Круг замкнулся - Наташа Кокорева

– Веселитесь? – сильная мужская рука легла на талию и вырвала из потока.

Рыжие вихры брата щекотали шею, в воздухе висел винный дух, и веснушки горели будто бы особенно ярко. Второй рукой он обнимал Ласку.

– Передохнем? Как вам танцы?

Уверенно и неторопливо он вывел их за границу огненного круга, к длинным столам, и сунул обеим по кружке густого хмельного кваса, сдобренного медом. Белянка подозрительно понюхала желтоватую пену.

– Можно-можно, – кивнул он и поднял кружку. – За Новое лето!

Ласка пригубила квас. Темные глаза под длинными ресницами блестели тревогой, взгляд рассеянно скользил поверх голов. Брат одним глотком осушил кружку и с грохотом поставил ее на стол. Ласка повернулась и шагнула к кругу танцующих, но он осторожно перехватил ее запястье:

– Разреши пригласить тебя на танец под балладу?

Белянка чуть квасом не поперхнулась.

Ласка замерла – окаменела.

Как хорошо, что брат не видел лица своей избранницы! В темных глазах полыхал гнев, губы были плотно сжаты, ноздри раздуты. Глядя в глаза Белянке, Ласка прошептала беззвучное проклятие.

Лишь один-единственный раз за лето парень мог пригласить девушку на этот танец, древний обряд признания в любви. И отказать было нельзя. Никак нельзя! Смертельное оскорбление!

Невыносимо медленно она опустила веки, выдохнула и обернулась к Ловкому с очаровательной улыбкой. Мягко положила ладони ему на плечи и подняла полные насмешки глаза:

– Не боишься танцевать с будущей ведьмой?

– Да у меня сестра – ведьма! – подмигнул он.

– О, если для тебя Белка – ведьма, то ты совсем не знаешь меня! – промурлыкала она.

Белянка отчетливо слышала угрозу в обманчиво ласковом напеве.

– Вот я и хочу – узнать тебя поближе! – Ловкий резко прижал Ласку к себе и увлек в круг.

Ее прощальный взгляд, полный гнева и обещания скорой расправы, вышиб из Белянки остатки воздуха.

Ловкий и Ласка? Как? Она же просто пожелает ему удачного лета. Разобьет ему сердце?..

А как же Стрелок? Как Ловкий мог перейти дорогу другу? Но если Ласка танцует с Ловким, то… нет. Даже думать об этом нельзя.

Белянка поймала себя на том, что невольно вглядывается в толпу в поисках белобрысой макушки, той, что на полголовы выше других парней. Вон он, на дальнем краю поляны, пробивается сквозь стайку цветастых юбок – каждая норовит попасться на глаза Отцу деревни в преддверии той самой баллады.

Один не останется. Белянка заставила себя отвернуться. Нет. Уж ей-то точно нельзя сейчас попадаться ему на глаза. Ученицы ведуньи не должны танцевать под эту балладу. Но Ловкий и Ласка?..

Неторопливо Белянка подошла к реке. На душе плескалась муть, а песок под ногами сделался зыбким, ненадежным. Дурное предчувствие. Глаза пытливо всматривались в темноту на той стороне, за пастбищами и огородами. Уйти и брести сквозь ночь по колено в воде, переплыть реку, и… там, в той стороне, есть ответы? Поддержка?

– Вот ты где! – горячие ладони опустились на плечи.

Белянка вздрогнула, не в силах вдохнуть, не в силах поверить своим ушам. Веки обожгло слезами. Невыносимо медленно она развернулась, не в силах поверить глазам.

– Потанцуем? – просто, даже как-то буднично спросил Стрелок и улыбнулся – одними глазами, с легкой насмешкой, но не обидно, а бесконечно ласково.

Сердце Белянки стукнуло и замерло, губы дрогнули, распахнулись ресницы, мир перевернулся.

Чтобы удержаться на подгибающихся коленях, она ухватилась за его руку. Он вскинул брови и предложил ей вторую ладонь. Древний обряд обручения. Белянка чуть склонила голову набок, выдохнула и уверенно сжала свои холодные от страха пальцы.

Круг замкнулся.

Но это ничего еще не значит. Она не должна его целовать. Она должна пожелать ему удачного лета.

Первые аккорды баллады уже сплетались с ночной тишиной, шепотом реки, шорохом деревьев и треском сгорающих поленьев. Несколько мучительно прекрасных мгновений Стрелок пристально изучал ее. В огромных зрачках озорно плясали языки пламени. Его губы были сомкнуты в насмешливой полуулыбке, на шее пульсировала жилка.

Белянка боялась дышать.

Наконец он решительно повел ее в огненное кольцо костров. Голос Дождя дрожал везде и всюду, разливаясь над водой реки, поднимаясь над верхушками сосен, отражаясь от звезд.

Мелькали вихрем искры, слабели пальцы и закрывались глаза. Щека Белянки прижалась к неожиданно близкому плечу. Нежное дыхание коснулось волос, согрело душу. Тяжелые веки закрылись. И не осталось ничего – лишь пушистое солнышко у самого сердца.

Танец кружил сердца в едином ритме, и даже огонь искрился в такт скользящим шагам. Творилось таинство древнейшей магии. Великой, но доступной каждому. Первоисток тепла, первооснова жизни, связующая сила, что хранит целостность мира. Любовь.

Казалось, будто душа покинула тело, смешалась с искрами и поднялась вверх. Пары стремительно кружились между кострами, составляя волшебные узоры обряда. А у самых верхушек сосен плыла сумеречная звезда – покровительница влюбленных.

Смолкли струны лютни. Поляна загудела оживленными голосами. Белянка остановилась, отрешенно глядя на широкий ворот его рубахи. Нужно что-то ответить. Но как? Нельзя. Нельзя!

Стрелок наклонился к самому уху и прошептал:

– Музыка закончилась.

Пепельные волосы коснулись ее шеи.

Судорожно вздохнув, она кивнула, коротко взглянула на его губы, но не двинулась с места.

– Пожелаешь мне удачного лета? – Стрелок отстранился.

В глазах блеснуло удивление? Страх?

Как же хотелось его поцеловать! Но она не должна. Не должна.

– Пожелаю нам удачного лета, – она нерешительно шагнула вперед.

Слова застыли на его губах. Белянка поднялась на цыпочки и осторожно коснулась его щеки указательным пальцем.

– Прогуляемся вдоль реки? – предложил он.

Белянка чувствовала, как неловко ему – не так должны девушки отвечать на этот танец! Либо вежливый поклон, либо честный ответ и поцелуй. Но он принял ее правила и уверенно потянул прочь от шумной толпы, туда, где тихонько плескалась ночная вода.