Большой кусок мира - Иоанна Хмелевская

И вдруг Тереску осенило.

— Мы знаем, как себя вести, — отчаянно заявила она. — Видите ведь, где у меня костёр. Разве от него что-нибудь загорится? И что я, в деревьях не разбираюсь? Ни одной живой веточки не сломала, только сухие. И она разбирается.

Мужчина замолчал и внимательно на них посмотрел.

— Знаете, какая сухая? — недоверчиво спросил он. — Знаете лес?

— Конечно, знаю.

— А это мы сейчас поглядим!

Оригинальное хобби Терески — колоть дрова — оказалось истинным спасением. Она научилась безошибочно определять состояние различных деревьев и кустарников и отличать живые ветки от мёртвых даже зимой. Тереска знала, как дерево горит, сыплет искрами или нет, и какое для костра самое подходящее. Без малейшего колебания согласилась она на экзамен.

Продолжался он недолго и сдан был на «отлично». Защитник природы явно обрадовался и сразу подобрел. Внимательно осмотрел подготовленное место для костра на берегу, обошёл вокруг палатки, сунул нос в банку с червями.

— Ну, я гляжу, вы не хулиганы, — милостиво констатировал он. — Значится, меня здесь не было. А утром чтоб и следа не осталось. Одному разреши, так сразу все сбегутся. От вас — какой вред? Но чтоб огонь залить, не шуметь, не петь, не сорить. Утром проверю. Разрешение на рыбалку есть?

— Есть…

— Туточки, в камышах, неплохо клюёт. Кто лес знает, я со всем уважением… А утром — чтоб вас здесь не было!

— Стрессы укорачивают жизнь, — умирающим голосом изрекла Шпулька в спину удаляющемуся блюстителю порядка. — Хоть одну бы ночь провести спокойно!

Неожиданно воспрявшая духом Тереска снимала чехол с удочек.

— Нет худа без добра, — заявила она с удовлетворением. — Незачем разводить тут костёр. Камни видела?

— Какие камни?

— Там, у самой воды, я ещё тогда приметила, когда этот тип тянул нас читать надписи. Смотри, как лежат, готовый очаг, только верхний убрать. Можно и сковородку, и кастрюли поставить и снимать нормально — за ручку. Наловлю рыбы и пожарим на ужин.

Тереска давно уже перестала испытывать отвращение, насаживая червя на крючок. Её папа — страстный рыбак — неоднократно брал с собой дочь на рыбалку, так что технологию этого дела она знала неплохо. Бесценный отец позаботился и о рыбацком билете для неё, надавал массу полезных советов и инструкций и одолжил свои удочки.

Наполнив червями банку из-под сгущёнки, подруги осторожно направили байдарку в камыши. Шпулька гребла, старательно отводя взгляд от мерзко извивающегося содержимого жестянки. Тереска выбрала первое попавшееся оконце в камышах, велела подруге остановиться и забросила удочку, удачно попав не в заросли, а на краешек окна. Шпулька весьма скептически следила за происходящим. Поплавок всего несколько секунд покачался на поверхности воды, а затем сразу нырнул.

— Ой! — прошептала она тихонечко, не веря своим глазам.

Тереска стиснула зубы и подсекла. На конце лески трепетала прекрасная сверкающая рыба, длиной как минимум сантиметров двадцать. Не ожидавшая такого успеха Тереска сначала перебросила её через байдарку, снова подсекла, рыбина плеснула водой в глаза Шпульке, и только после этого Тереске удалось подхватить леску. От всех этих манипуляций и шараханий лодка едва не перевернулась.

— Сиди смирно, а то полетим в воду, — зашипела Тереска, снимая с крючка добычу.

— Сделай милость, предупреждай меня заранее, когда в следующий раз соберёшься шлёпнуть меня рыбьим хвостом по лицу! Какая прелесть! Сразу потрошить?

— Подожди, вот поймаю вторую. С одной и заводиться нечего.

Поплавок снова вздрогнул и нырнул. Теперь Тереска действовала ловчее и сразу подхватила леску. Рыба оказалась чуть побольше.

— Ты что ловишь? — спросила страшно взволнованная Шпулька.

— Как что? Рыбу!

— Какую? Как она называется? Я в этом не разбираюсь, различаю только треску, карпа, щуку и камбалу. Ну и селёдку.

— Надеюсь, ты не будешь требовать, чтобы я ловила камбалу или селёдку? Одна — уклейка, а вторая — окунь. Отец рассказывал, как их жарить… Есть!

Третья рыбина шлёпнулась на дно лодки. Раскрасневшаяся от эмоций Шпулька, уже не спрашивая разрешения, принялась потрошить и чистить. До сих пор ей приходилось наблюдать, как унылые типы часами сидят на берегу, закинув удочки, без всякого толку. Поэтому неожиданный, но бесспорный успех подруги можно было объяснить исключительно чудом. Тереска в свою очередь смотрела на Шпульку с явным уважением и восхищением.

— Какое счастье, что ты это умеешь, — прошептала она. — У нас дома разделывать рыбу может только папа.

— Приходится уметь, — ответила Шпулька. — То есть пришлось научиться. Несколько лет тому назад мама сломала руку перед самым Рождеством. Отец, как назло, отлучился на два дня, весь дом был завален рыбой, и нам с Зигмунтом пришлось готовить весь праздничный стол, так как вся родня была заранее приглашена к нам на Сочельник. Тесто у меня не пропеклось.

— Я как раз люблю такое.

Тереска замолчала, вытаскивая очередную добычу. Совершенно случайно попав на рыбное место, она успела наловить дюжину солидных рыбин прежде, чем удача кончилась.

Какое-то время она смотрела на неподвижный поплавок, но довольно быстро потеряла терпение и заявила:

— Конец эльдорадо! Давай-ка отплывём немного, сменим место.

Ещё четыре уклейки пополнили улов. Солнце уже садилось, пора было возвращаться.

— Честно скажу, я в эту рыбалку ни капельки не верила, — призналась Шпулька, высыпая муку на клочок бумаги, пока Тереска устанавливала на камнях сковородку. — Все знают, как это бывает. Одни разговоры. Мой отец тоже мотается с удочками и хоть бы раз что поймал! Как это тебе удалось столько наловить?

— Понятия не имею. Папа говорил, главное — три вещи: место, время и приманка. Перед заходом солнца рыба обычно кормится и лопает все подряд, а лучше всего клюёт обычно вблизи камыша. Это я и по своему опыту знаю. Что до приманки, видимо, случайно попался их любимый корм.

— Запомни на будущее, какие это были червяки.

— Маленькие такие.

— Ну, давай же рыбу, маргарин пригорает.

— А как будешь жарить?

— Чтобы хрустели. Кости тогда прожариваются, и можно есть все целиком. Хочешь, попробуем?

— Ясное дело, хочу…

Поджаренные до золотистого цвета рыбки получились сущим объедением. Очаг из камней, вопреки опасениям Шпульки, тоже оказался на высоте: сковороду и кастрюлю спокойно можно было снять с огня. Колодезная вода для чая годилась гораздо лучше озёрной, а десерт из земляники с сахаром мог удовлетворить самый изысканный вкус.

— И пожалуйста, в естественных условиях вполне можно выжить, — удовлетворённо констатировала Шпулька, облизывая ложку. — Ещё немного, и грибы пойдут…