Новая весна - Бьюла Астор

— Я не сомневаюсь, что он все рассказал бы вам, если бы вы объяснили, что именно вас интересует, — заметила она.

Дебора знала, что Реджи обожал свою мать, но когда родились его сводные сестры, был уже совсем взрослым. А его память хранила черты юной женщины, которая принадлежала ему одному.

Сама Деби запомнила тетю Элизу мудрой сорокалетней женщиной, прекрасной матерью, безупречной женой и замечательной хозяйкой. Ее любви, тепла и заботы хватало на всех членов семьи. Она увлекалась коллекционированием старинного фарфора и прекрасно в нем разбиралась.

Продолжая заниматься приготовлением пирога, Дебора пересказывала кузинам впечатления своей юности.

— Тетя Элиза любила возиться в саду, — рассказывала она, — и много времени проводила в огороде. Помню, она выращивала овощи и ягоды. Каждую осень мы варили джемы и варенье, она даже умела готовить мармелад…

— Мне тоже нравится заниматься этим, — вставила Джин, — но садовник Сэм, который приходит к нам дважды в неделю, не любит, когда мы вертимся у него под ногами.

— Рассказывай дальше, — теребила Деби Полли.

Она поставила локти на стол и, подперев подбородок кулачками, не сводила с кузины глаз. Обычно бледное, ее личико разрумянилось, и непокорный локон упал на глаза. Деби машинально потянулась и заправила кудрявую прядь за ухо, уловив вспыхнувшую в глазах девочки радость.

Как, должно быть, недостает им женской ласки, которая ей самой в свое время казалась само собой разумеющейся, вдруг устыдившись, подумала Деби. Да, она лишилась родителей, но переехав к тете, снова была окружена заботой и вниманием, ни разу не усомнившись в их искренности. Тепло, вспыхнувшее в глазах Полли, красноречивее всяких слов говорило о том, как ее кузины истосковались по нежности, как мечтают, чтобы она осталась… чтобы любила их.

— Я должна была вернуться раньше.

Деби не сообразила, что произнесла эту фразу вслух, пока не услышала знакомый голос.

— И что же тебе помешало сделать это?

Она резко обернулась и увидела в дверях Реджинальда.

— Не мешай, Деби рассказывает нам о маме, — сердито бросила Полли. — Про мамин огород… и варенье…

— И показывает, как мама делала тесто, — добавила Джин.

Увидев выражение глаз Реджи, Деби всей душой потянулась к нему. Ей вдруг отчаянно захотелось объяснить, что он не понимает, как важны для его сестер такие мелочи. Ведь мужчины никогда не придают значения умению женщины превращать дом в настоящий семейный очаг, в нечто большее, чем просто уютное, комфортабельное жилище.

Но Деби подавила это желание и спокойно сказала, намекая на то, что у него самого перед глазами был пример отчима:

— Знаешь, не только мальчикам нужно влияние взрослых. — И вдруг побледнела, припомнив, как Реджи говорил ей когда-то, что его жена будет примером для Полли и Джин.

Интересно, что сталось с той девушкой, на которой он когда-то собирался жениться? Увы, она не смела задать этот мучивший ее вопрос. Знала ли первая невеста Реджинальда об истинной причине скоропалительного бегства Деби?

Оглядываться в прошлое — пустое занятие, оборвала она себя. Теперь уже ничего не исправишь, как бы она того не хотела.

— Скоро ужин, — Деби тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли, и сосредоточенно занялась пирогом.

— Отлично, — кивнул Реджи. — После ужина поговорим у меня в кабинете.

Напряженную тишину нарушил тревожный голосок Полли:

— Но ведь Деби останется с нами, правда, Реджи? — Он не ответил, и девочка с вызовом продолжала: — Мы с Джин хотим, чтобы она осталась. Поэтому я и написала ей. Господи, ну почему со взрослыми всегда так трудно? — в отчаянии воскликнула Полли. — Всем прекрасно известно, что когда-то ты поссорился с Деби и она уехала, но кого бы я об этом ни спросила, все притворяются, что впервые слышат эту историю. Неужели вы не можете помириться? Во всяком случае, нам ты всегда даешь подобный совет!

Нужно что-то сказать, лихорадочно думала Деби, найти какие-то правильные слова. Она не могла видеть, как Реджи вдруг побледнел и, словно окаменев, молча глядит на нее.

— Мы не ссорились, Полли, — спокойно сказала Деби. — Просто когда-то я поступила очень, очень плохо… и…

Она с надеждой повернулась к Реджинальду, безмолвно моля о помощи.

— Ты права, Полли. — Он, прихрамывая, подошел к столу и обнял сестренку за плечи. — Я давно хотел, чтобы Деби вернулась, и обещал вам, что так и случится. Теперь она здесь, и я не собираюсь уговаривать ее уехать. Кстати, не пора ли вам заняться уроками? — сухо закончил он.

Девочки вышли из кухни, и Деби растерянно посмотрела им вслед. Она не хотела оставаться наедине с Реджи, особенно сейчас, когда разбушевавшиеся эмоции грозили нарушить ее хрупкое душевное равновесие. Он сказал, что давно хотел ее возвращения? Неужели ей это не послышалось?

— Тебе не нужно было этого говорить, — с дрожью в голосе прошептала она. — Я не собираюсь уезжать… но рано или поздно Полли и Джин поймут, что тебе неприятно мое присутствие… здесь.

— Так вот почему ты вернулась, Деби? Потому что уверена, что я не хочу…

— Конечно, нет, — вспыхнув, негодующе перебила его девушка. — Я не настолько ограниченна и глупа… — Она умолкла и покраснела еще гуще, столкнувшись с его пристальным взглядом. — Я понимаю, что тебе в это трудно поверить после того, что я натворила. Но неужели я мало заплатила за свой проступок? — с мукой в голосе воскликнула Дебора. Чувства, которые она все это время пыталась держать в узде, захлестнули ее. — То, что я сделала, ужасно, действительно ужасно… Но неужели ты думаешь, что я не страдала? Разве ты не понимаешь…

Деби стиснула зубы. Она больше не маленькая девочка, а Реджи не тот отважный защитник, который одним словом, одним прикосновением мог избавить ее от боли и страха. Теперь ей самой придется залечивать душевные раны, которые она вполне заслужила.

— Я приехала сюда из-за письма Полли, — выговорила она, овладев собой. — И только поэтому. Я поняла, что девочки нуждаются во мне.

Господи, еще минута, и она просто утонет в слезах. Этого нельзя допустить. Чтобы не расплакаться, она все сильнее закусывала нижнюю губу и, только почувствовав солоноватый привкус крови, поняла, что делает, и лизнула языком маленькую ранку.

— Они действительно в тебе нуждаются.

Это спокойное заключение просто потрясло Дебору. Она посмотрела на Реджинальда округлившимися от изумления глазами.

— Я долго здесь не пробуду, Реджи, — заверила она, слегка придя в себя. — К тому времени, когда вы с Мирандой поженитесь…

Странная гримаса исказила его лицо. Это было нечто, похожее на спазм боли. Уж не от того ли, что он знал, как сестры невзлюбили его невесту?

— Так не пойдет, — спокойно сказал Реджи. — Полли шестнадцать лет, Джин — четырнадцать. Если ты всерьез решила заняться их воспитанием, то должна остаться на четыре года, а не на четыре месяца…