом, или кастовая система расизма поддерживаются множеством сил, включая как физическое насилие, так и ложное сознание»[17].

Отталкиваясь от этой идеи, принудительная сексуальность, лежащая в основе дискурса асов, – это не вера в то, что большинство людей хотят секса и занимаются им и что секс может доставлять удовольствие. Принудительная сексуальность – это набор допущений и моделей поведения, которые поддерживают идею о том, что каждый нормальный человек сексуален, что нежелание (социально одобренного) секса является неестественным и неправильным и что люди, игнорирующие сексуальность, упускают совершенно необходимый опыт.

Реальность такова, что секс политичен и его значение постоянно меняется. Мир большой и сложный, и количество обязательных сексуальных отношений и их проявление меняются в зависимости от контекста. Секс ассоциируется с нечистотой и грехом, и от некоторых членов духовенства требуется целомудрие. Как правило, гетеросексуальный секс в браке приветствуется гораздо больше, чем секс без брака, больше, чем однополый секс или извращенный секс. Мир не поощряет секс бедных или цветных. Как отмечает в интервью специалист по гендерным исследованиям Иллинойского университета Эла Пшибило, сексуальный негатив существует наряду с принудительной сексуальностью; люди одобряют квирность, даже когда гомофобия процветает.

Для Хантера, которого учили, что гомосексуализм несовместим с религиозными учениями, принудительная сексуальность была аккуратно упакована в принудительную гетеросексуальность. Хантера романтически привлекают женщины, поэтому он уже выполнил гетеросексуальную часть, – а именно это привлекает наибольшее внимание, – тем не менее он по-прежнему считал, что радость от секса и сексуальные ожидания не для него.

Принудительная сексуальность существует и отдельно от принудительной гетеросексуальности. В квирсубкультурах, где гетеросексуальность не ставится во главу угла, обязательная сексуальность может быть выражена как ожидание, что геи будут гиперсексуальными, или беспокойство лесбиянок по поводу предполагаемой «лесбийской смерти в постели»[18].

Во многих случаях отсутствие сексуального влечения является проблемой независимо от того, на кого это влечение могло бы быть направлено. Зи Миллер, транс-мужчина из Флориды, выросший в Европе, не сталкивался ни с принудительной гетеросексуальностью, ни с культурой целомудрия. Однако когда Зи признался матери, что он ас, она обвинила Америку, заявив,