Опасные намерения - Ферн Майклз

Пит не понимал, но на всякий случай кивнул.

— Вы когда-нибудь видели дом моего отца?

— Нет. Он его снимал?

— Да, и ваш домик для гостей вдвое больше, чем наш.

— Мне жаль, Пит.

— Я вам верю.

Лео заметил, что он устал.

— Мы можем продолжить осмотр завтра, — сказал он. — Тебе нужно немного отдохнуть. Кстати, в доме есть эскалатор. — Сколько же денег у этого человека, хотелось бы Питу знать. — Тебе было бы трудно подниматься по лестнице. Мне очень нравится такая штука, как эскалатор.

— Думаю, что мне он тоже понравится. Спасибо за все, — ответил Пит.

Лео пожал плечами.

— Мне доставляет удовольствие заботиться о тебе.

Пит знал, что он говорит правду.

В доме все было красивым, роскошным и элегантным. Не хватало только одного, самого главного — ощущения, что в доме живут живые люди.

Лео оставил Пита на пороге его новой комнаты и на мгновение положил ему руку на плечо.

— Мне нужно съездить в город, но к обеду я вернусь. Обычно мы садимся за стол в половине восьмого. Не слишком поздно?

— Нет, сэр. Половина восьмого меня вполне устраивает.

— Если тебе что-нибудь понадобится, вызови Милли или Альберта; они для того и наняты. Дай своей ноге отдохнуть.

— Хорошо.

Дверь закрылась за спиной Пита. Он повернул маленькую ручку и замкнул ее на замок. Потом приставил костыли к стене и запрыгал по комнате. Все, что ему оставалось, это от удивления качать головой. Комната была очень большой, просто громадной. На полу лежал пушистый зеленый ковер, похоже, абсолютно новый. Рядом с массивным письменным столом стояла широкая кровать. У камина лежал пуфик размером с кушетку, такой мягкий, что на него сразу хотелось присесть. Дверцы вделанного в стену шкафа были зеркальными. Стоя на одной ноге, Пит открыл шкаф и ахнул, удивившись не меньше, чем тогда, когда увидел эскалатор. Куртки висели вместе с брюками на отдельных вешалках, и, судя по этикеткам, их покупали комплектами. Здесь же висели рубашки всех цветов радуги. Прекрасные костюмы, летняя и зимняя одежда. Все безупречно выглаженное, ни морщинки, ни складочки.

В соседнем отделении на дубовых полках лежали свитера и жакеты. Внизу Пит нашел легкие теннисные туфли и шесть пар прекрасной кожаной обуви. Принадлежности для плавания, коробки с теннисными мячами и мячами для гольфа. На специальных планках, вделанных в дверцы шкафа, висели галстуки и ремни. На самой верхней полке стояло шесть французских чемоданов.

Пит захлопнул дверцы и выдвинул несколько боковых ящиков. Нижнее белье от Келвина Кляйна, носки, дюжина разноцветных футболок, шорты, пижамы. На тумбочке он увидел флакон лосьона после бритья, одеколон и бритвенный прибор. Пит улыбнулся — он брился не чаще чем раз в неделю. Серебряные расческа и щетка с его инициалами на ручках. Над переносным радиоприемником висела фотография его родителей. Но сейчас ему не хотелось на нее смотреть.

Пит поспешно отвел глаза от снимка и повернулся. У противоположной стены находились музыкальный центр и телевизор с огромным экраном. Он проковылял к столу и заметил какую-то табличку, прикрепленную к спинке рабочего кресла. Там было написано, что кресло спроектировано с учетом эргономических требований и помогает человеку сохранять силы и работоспособность. Что такое «эргономических»? Позже Пит отыщет это слово в толковом словаре, который лежал здесь же на столе, рядом с объемистым томиком энциклопедии. В центре стола красовался письменный прибор от Гуччи, и в одном из его отделений он нашел пятьсот долларов новенькими банкнотами. Часы от Гуччи с черным циферблатом, брелок с ключом тоже от Гуччи. С ключом от дома. Пит подержал его в ладони и только теперь окончательно понял, что все происходящее — реальность. Наконец-то он нашел свою семью, и ею стал Лео. Сколько трудов ему, вероятно, стоило все подготовить!

Пит допрыгал до ванной, вошел, включил свет и ахнул. Словно в сказке из «Тысячи и одной ночи»! Черный мрамор, инкрустированный золотом. Он зажмурился. Неужели это его ванная? Очевидно, да. Он видел свое отражение в плитках на полу, в кафеле на стенах, в зеркале над тройной раковиной. Его внимание привлекли черный унитаз и еще один, без сидения. Пит присел на первый и усмехнулся. К ванной от пола вели три ступеньки, и еще три спускались прямо в нее. Стоило нажать несколько кнопок, и одновременно загорался свет, начинала играть музыка и лилась вода, сама по себе нагреваясь до тридцати шести градусов. Душевая была по размерам вдвое больше, чем ванная в доме Минейлов. Скрытое освещение заставляло все сверкать так, что слепило глаза. Взглянув на краны, Пит некоторое время размышлял, сделаны ли они из золота или покрыты позолотой, но потом решил, что это не имеет значения.

Он проскакал обратно в комнату, снял со стены фотографию родителей и опустился в глубокое белое кресло у камина. Жалко, что топить его начнут только в октябре, когда он уже уедет в Гарвард.

Да, все было чертовски здорово.

Пит устроился поудобнее и принялся разглядывать фотографию — моментальный снимок, увеличенный при печати. Дядя учел все, до малейшей детали.

* * *

Через два дня Пит самостоятельно спустился к воротам, чтобы получить заказное письмо, адресованное ему лично. В письме сообщалось, что он принят в Гарвардский университет. Его восторженный вопль напугал охранников.

Последующие дни пролетели для Пита как одно мгновение. Экзамены на водительские права он сдал на заднем дворе инструктору, которого вызвал Лео. Тренер на заднем дворе обучил его основным приемам игры в теннис. Спасатель из загородного клуба за два дня научил его плавать. Приехавший в конце недели профессиональный игрок в гольф показал ему, как забрасывать мячи, а потом составил расписание занятий так, чтобы они не пересекались с уроками плавания. Пит чувствовал себя идиотом, бултыхаясь в бассейне с двумя баллонами с газом, привязанными к рукам. Самое главное, что он не утонул. Лео предлагал ему освоить азы всего, что считал нужным.

Вскоре его ушибы и раны зажили. Он уже мог перемещать вес на больную ногу. По истечении нескольких курсов терапии доктор сказал ему, что все в порядке.

Пит каждый день завтракал и обедал с дядей. Иногда по вечерам они играли в шахматы или вместе смотрели телевизор и ели попкорн.

Между ними так и не возникло настоящей привязанности, и оба об этом знали.

Кончилось лето, и Пит стал собираться в Гарвард.

В один прекрасный день дворецкий засунул в багажник автомобиля шесть французских чемоданов и сверху положил доску для серфинга. Постельные принадлежности и подушки были отправлены неделей раньше. Теперь все, что оставалось, это поблагодарить Лео, попрощаться, пообещать звонить раз в неделю и приезжать на каникулы. А потом поблагодарить еще раз.

В последний момент, когда Пит, поняв, что не может отделаться сухим рукопожатием, неловко обнял Лео, он почувствовал, как тот напрягся.