Путь жреца - Константин Вайт

Никос сложил руки на животе и низко поклонился, замерев на мгновение в нижней точке:

— Божественная, рад вас лицезреть, — произнес он, разгибаясь.

— Да, молодой человек. Мое имя Лучезарная, или, как принято в вашем мире, Оорсана, — ответила она мне, — рада принимать вас в своем дворце. Что привело вас ко мне?

— Я слышал, что боги — все ведающие и вездесущие, — тихо сказал я, не удержавшись. Такое со мной бывает, когда я нервничаю. Но богиня меня услышала.

— Народ склонен преувеличивать, когда говорит о богах, — она встала из-за стола и подошла к нам, внимательно разглядывая меня и Никоса, — как интересно! У тебя нет своего тела, но есть разум, — обратилась она к моему спутнику.

— Вы правы, Лучезарная, — он снова поклонился.

— На тебе моя печать, — повернулась она ко мне. Я каждой клеточкой организма ощущал исходящую от нее силу и мощь. Это сложно передать словами, но я готов был горы свернуть, стоило только указать мне цель!

— Я благодарен за то, что вы дали мне вторую жизнь.

— Это хорошо, но я вижу, что у тебя есть ко мне претензии, Семюсель. Тебя ведь так зовут?

— В этом мире — да. Претензии… — я задумался. Сейчас, стоя перед ней, я понимал, насколько мелок и жалок. Какие могут быть претензии к богине, давшей мне второй шанс? — Не совсем так. Просто… жрец мне сказал, что ваше благословение может осложнить мою жизнь…

— И ты пришел служить мне? — прервала она меня.

— Я еще не выбрал. В любом случае, я привык сначала разбираться, кому и почему я должен служить.

— Понимаю тебя. Это взрослый, взвешенный подход. Нормальный для выходца из серого мира, — произнесла она, слегка поморщившись. — Вы привыкли жить ради себя и служить лишь деньгам. — Она замолчала, ожидая моего ответа.

— Частично вы правы, — я чувствовал, что сковывавшее меня вначале онемение проходит, и я могу говорить более свободно, — деньги являются в нашем мире важной частью общественного уклада. Они, в некотором роде, мерило всего. Успеха, признания… но можно служить и идейно, быть бессребреником. В моем родном мире это тоже уважают. И сам я готов пожертвовать многим ради какой-то важной цели. Так что вы не совсем правы, считая мой мир совсем уж пропащим.

— Смотрю я на тебя, и понимаю, что недооценивала серые миры. Мне попадались разные люди. Были и из серых миров, но, как правило, с ними у меня отношения не складывались. Вера должна быть в крови. Показная вера бесполезна. И тебе не стать сильным жрецом, пока ты не примешь меня всем своим сердцем, — она отошла от нас и села за стол. — Подумай пока, Семюсель. А чего бы ты хотел от меня, Никос? — обратилась она к моему спутнику.

— Богиня! Я хочу по-настоящему ощутить жизнь. Я хочу, чтобы в моих жилах текла кровь. Я истинно верю в тебя, и готов служить тебе всем, чем смогу!

— Твое желание понятно, и выполнить его мне вполне по силам. Но без помощи Семюселя нам не обойтись, — она перевела взгляд на меня, — ты не готов безоговорочно помочь мне, но готов ли ты помочь Никосу и тому мальчишке, чье тело ты занял, который томится в одиночестве в башне?

Она задала серьезный вопрос. Никос и Семи. Ради них я был готов на многое. Богиня сразу нашла мое слабое место. Прошло уже больше полугода, как я попал в этот мир, но до сих пор ощущаю некоторую скованность и чувство вины при виде Семи. Да, он сам выбрал этот путь, но он — мелкий пацан, и, будь это в моей власти, я бы поменялся с ним местами. Но, с другой стороны, хорошо рассуждать, пока не встанет жесткий выбор: я или он. Трудно сказать, каким будет мое решение. Другая проблема: как так получилось, что я начал чувствовать ответственность и за Никоса? Кто он мне? По сути — машина, которая с помощью бездны дармовой энергии и умений мага развилась до искусственного интеллекта. Мне понятно его желание жить полноценно, но на что я готов ради него?

— Что от меня нужно? — твердо спросил я богиню, смело глядя в ее прекрасные и удивительно холодные глаза.

— Если ты не хочешь рисковать, если не готов ступить на путь служения — я могу снять с тебя свою метку, — с легкой ленцой в голосе произнесла Лучезарная, будто о чем-то малозначительном.

«Шикарно!» — подумал я. Какая же она, все-таки, расчетливая! Если я сейчас откажусь, всю оставшуюся жизнь буду чувствовать себя предателем.

— Я готов рискнуть. Но мне надо четко понимать, с чем предстоит столкнуться. И да, вы правы, я не готов отдать всю свою жизнь на служение вам. Во всяком случае — сейчас. Но мне хотелось бы помочь Никосу и Семи. А потом избавиться от вашей метки. Простите мне мое желание жить так, как я хочу, — решил в конце смягчить я.

— Ты ведешь себя, как торгаш, — она недовольно поджала губы, — но твои условия приемлемы.

Я промолчал, ожидая ответа. Богиня встала и прошлась в задумчивости по залу, потом остановилась рядом с нами:

— Я дам тебе даже больше, чем ты просишь, — она потянулась к моей голове рукой, я инстинктивно дернулся, чем вызвал у нее улыбку, — обычно люди годами молятся ради моего благословения, а ты боишься! Прими его, как подобает! — Никос толкнул меня в спину и что-то недовольно прошипел.

Рука богини коснулась моего лба, и я ощутил, как по всему телу пробежала волна тепла. Мысли стали ясными. Хотелось куда-то бежать и что-то делать. Во мне забурлила энергия. Перейдя на магическое зрение, я увидел, что мой источник стал ярко светиться золотистым цветом. Меня захлестнуло ощущение всесилия! С трудом подавив в себе неуместные порывы, я посмотрел в глаза богине. Мы стояли очень близко друг от друга. Ее рука по-прежнему покоилась на моей голове. Я чувствовал ее дыхание и видел, как мерно вздымается грудь, которую не могло спрятать платье. Я тонул в ее глазах, но во мне не было желания к ней, как к женщине, скорее, я испытывал ни с чем не сравнимое чувство любви и радости, как при виде матери.

Она убрала руку и подошла к Никосу. Он стоял, боясь шевельнуться. Лучезарная возложила руку ему на лоб, и Никос весь как-то обмяк.

Закончив благословение, она вернулась обратно к столу.

— Семи, скажи, как тебе удалось достигнуть такого быстрого прогресса по овладению медитацией? К тому же, ты смог многому научить внучку моего жреца.

Я был все еще под впечатлением. С трудом сглотнув ком в горле, ответил:

— В своем мире я около пяти лет занимался ушу. Это гимнастика, основанная на медитации и познании своего тела. Мне очень помогли эти знания и эта школа.

— Постарайся не бросать занятия с внучкой жреца и, возможно, ты сможешь найти себе еще учеников. К сожалению, в вашем мире жрецы пришли в упадок. Тебе не составит труда позаниматься с молодыми жрецами?

— Хорошо, думаю, это мне по силам, — ответил я, немного отходя от благословения. — Это и есть ваше задание?

— Что ты, это просто маленькая просьба. Да и заданий я не раздаю. Я могу только подсказать, что ты можешь сделать, чтобы помочь Никосу и мальчишке. А дальше — решать тебе.