Король Руси - Михаил Ланцов

Наконец, их беседа закончилась. Обговорив резоны обоих сторон, они договорились о содействии и Ахмад повел свою степную конницу закрывать все подходы к Переяславлю-Рязанскому.

–Это что это?– Удивленно хлопая глазами, произнесла Анна Васильевна, указывая на рукопожатие хана и короля.– Это как понимать?

–Может нам тоже выйти и поговорить?– Осторожно спросил престарелый боярин.

–И что он нам предложит?– Скривилась Великая княгиня.

–Вот и узнаем.

–Что узнаем? Он мужа моего убил и многих уважаемых людей рязанских извел! Что он нам предложит может?! Убийца!

–Ваш супруг войско собирал, мысля летом этим Москву воевать идти,– вкрадчиво заметил второй боярин.

–И что?

–Война – опасное дело. Там бывает умирают. Ваш супруг рискнул и погиб. А мог бы и Иоанна побить.

–В плен бы взял!

–От случайной стрелы никто не застрахован. Да и в пылу боя всякое может случиться.

–Всякое,– закивали остальные бояре, что стояли вокруг Великой княгини…

Иоанн тем временем думал – что делать с городом, весьма недурно укрепленным по тем годам. Конечно, каменных стен не было. Но у него под них и ломовой артиллерии не имелось. А вот с остальным все было в порядке.

Кремль был окружен довольно мощной древесно-земляной стеной, усиленной с южного склона дополнительным валом, на которым она стояла. Но это только кремль. А ведь был еще и посад, который также окружали древесно-земляные стены, только пожиже. Из-за чего получалось, что город окружен местами двумя контурами стен. При этом их с запада его обмывала река Трубеж, с севера и востока – Лыбедь. Вот по Трубежу Иоанн и прошел, поднявшись чуть выше по реке. Потому что форсировать пусть и мелкую, а водную преграду для натиска на стены он не имел ни малейшего желания…

Итальянские гости, что выступили в поход с Иоанном, откровенно скучали. Речная битва их немало впечатлила и стала поводом для оживленных дискуссий, идущих до сих пор. Сейчас же ничего интересного, по их мнению, быть не могло, потому что штурм как способ ведения боевых действий в Европе применялся очень мало в эти годы. Да и Руси в общем-то. Люди больше уповали на осады. Штурмовать-то штурмовали, изредка, но это те еще риски. Да и какой штурм в условиях Иоанна? Ведь не было с ним ни бомбард, ни требучетов, ни инженеров для подведения мин[15]. Однако они ошибались.

Поняв, что татары заинтересованы в союзе, он начал действовать.

Выкатил свои шесть «саламандр» к воротам на южной стороне посадской стены и без всякого промедления начал стрелять. Но не картечью, а ядрами. Заряды были не очень мощные из опасений за крепость стволов, а снаряды не отличались особым весом. Однако стреляли они по деревянным створкам. И от тех только щепки летели. Да, ворота были окованы и довольно крепки. Однако ядра пробивали дыры в деревянном поле воротин. Не каждый раз пробивали, правда. Иной раз били в усиленную оковкой часть, сильно проминая ее. Но все одно – с каждым таким попаданием прочность ворот уменьшалась.

Ахмад отдал необходимые распоряжения, но остался при короле. Ему было интересно посмотреть и на артиллерию, и на то, что случится потом. Конница же татарская рассыпалась по округе и перекрыла все пути отхода из города, завершая блокаду.

–Нравится?– Спросил Иоанн, кивнул на пушки.

–Добрая вещь. Были бы у меня такие…– начал он было говорить, да осекся.

–Русь была бы твоей?

–И это тоже.

–Если наш союз будет добрым и крепким, я продам тебе несколько таких орудий, обучу твоих людей ими пользоваться да стану продавать припасы для огненного боя.

–А не боишься, что если не я, то мой сын их против тебя повернет?

–Ха. Волков бояться в степь не ходить.– Усмехнулся Иоанн, намекая на традиционную для степи символику. А потом, после небольшой паузы продолжил.– Ты ведь знаешь, что против меня большие силы собирают.

–Конечно,– кивнул Ахмад.– И меня приглашали.

–Почему же отказался?

–Алексин.

–Неужели испугался?

–Обижаешь,– фыркнул хан.– Нет. Бог тебе благоволит в войне. Это и дурной увидит. В Алексине ты так меня побил. Потом, как ситуация поменялась, под Москвой литвинов иначе. И всюду выбираешь тот способ, чтобы победить. Вот я, подумав, и не стал заключать союза с теми, кто без всякого сомнения проиграет.

–Это лестно слышать,– кивнул вполне серьезно Иван и, заметив где-то сбоку быстрое движение черных перьев, подставил руку под лапы ворона. Птице надоело смотреть издалека, и она решила приблизиться к Иоанну и тому, с кем он беседовал.– Сейчас в меня мало кто верит.

–Слышал я про воронов твоих. Но не верил.– Покачал головой Ахмад, рассматривая любопытную мордашку изрядно отъевшегося и довольного жизнью ворона.– Что же до не верят… Вспомни, как Филипп думал, отправляя тебя в Новгородские земли? Что, сильно верил в твои успехи? Не обращай внимания. Бог явно на твоей стороне… И на моей, коли союза с тобой держаться стану…

Тем временем шесть легких орудий совершенно разнесли в клочья деревянные ворота и даже повредили домик, что за ними стоял. За столь небольшой период времени никто бы не успел подготовиться и соорудить подковообразную баррикаду за башней. Однако Иван не стал рисковать и отправил к воротам наряд с малой миной.

Небольшая тележка-двуколка со скромного размера окованным бочонком. Вот его-то и тащили бойцы, прикрываясь щитами.

Рывок. И они подошли к воротам.

Поджог короткого фитиля. Толчок тележки несильный.

И бойцы забегают за угол башни.

Бабах!

А дружинники уже рвутся на приступ. Бегут. Причем в этот раз впереди сотенные, выхватившие свои кончары. Считай длинные граненые штыки с удобной ручкой.

Ворота. Прорыв вперед. Занятие плацдарма по сторону ворот.

Два десятка дружинников рвутся в надвратную башню, заботливо принимая контуженного. Тот открыл дверь из башни наружу и пытается понять, что происходит. Но поздно. Кончар пробил его пузо и тело, отброшенное ногой дружинника, стало сползать по стене… Минуты не прошло с момента вторжения дружинников в надвратную башню, как бойцы, изготовившиеся поливать кипятком сверху московские войска, были полностью перебиты.

Защитники Переяславля-Рязанского попытались контратаковать. Но слишком медленно они собирались с силами. Уже подтянулись пикинеры и аркебузиры. Из-за чего сходу натолкнулись на прочную «скорлупу» из дружинников в первых рядах, пикинеров за ними и аркебузиров, что старались постреливать из-за этого заслона, опираясь на всякого рода бочки и прочие оперативные возвышения.