Как убить мужчину мечты - Дороти Кэннелл

И вот теперь, после долгого благословенного отсутствия, Ванесса вновь появится в Мерлин-корте. И в ее новом пришествии я не могла не винить миссис Мэллой.

– По словам Джорджа, – произнесла опечаленная родительница, вылив половину содержимого чайника на цветы в горшках и поставив на огонь остальное, – они познакомились на какой-то вечеринке. Это была любовь с первого взгляда.

– Ваш сын, должно быть, завидная партия. Я мрачно уставилась в окно. В саду Герта играла с близнецами в салочки. Очевидно, выигрывал тот, кто первый шлепнется. Впрочем, стоит ли предъявлять к людям высокие требования? (Мои моральные устои явно пошатнулись.) Я должна еще радоваться, что няня не умыкнула детей и не держит их пленниками где-нибудь в Альпийсках горах с единственной целью научить малышей распевать тирольские песни. Однако, сделав над собой усилие, я изобразила улыбку. В глубине души я была убеждена, что, если бы миссис Мэллой лучше приглядывала за своим отпрыском, Ванесса никогда бы не наложила на него лапу.

– Красавчиком моего Джорджа не назовешь. – Рокси выудила из своей хозяйственной сумки бутылку и щедро плеснула джина в чай. – Когда ему было несколько месяцев, я показала его пластическому хирургу, но ничего нельзя было сделать, разве что вывернуть ему лицо наизнанку. Маленький паршивец пошел в отца, который, если мне не изменяет память, был моим вторым… или третьим… мужем. – Сделав это тяжкое признание, миссис Мэллой подала мне чашку и упала на стул. – Когда я вышла замуж в последний раз, то дала Джорджу мою собственную фамилию, и вот как он меня отблагодарил. Обручился с зазнайкой, которая станет, глядя на меня, нос воротить!

Любопытная мысль! Почему Ванесса, законченная гордячка, опустилась до мезальянса? Ее мать, моя тетушка Астрид – в золотом пенсне и с родословной, как у призового пекинеса, – вряд ли ринулась сломя голову в редакцию «Таймс», чтобы дать объявление о помолвке.

– Если Ванессу привлекла не внешность Джорджа, – я рассеянно постукивала ложечкой по чашке, – значит, он обладает необычайной сексуальностью.

– Что-то прежде не замечала. – Миссис Мэллой сложила губы трубочкой и подула на чай. – Чем он обладает, так это деньгами. Куры не клюют!

– Правда? – Я с отвращением представила камень на обручальном кольце Ванессы размером с Гибралтарскую скалу.

– Как ни крути, а Джордж молодец, – Рокси добавила себе джина, – сумел выбиться в люди. Несколько лет назад он с приятелем затеял производство какой-то спортивной ерунды и с тех пор купается в бабках. В последней открытке на Рождество он написал, что открывает третью фабрику.

– Ванесса находит такие вещи очень сексуальными! – ядовито заметила я, не сумев удержаться на шутливой ноте. – Просто обожает пробежаться босиком по лесу, где с деревьев падают хрустящие пятидесятифунтовые бумажки, а птички на ветеях щебечут: «Трать! Трать! Трать!»

– Да уж, миссис X., вы и впрямь умеете поддержать человека в беде. – Рокси промокнула глаза лиловым платком и тяжко вздохнула. Тобиаса с комода как ветром сдуло. – Больше ни слова, миссис X. Я все поняла: по-вашему, я виновата в том, что Джордж возомнил себя лордом…

– Чушь! – Уняв дрожь в руках, я принялась собирать посуду. – Я была несправедлива. Тот факт, что мы с Ванессой никогда не ладили, еще не означает, что она не станет замечательной женой вашему сыну, а вы не полюбите ее, как родную дочь.

– Хотела бы я на это посмотреть! – Миссис Мэллой снова пришлось прибегнуть к носовому платку. – Впервые я увидела ее на вашей свадьбе, и она обращалась со мной, как с домработницей.

– Она со всеми так обращается, – успокоила я, – но будем надеяться, что для вашего Джорджа кузина сделает исключение. Людей без достоинств не бывает, и если я хорошенько подумаю сутки напролет, то наверняка вспомню случай, когда Ванесса была сама доброта.

– Вы разрываете мне сердце! – Миссис Мэллой сунула платок в карман черного платья и прижала руку, усыпанную фальшивыми бриллиантами, к мощной груди. – Это мне наказание за то, что я помалкивала о сыне.

– У всех есть свои секреты.

Я наполнила раковину горячей пенистой водой. Одно блюдце плавало на поверхности, словно спасшаяся шлюпка при кораблекрушении, а я размышляла о «Сопровождении на ваш вкус» и о том, как мне будет обидно, если коммерческий аспект нашего знакомства с Беном станет достоянием гласности. И кому какое дело, что Бен так и не предъявил к оплате чек, выписанный мною за привилегию отправиться на семейное сборище в его компании? И что на самом сборище мой будущий супруг то и дело нежно косился на меня, отчего Ванесса зеленела в тон кресс-салату на бутербродах? Сплетников Читтертон-Феллс ничто не остановит. А пока они будут трепать языками, что станет с моей уверенностью в преданной любви Бена? Не истреплется ли и она?

Я отряхнула руки от воды и пены. Стряхнуть бы с той же легкостью и уныние! Я твердила себе, что вероятность столкновения моего прошлого с настоящим ничтожна, и вдруг меня пронзила мысль, что последние двенадцать часов показали, какая неистребимая связь существует между тем, что было, и тем, что есть.

Сначала появилась Герта, посланная Джилл, с которой мы когда-то обитали в соседних квартирах. А теперь вот Ванесса почти стоит на пороге моего дома, кутаясь в норковое манто. Вытирая руки, я подумала, что, если этот тесный мир немного не расширится, станет опасно показываться в деревне: не ровен час, столкнусь на главной улице с миссис Швабухер, владелицей «Сопровождения». А уж миссис Швабухер, с ее розовыми волосами, нельзя не заметить. И кто не раскроет рот и не вытаращит глаза, когда она с проворством, удивительным для дамы ее возраста, бросится наперерез уличному движению, прижмет меня к боа из перьев розового фламинго и воскликнет: «Элли Хаскелл! Как я могла вас забыть! А как поживает тот симпатичный молодой человек, которого вы наняли на выходные, а потом женили на себе?»

По кухне пробежал холодок, проникший и в мою душу, но причина была вполне банальна: Герта с детьми вернулись из сада. И какое же веселое трио они составляли! Эбби плясала вокруг няни, словно та была новогодней елкой, привезенной прямо с заснеженных гор, а Тэм радостно визжал и подпрыгивал.

– Герта, я покажу тебе мой поезд «чух-чух»!

– Конечно, зайчик! Но сначала мы съедим кашку, сладкую, как конфетка!

– Ура! – завопили мои крошки. Приятно было сознавать, что дети чувствовали себя настолько в своей тарелке, что не испытывали нужды броситься ко мне и пугливо уткнуться в колени. Герта и в самом деле оказалась сокровищем. Она даже не изменилась в лице, когда Тобиас, вынырнувший как из-под земли, прошмыгнул мимо ее ног к двери в холл. Я представила няню миссис Мэллой, и Герта расплылась в дружелюбной улыбке:

– Рада познакомиться!

Герта даже умудрилась воспроизвести книксен, несмотря на то что дети висли на ней, как обезьяны на дереве. Принимая почтительность новенькой как должное, миссис Мэллой снизошла до самой приветливой улыбки из своего арсенала.